– Клим, ты же понимаешь, что мое дело – это деньги и их сохранность. А вот тактика и стратегии – это не ко мне, советчиков и бойцов для кардинальных решений вопросов у тебя и без меня хватает. Но здравый смысл мне подсказывает, что в данном случае лучше не хватать внезапно Пашу, за жабры, а открыто попытаться с ним прояснить ситуацию, – мягко проговорил Лева.
Раздался короткий стук, и в двери появилась голова охранника.
– Клим Викторович, к вам Григ.
– Пусть войдет, – буркнул Клим. В кабинет вошел новый глава службы безопасности Григ, который долгие годы проработал под началом покойного Вацека.
– Ну, что нового? – как всегда, недовольным тоном спросил Клим, уставившись тяжелым взглядом на Грига.
– По машине, которую пас Першинг, удалось установить следующее. Зарегистрирована на Астахову Ирину Владимировну. Четыре года назад она развелась с мужем и уехала куда-то в Омск. О бывшем муже пока ничего выяснить не удалось. Машину, скорее всего, она кому-то продала по доверенности. Бабы – что с них возьмешь. Кому именно, сейчас трудно выяснить, но я продолжаю пахать по этой теме. Областные менты считают, что наших пацанов на заправке расстрелял профессиональный снайпер. На это указывает выбор точки обстрела и гильзы от из снайперской винтовки «Винторез», которая есть лишь на вооружении спецподразделений. По различным оценкам, такой профи стоит недешево, – закончил доклад Григ и застыл, глядя на босса.
Клим плеснул себе в рюмку коньяка и залпом выпил.
– Лева, какие тебе еще нужны доказательства! Точно это Паша, больше некому! – заорал он, глядя на Леву. – Ступай, мне надо подумать, – мрачно проговорил он, кивнув на дверь.
Лева быстро поднялся и бесшумно вышел. Он слишком хорошо знал Клима, чтобы не понимать, что тот уже все обдумал и принял решение. И сейчас вопрос заключался лишь в том, каким именно образом он решит воплощать в жизнь задуманное. Вот это босс сейчас и будет обсуждать с новым начальником СБ. Через час Клим вышел из кабинета и решительно направился к выходу из офиса в сопровождении двух шкафов-телохранителей. Лева, услышав знакомые шаги в коридоре, высунулся из своего кабинета.
– Я в «Дольче Виту». Посмотрю, как у них дела после открытия, и назад. Через, часа три будь здесь, никуда не уходи, есть разговор, – скороговоркой проговорил Клим Леве и вышел из офиса.
На выходе, как обычно, стоял бронированный шестисотый мерседес Клима и «Ленд-Ровер» сопровождения. Охранник из мерседеса открыл дверь и подобострастно застыл, приготовившись захлопнуть бронированную дверь, как только хозяин залезет в комфортабельный салон автомобиля. Два охранника из сопровождения также замерли в ожидании, когда же босс наконец сядет в свою машину, чтобы им тоже можно было нырнуть в теплое нутро внедорожника.
Клим медленно подошел к мерседесу и приготовился залезть в пахнущий кожей и дорогим одеколоном салон машины. В это время его ухо уловило давно забытый, но крайне неприятный звук, похожий на далекий хлопок новогодней петарды. Этот звук, как нарастающий жуткий рев сирены, вспыхнул в сознании Клима страшным предчувствием надвигающейся беды. В ту же секунду дикая боль, как от сильнейшего удара кувалды между лопатками, погрузила его в темноту. Клим рефлекторно попытался схватиться за крышу машины и осел коленями на тротуар, уткнувшись лицом в кожаное сиденье своего дорогого автомобиля.
