Граф Черри поморщился, представляя, что было бы, возьмись он беседовать с каждым. Ему и восьми опрошенных к настоящему времени человек хватило с избытком, до головной боли и зубовного скрежета. Он в очередной раз пошелестел листами с краткой выжимкой того, что выяснили его подчиненные.
Пропажи. И этот бал без них не обошелся. Лорд-наблюдатель потер висок. Были утеряны: один браслет, кольцо и серьга. Не так густо, как на бале-маскараде, но для случайных потерь все же многовато. Интересно, скудость перечня объясняется тем, что воры решили временно приуменьшить свои аппетиты, что маловероятно, или их кто-то спугнул? Возможно, что Катарина.
Девушку было откровенно жаль. Действия наблюдателя из свиты графа Морнингтона были по-человечески понятны и объяснимы. По букве закона и инструкции раскрывшегося и истратившего казенный амулет оперативника, следовало изрядно наказать, по совести — делать этого не хотелось. «Не хочу. И не буду!» — решил для себя лорд-наблюдатель, увидев на пороге библиотеки графиню.
Можно было предположить, что несколько дней назад графа Черри угощала чаем другая женщина. Сегодняшняя графиня выглядела лет на пятнадцать старше. Глаза, лучившиеся во время прошлой беседы добротой, спокойствием и пониманием, сейчас были пусты. Леди Анна так и не сменила бальный наряд. Кружево на платье поникло и смотрелось неопрятно, подол местами испачкался, а кое-где и истрепался. Женщина прикрыла плечи шалью, расцветка которой навевала ассоциации с ночным грозовым небом. Теплая темная шаль казалась чуждой и неуместной на бальном платье оттенка сливочного масла.
Да, о масле зря! От тоста со сливочным маслом граф Черри не отказался бы. Как-то некстати вспомнилось, что ужин он пропустил. Завтрак тоже не предвиделся. И в этот раз графиня Динтон вряд ли озаботится его питанием.
Лорд-наблюдатель поднялся. Поприветствовал хозяйку дома. Помог ей расположиться на стуле и приступил к опросу. Графиня отвечала сухо, безучастно. Не односложно, и то хорошо.
Нет. Ничто не показалось ей странным, разве что граф Морнингтон был обеспокоен чем-то, относящимся к его дочери.
Граф Черри кивнул. Благодаря письму лорда Стилнеса и его дочери он был в курсе, чем Леола могла огорчить отца. А наблюдатели в их свите лишь подтверждали эту информацию.
Более никаких странностей графиня не заметила. Она скрупулезно перечисляла гостей, упоминала, с кем из них она успела переговорить, о чем и когда именно. Ни одной эмоции не отразилось в звучании её голоса. Ни один мускул не дрогнул на её лице, более всего напоминающем алебастровую маску.
Виски у лорда-наблюдателя ломило так, что отдавало даже в челюсть. Кстати, о челюсти. Он бы с удовольствием эту самую челюсть сейчас кому-нибудь свернул. Например, графу Динтону. Ему — с особым удовольствием.
Лорд-наблюдатель беседовал с хозяином особняка за полчаса до разговора с графиней. В отличие от супруги, граф озаботился и переменой одежды, и стремлением произвести наиболее приятное впечатление на гостя. Беспрестанно интересовался, удобно ли гость расположился, и выражал сожаление о том, что их семейные неурядицы отрывают и без того занятого человека от дел государственной важности. Рассказ графа о бале был до крайности эмоционален и малоинформативен. Единственный эпизод, который представлял для расследования интерес, граф рассказывал, столь часто перебивая себя многозначительным покашливанием, выразительными взглядами и не менее выразительными жестами, что растянул это действие минут на пять, хотя свободно мог бы уложиться секунд в двадцать.
Если сделать выжимку из его рассказа, то становилось ясно, что примерно в то же время, как произошло несчастье с его дочерью, а вернее всего, незадолго до этого, граф развлекался у себя в покоях с некой леди. Затягивать развлечение не стали, дабы не привлекать внимания своим долгим отсутствием. Выскользнули в коридор, где и увидели только что поднявшегося по лестнице лакея, дама смутилась и помчалась мимо слуги на первый этаж. Сам граф запер покои и только после этого отправился вниз, на лестнице столкнулся с сыном Грегори. Поскольку даму граф внизу не встретил, видимо, она скрылась в уборной. Нет, имя дамы граф разглашать не намерен, ведь он настоящий мужчина и джентльмен.
Именно после этих слов лорд-наблюдатель скоренько свернул беседу с графом, почувствовав острую необходимость прерваться и вернуться к разговору с мужчиной и джентльменом чуть позже. Немного подготовившись к беседе. Травки какие-нибудь успокаивающие пропить, что ли.
Тем временем графиня в своем рассказе практически добралась до того момента, как увидела пострадавшую дочь. Взгляд женщины, и до того направленный сквозь собеседника, теперь и вовсе был устремлен куда-то в одной ей ведомые дали. Сухие, потрескавшиеся губы шевелились с явным трудом.
Граф Черри вздохнул и решил, что успокаивающие травки нужнее не ему. Встал, подошёл к столику, на котором обосновался пузатый графин с водой, наполнил один из бокалов, стоявших рядом. Щелкнул перстнем. Подумал. Щелкнул ещё раз. Взял бокал, поднес его графине.
— Выпейте. Вам это необходимо.
Женщина осеклась, с недоумением уставилась на воду, затем перевела взгляд на мужчину.
— Пейте, — приказал он.
Она послушно взяла и почти мгновенно осушила бокал. Лорд-наблюдатель забрал его, расторопно поставил обратно на стол и вернулся, как раз вовремя, чтобы подхватить заваливающуюся набок графиню. Хекнул, принимая немалый вес, с натугой поднял на руки и понес на ближайший диванчик, куда буквально свалил свою ношу. Всё же графиня была женщина крупная, статная, почти на голову выше самого лорда-наблюдателя.
Чарльз заглянул в библиотеку в тот момент, когда граф Черри пытался выровнять дыхание и унять дрожь в руках и ногах, опершись о спинку дивана, на котором мерно посапывала леди Анна.
— Что здесь происходит? — громыхнул молодой человек.
— Вы можете говорить чуть тише? — поморщился граф Черри и потер висок. — Спасение вашей мачехи здесь происходит.
— Неужели? — скептически поинтересовался Чарльз, входя в комнату и притворяя за собой дверь.
— Представьте себе! Могли бы и поблагодарить.
— Обязательно! Как только разберусь за что.
— Наглец! — усмехнулся лорд-наблюдатель.
— Мои достоинства мы можем и позже обсудить, а пока я все еще жду ответа на свой первый вопрос.
— Еще и зануда. Ну что ж, отвечаю. В процессе разговора с вашей мачехой пришёл к выводу, что ей просто необходим отдых. Подсыпал порошок с замечательным успокаивающим эффектом в бокал леди. Теперь ей гарантирован шестичасовой сон. Минимум.
— Порошок? А его состав? — всполошился Чарльз.
— Абсолютно безвреден. Это все, что вам нужно знать, молодой человек. Вы успели сегодня изрядно утомить меня ещё во время нашей первой беседы. Не усугубляйте.
— Вы считаете, что леди Анна будет вам благодарна, когда очнется и поймет, что вы сделали?
— Я считаю, что когда очнется ваша сестра, она будет рада, если здесь её встретит любящая мать, а не женщина, сошедшая с ума от горя.
