Я поднялась во весь рост и усмехнулась:
– Это ваша правда? – Молниеносно у меня появилось давление в голове и глазах, в руках жар, в теле напряжение от нахлынувшей силы. Я схватилась руками за край каменной столешницы и рывком перевернула стол, который полетел на моих оппонентов. – Вы смешны и жалки в вашей правде! Думаете, что постигли истину? Да вы свой мозг постигнуть не в силах, призраки! На кого вы жилы свои рвете! – Я видела ошарашенные лица учителя и куратора, которые отскочили от перевернувшегося стола, как мячи, это даже повеселило. – Утомили вы меня, пойду, посмотрю, как я тут жила.
Ноги понесли меня на второй этаж, в спальню, где я все внимательно оглядела и, почувствовав себя странно, опустилась на кровать, завалившись на нее без сил, как мешок.
***
– Она спит, – шепнул Алексис, присаживаясь на диван. – Что с ней? Как она могла перевернуть этот стол, его два здоровых мужика еле затащили, там каменная столешница.
– Это не она перевернула стол, – ответил Тоши Кимура, покачивая головой.
– Не она? – хозяин дома растеряно моргнул. – А кто тогда?
– Тот, кто находится в ней. Боюсь, мои самые худшие опасения подтверждаются.
– Неужели мы опоздали? – выдохнул Константин.
– Процесс запущен. Теперь будет зависеть от нюансов.
Алексис нахмурился:
– Не понял, что значит, тот, кто находится в ней? Моя дочь в положении, я чего-то еще не знаю?
– Подозреваю, что Саша одержима, – прямо ответил Тоши. – Сразу оговорюсь, это не сказки, а реально существующая практика у наших врагов. Думаю, инициация открыла этому ход, на присяге Александрина дала согласие на все, под все подписалась, да что угодно можно наобещать, читая какие-то слова, которые суют под нос в общей эйфории. Теперь главное понять, какого уровня враг заселился, и строить план, как с ним бороться.
Хозяин дома растерянно оглядел гостей и потряс головой:
– Господи, неужели это правда? Почему это случилось с моей девочкой? Что за проклятие висит над моей семьей…
– На данный момент я собрал достаточно информации, – объявил Тоши Кимура. – Теперь отправлюсь туда сам и начну работать.
– Мне так хочется закрыть ее в комнате и не выпускать, – с болью произнес Костя. – Хочется забетонировать эту стену сотней слоев, только чтобы больше не повторялись случаи, когда не можешь помочь близким.
– Я так и сделаю. – Алексис резко поднялся и отправился на второй этаж, затем спустился и вошел в комнату под лестницей. Гости последовали за ним. Мужчина стукнул по стене кулаком со словами:
– Сколько раз я мыл ее, чтобы удалить следы того дня. Смыть позор и ужас, что мои девочки создавали своими руками. Но это просочилось снова.
– Вы видели, что тут было изображено? – спросил Константин. – Застали что-нибудь?
– Видел, когда вернулся. Дети после того были в шоке и не приходили сюда, а Саша ночевала у Барковских. Она начинала очищать эту чертову пентаграмму во всю стену, но, видимо, ее что-то напугало, и она бросила. Остальное доделал я. Потом прибил сюда распятие, что осталось от отца. Где же оно? – Алексис покрутился в поисках креста, заглянул за ящики, под шкаф и развел руками.
– Отсюда вижу, за той доской что-то блеснуло, – указал Тоши. – Посмотри, не оно?
– Точно! – Мужчина вытащил большой потемневший серебряный крест и подул на него, очищая от пыли. – Как он туда попал?
– Саша рассказывала, когда было затмение, она пряталась здесь, – вспомнил Костя. – Тогда же началось землетрясение, и на нее посыпались предметы со шкафа, в темноте она отступила, упершись в эту стену спиной, попала в распятие, случайно смахнула его с гвоздя, оно упало, потому что раздался характерный звук. Сразу после она очутилась на той стороне. Видимо, крест так и лежал за доской.
– То есть, пока распятие находилось на стене, все было спокойно? – Тоши прищурился, склонив голову.
– Получается, так, – кивнул хозяин дома.
– Все эти десять лет было тихо? – учитель задумался.
– Может быть, мне разобрать эту стену? – с надеждой предложил Алексис. – Я быстро это устрою.
– Теперь нельзя, – Тоши Кимура покачал головой. – Нужно разобраться в этом деле, решить его, а потом прибегать к таким мерам. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя дочь навсегда осталась демоном?
Хозяин дома вздрогнул, оглядев стену.
– Я хочу одного: чтобы это проклятие оставило мою семью. Спасите ее, прошу вас.
– Учитель, у меня давно мелькает идея, – отозвался Константин. – Я могу выйти на них через астрал, хотя бы поискать, должно получиться.
– Ты отдаешь себе отчет в таких мыслях? – нахмурился Тоши. – Опасность невозврата около ста процентов, это самоубийство.
– Я бы постарался… – парень сник и выдохнул. – Стена меня не пускает, но мне нужно помочь Саше. Вы же знаете, о чем я.
В этот момент в доме наверху что-то громыхнуло, через секунду еще и еще.
– Ты действительно ее запер? – изумился Тоши Кимура.
– Конечно, – подтвердил Алексис. – Хочу удержать ее.
– Не вариант. Она выйдет, когда захочет.
– Ключ у меня. Не вынесет же моя дочь дверь.
– Ты до сих пор не понял, с чем имеешь дело? Она весь дом по косточкам переберет и сложит в дрова. Будь осторожен с ней.
– Попробую поговорить, – сказал хозяин дома и побежал наверх.
***
– Что за детский сад! – усмехнулась я, дернув ручку дверей. – Вы заперли меня? Бедные…
– Сашенька, доченька, побудь дома, прошу тебя, – взмолился отец, стоя за дверью.
– У меня теперь два дома, – констатировала я. – Эгоисты, мне нужно и в другом побыть, открывай.
– Тебе нужно побыть здесь, а потом я тебя открою, обещаю.
– Я сама себя открою, не утруждайся. – Мои пальцы крепко ухватились за ручку и сняли дверь с петель. В коридоре стоял испуганный отец, он оглядел косяк и остановил взгляд на двери в моих руках. Я шагнула из комнаты, оставила дверь у стены и продолжила:
– А где мне нужно побыть, я выберу сама.
Внизу меня встретили Тоши Кимура и Константин, отец спустился следом.
– Александрина, почему ты не хочешь остаться? – не унимался родитель, заглядывая мне в лицо. – Что тебя туда тянет?
– Оставайся в море, – предложила я. – Зачем ты возвращаешься? Что тебя сюда тянет?
– Здесь мой дом, близкие, – отец развел руками.
– Вернусь еще, не переживай. К тебе особенно, – обратилась я к Косте. – Чувствую, заждались меня там.
***
– Захотела и вышла, – пожал плечами Тоши. – Вот о чем я и говорил, чем ты ее удержишь?