Валера посмотрел вниз на образовавшийся после выстрела хаос и, мысленно отсчитывая секунды, начал разбирать винтовку. В такие минуты нельзя поддаваться инстинкту как можно быстрее покинуть стрелковое «гнездо». Действовать надо спокойно, методично и внимательно, согласно выработанному плану. Страх и суета после выстрела для снайпера – это верный путь засветиться. Он не спеша закрыл глаза, сделал десять глубоких вдохов и выдохов, потом упаковал разобранную винтовку в спортивную сумку, еще раз внимательно осмотрел «гнездо» и только после этого спокойным шагом двинулся к двери, ведущей к пожарной лестнице многоэтажки. Через пятнадцать минут он открыл заднюю дверцу серого внедорожника, стоящего в трех кварталах от места стрельбы, закинул привычным движение в салон сумку и спокойно уселся на переднее пассажирское сиденье.
– Нормально! – ответил снайпер на вопросительный взгляд Астахова. – Все было ровно так, как мы и предполагали. До чего же эта публика беспечна и предсказуема! Как дети малые! – проговорил с улыбкой стрелок.
– Ну и чудненько! – ухмыльнулся в Астахов. – Теперь этой кодле точно будет не до нас. Пусть теперь эта шпана хоть голову сломает над вечным вопросом «Кому это выгодно?». А у Клима Викторовича было столько «доброжелателей», что на Красной площади места не хватит, если собрать всех до кучи.
Глава 50
Три дня в гостинице показались Федору тремя неделями. Мучимый тревожной неопределенностью и вынужденным бездействием, Савченко несколько раз подходил к телефону, собираясь позвонить Лехе, потом, передумав, как узник в камере, решительно начинал мерить ногами просторный номер гостиницы.
В первый же день своего заселения после многочисленных попыток Федору все-таки удалось дозвониться до Лехи. Разговор получился коротким, странным и тревожным. После долгих гудков трубку наконец сняли, и Федор услышал знакомый голос Алексея:
– Алло.
– Это я, Федор, – почти прокричал в рубку Савченко.
– Да, Серега, здорово! – прозвучал спокойный голос.
– Леха, ты не понял, это я, Федор. У нас тут полный абзац, дядя Яша, оказывается…
– Серега, я в курсе этой истории, – перебил его Алексей. – Сейчас я занят и мне неудобно говорить. Поэтому давай свяжемся дня через три, когда станет чуть спокойнее. Я думаю, мы найдем выход. А пока слушайся дядю. Ладно? Ну все, пока! Не могу больше говорить, – и в трубке пошли гудки отбоя.
«…ты для меня Фикус, и, если я тебя по телефону назову как-то иначе, значит, это сигнал опасности», – вспомнил запоздало Федор слова Лехи из ставшего уже таким далеким инструктажа в квартире Борисыча.
Но это не проливало свет на сложившуюся ситуацию, а только усиливало чувство неопределенности и беспокойства.
«Что происходит? Что недоговаривает Леха и что на самом деле происходит с ним самим? В какой мере опасность угрожает нам с Машей?» – взметнулся в голове Федора рой тревожных мыслей. Почти всю ночь он провел в тяжких размышлениях, беспокойно ворочаясь рядом с мирной спящей девушкой. Утром за завтраком он решил, не откладывая в долгий ящик, серьезно с ней переговорить. Допив кофе, он вкратце изложил Марьиванне свой разговор с Лехой.
– Если я его правильно понял, то он уже в курсе нашей проблемы с документами и уверяет, что найдет выход из этой ситуации, а до этого времени Леха советует нам сидеть тут и добросовестно слушаться во всем твоего дядю. Видимо, до тех пор, пока он не подыщет нам более безопасное место.
– Ну, давай так и поступим, – недоуменно проговорила Маша. – Не пойму, в чем проблема?
– А ты не думаешь, что он мог говорить под контролем ментов или бандитов, надеясь их переиграть? А, что, если они все равно как-то отследили, где мы, и, может, в эту самую минуту к нам уже движется какой-нибудь очередной отряд «октябрят»? – с беспокойством посмотрев на Машу, мрачно произнес Федор.
