Он складывал руки на круглом животике и ставил Гердту в известность о том, что пора на прогулку, а потом обедать, что настал час дневного сна или время медицинских процедур. И нет! Известку есть нельзя. Даже если очень хочется. Нет! Лучше просто принять эти пилюли. И Гердта вздыхала, морщилась, но выполняла предписания. Первое время она ещё пыталась возмущаться, даже однажды швырнула в доктора домашнюю туфлю из мягкой ткани. Ноги у королевы во время беременности жутко отекали, и другая обувь причиняла просто дикие мучения. Брошенная туфля вернулась обратно, звучно, обидно, но не больно шлепнув её величество по темени. Королева моргнула, вздохнула и прониклась. А мистер Ирреспоси продолжил неустанно следить за её самочувствием, заботился о её здоровье, а после родов и о здоровье наследника ританской короны. В министры здравоохранения он не пошел, хотя ему и предлагали, но во множестве научных исследований и открытий участие принимал, а некоторыми и руководил.
Диана, которая начинала путь рядом с принцессой в роли простой фрейлины продолжила его рядом с королевой в должности статс-дамы.
Леди Стилнес стала одной из близких и самых преданных подруг её величества, поддерживала её в чужой стране до тех пор, пока страна эта не стала родной. Была счастлива, когда Гердта родила первенца, успела подержать на руках второго и третьего ребенка королевской четы, но спустя семь лет после участия в свадебном королевском кортеже пути Гердты и Дианы разошлись. Не было в этом ничего хоть сколько-нибудь трагического, напротив развело их событие счастливое и жизнеутверждающее — свадьба. Диана из леди Стилнес превратилась в баронессу Блутбергхальтер и уехала жить в Вабрию. Все эти годы она поддерживала тесную переписку вначале с Хельгой, а после того, как, воспользовавшись приглашением барона и разрешением Гердты, вновь посетила замок Блутберг с визитом, но уже в компании собственного отца, писала обоим, и сестре, и брату. Хельга была на их свадьбе едва ли не счастливее новобрачных, и прожила рядом с ними довольно много лет, учитывая жизненные обстоятельства. Во всяком случае, успела порадоваться семейному счастью брата и лучшей подруги.
Лорд Палмсбери с дочерью пробыли безвылазно в своем поместье с год. За это время Селия восстановила если и не полностью, то в значительной мере, сад матери. В Лидон после периода уединения они прибыли на коронацию Огэста, с тех пор приезжали туда частенько. Лорд хоть и не числился уже на службе, но бывших дипломатов не бывает, и их величества время от времени поручали ему крайне важные миссии, ценили его мнение и не пренебрегали советами.
Роберт Харли, граф Черри, продолжил службу в прежней должности, однако, благодаря очередной волне реорганизаций и преобразований в органах государственной власти, служба его, в конце концов, приобрела вид вполне законченный и гармоничный, а служебные обязанности вписались в четкие рамки, и их выполнение, порой удавалось втиснуть в пределы рабочего времени. Так что у лорда-наблюдателя высвободилось некоторое количество часов в сутках на регулярный сон, а чуть позже и на обустройство личной жизни. В то время, когда вся страна затаив дыхание ожидала сведений из дворца о рождении у королевской четы первенца, граф Черри и леди Анна, вдовствующая графиня Динтон, переживали конфетно-букетный период в отношениях. Правда, в их случае, этот период был скорее букетно-обеденный. Он осыпал её цветами, она кормила его обедами.
Спустя несколько месяцев они официально оформили свои отношения, не слишком это афишируя. Свадьба была скромная, с малым количеством гостей, в крохотной часовенке в пригороде Лидона. Зато счастье, любовь, взаимопонимание и взаимоуважение — огромными, и чувства свои они сумели сохранить на долгие годы. Через несколько месяцев после бракосочетания леди Анна родила двойню, что на исходе пятого десятка лет было делом вдвойне удивительным и весьма рискованным. Малыши родились раньше срока и шансов на то, что их смогут выходить, было бы не слишком много, не успей к этому времени получить хоть какое-то распространение кувезы, изобретенные Мизом Ри'Керо. Зная о том, что малыши возможно появятся на свет преждевременно, родные позаботились о том, чтобы и кувез, и обученная обращению с ним сиделка заблаговременно появились в доме графа. Мистер Пиллет ходил за дважды графиней хвостиком, беспрестанно потирая пухлые ручки то ли от волнения, то ли от радости.
Как бы то ни было, пробыв несколько месяцев в животе леди Анны, и несколько недель в стеклянном ящике малыши вступили в жизнь, отличаясь от своих сверстников ангельской внешностью и абсолютно дьявольским поведением. И если граф, вздыхая, признавал, что черты лица этой пары малолетних бандитов достались сыновьям от него, то в кого они пошли характером и темпераментом, так и осталось для всех загадкой. Но если, честно, были мальчишки не вовсе пропащими, а просто крайне непоседливыми и чрезвычайно деятельными, вили верёвки из сестер и старших братьев. Чарльз и Грегори по крови им родными не считались, но в семье про это никто не вспоминал.
Чарльз привычно управлял имением, планомерно приумножал семейное состояние, после гибели отца проделывать всё это ему стало гораздо проще. Обстоятельно и неспешно ухаживал за Селией.
Она смеялась, занималась благотворительностью и тоже никуда особо не спешила. В один из визитов в Лидон отец представил Селию Гердте, и они очень быстро нашли общий язык. Теперь к добровольным обязанностям Селии, помимо благотворительных визитов в больницы, добавилось руководство комитетом по делам обеспечения государственных медицинских учреждений необходимым оборудованием и материалами. Так что графиней Динтон Селия стала только через пару лет после того, как леди Анна стала графиней Черри. Ещё через несколько лет в загородном доме Динтонов вновь зазвучали детские голоса, и раздался дробный стук детских ножек по половицам, что прибавило сил леди Марии и добавило пару красок её изрядно поблекшему облику.
Грегори закончил Ританский Королевский университет с отличием, ещё пару лет с ним занимался лорд Бо по индивидуальной программе. После чего у Грегори проснулась неодолимая тяга к перемене мест, и он отправился покорять Новый Континент и изучать его тайны. Временами он возвращался на родину, но долго усидеть на месте не мог.
Кити полностью восстановилась после травмы, лишь стала чуточку серьезнее и приобрела эксцентричную привычку всюду носить с собой клетку с маленьким зелёным попугайчиком. В свете вначале посмеивались над этим фактом, затем перенесли в разряд милых чудачеств и уже не обращали внимания. Новая серьёзность вкупе со старой любознательностью привели Катарину Динтон на ученическую скамью. Она закончила сперва подготовительные курсы для юных леди при Ританском Королевском университете, открытые под патронажем королевы, а затем и сам университет, возможность обучаться в котором для девушек открылась, опять же, благодаря Гердте. Именно в стенах университета Кити познакомилась с Эдуардом, внуком герцогини Нортенгской, который к этому времени занимал там преподавательскую должность. Эдуард вначале предложил серьезной и сообразительной студентке место ассистентки, а через пару лет — супруги. Жили они долго, счастливо и продуктивно в научном смысле. На их счету несколько научных открытий и патентов на изобретение, но детей у них так и не случилось.
