Мы с Костей остались одни. Я видела некое смущение со стороны своего спасителя и решила не мучить его.
– Послушай, просто хочу, чтобы ты знал: несмотря на то, что произошло, ты ничем мне не обязан, как и прежде. Я понимаю, что слова твои были искренними, иначе бы не сработало, и Самаэль не отпустил бы меня. Это ведь ничего не меняет в наших отношениях? Мы по-прежнему друзья?
Константин непонимающе оглядел меня.
– Конечно, друзья.
– Твой поступок ни с чем не сравнить, это бесценный дар, которым ты пожертвовал, и я этого никогда не забуду. Но, знаешь, и терять тебя не хочу, ведь все закончилось, и ты волен жить, как хочешь. Тебе известны мои чувства, пусть это останется в твоем сердце, что бы ни случилось. Я обрела тебя совсем недавно, но за такой короткий период ты стал мне самым близким человеком. Моя вина, что не узнала тебя раньше, но лучше поздно, пусть так, теперь я ни за что тебя не потеряю, и этого у меня никто не отнимет.
– Саша… – выдохнул Костя, качая головой. – Я ведь теперь никто. Обычный парень. Мне даже стыдно находиться рядом с тобой, которая все это выдержала, такой пресс мог сломать самого сильного, но не тебя. После того, что я открыл всем, уничтожил шифр, строящийся годами и… Я словно наступил себе на горло, это тяжело осознать. Чувствую себя голым перед всем миром. Но очень рад, что смог помочь. Прости, мне сложно сразу перестроиться. Столько лет я скрывал свои чувства от себя самого, забивал их досками, заваливал камнями, топил в океане, рвал свое сердце… Работал над собой. Работал, работал, работал. А ты взяла и пришла сама.
– Может быть, нам суждено было друг друга узнать? Хотя бы для спасения мира, – я пожала плечом, вглядываясь в темные глаза. – Жизнь ведь такая штука. И чтобы не потерять тебя, прошу стать крестным папой моему сыну, ведь сейчас ты по-настоящему дал ему жизнь.
Константин растерянно замолчал, словно пытался понять смысл моих слов.
– Это очень радостное предложение, – тихо произнес он. – Я приму его, если только ты откажешься принять меня в качестве отца Марка.
– Что? Ты отказываешься?
– А ты? – Костя вопросительно наклонил голову.
– Боже… Я не понимаю, что сейчас происходит!
– Будет как ты скажешь, Саша. Мое сердце открыто. Уже очень давно я люблю тебя. И это самое сильное, что я когда-либо испытывал. Но приму любой твой выбор.
Мое сердце в этот момент резко сжалось и тут же выбросило огромную порцию крови, окатив жаром.
– Ты… Ты согласен быть со мной? Или я что-то не поняла?
– Хочу провести остаток своей жизни рядом с тобой, – подтвердил Костя. – Все равно в каком качестве. Теперь не смогу иначе, слишком многое изменилось.
Я закрыла лицо ладонями и опустила голову. Такие повороты жизни сбивали с ног и подбрасывали к самым небесам. Происходило что-то волшебное. Парень, которого я считала недосягаемым, теперь желает быть рядом со мной, и все страшные события разрешились лучшим образом.
– Что с тобой? – настороженно спросил Константин, тронув меня за руку. – Тебе плохо?
Я подняла голову, стараясь сдержать эмоции и сумасшедшее сердцебиение.
– Костя… Мне очень хорошо, и этого не выразить словами. Прости, но я не могу принять тебя в любом качестве, ты нужен мне весь, нужен, как самый близкий, как самый… как…
В этот момент наши взгляды встретились, и это было новым, будто первый раз, когда мы увидели друг друга и узнали. В глазах напротив я увидела целую вселенную, теплую и любящую, согревающую в любой холод. И эта вселенная предназначалась только мне.
– Как выдержать такую радость и не сойти с ума… – еле слышно произнес Константин, с обожанием оглядывая мое лицо. – Нелегко перестроиться на другой образ жизни и мышления, но то, что со мной происходит, просто нереально, не могу в это поверить. Можно мне… тебя обнять?
Я потянулась навстречу, и Костя обхватил меня крепкими руками. Его сердце тоже взволнованно билось, пульсируя по всем венам и отдаваясь этим стуком во мне.
– Саша… – шептал он, замерев, будто боялся пошевелиться и нарушить момент. – Саша… Неужели это происходит со мной…
– Мне было сложно поверить, что нужна тебе, – тихо ответила я, уткнувшись в широкую грудь.
Константин отстранился, чтобы видеть мое лицо.
– Как оказалось, больше жизни. Ты вошла в мое сердце в тот момент, когда я впервые увидел тебя. Все начинается со взгляда. Всегда. Я люблю тебя. И теперь могу говорить об этом. Столько лет я хранил это чувство глубоко внутри, не надеясь когда-либо на его реанимацию, а сейчас обнимаю тебя, говорю о своей любви и пьянею от этого счастья. Словно сон какой-то… Спасибо Создателю, что услышал меня и оставил твою жизнь в бесценный подарок мне.
Заглянув в темные глаза, я покачала головой:
– Ты очень изменился, будто другой человек. Раньше почти не разговаривал со мной, только по делу и очень отстраненно, теперь же я слышу, как твое сердце складывает фразы. Это так необычно. И Бога не было в твоей жизни.
– Ты права. Все изменилось. В самый напряженный момент я почувствовал, как Создатель открывается мне и показывает путь, по которому нужно идти. Он ответил на мой вопрос и открыл единственный способ победы. Теперь в моей жизни есть Он, и благодаря Ему есть ты. Я потерял две жизни моих близких и очень просил Его вернуть мне потерянное. И Он вернул. Тебя и Марка. Разве это не чудо?
Я вдруг заплакала. От радости, от счастья и от возможности осмыслить свою жизнь по-другому, от возможности держать своего сына на руках, от того, что мне выпал шанс исправить все и вернуть упущенные годы пустоты, чтобы наполнить их смыслом.
– Почему ты плачешь? Есть что-то, о чем я не знаю?
– Все хорошо. Это слезы радости. Я так счастлива, Костя, если бы ты знал.
– Наверное, мы оба испытываем такие чувства. Это награда за испытания. А ты этого достойна, и мне даже страшно, что я могу не дотянуть до того уровня, который должен соответствовать тебе.
– Пожалуйста, обними меня и больше ничего не говори, – сказала я, вытирая слезы с щек. – Просто обними, это так необыкновенно – чувствовать твою любовь.
Крепкие руки обвили меня, ограждая от невзгод и печалей, от страха и боли. Как же счастлива я была в тот момент! Чувствовать себя любимой это настоящее счастье.
– Доченька! – вдруг раздался голос отца. – Ты дома?
Я вздрогнула и, разжав объятия, направилась в прихожую, где, опуская дорожную сумку, мне устало улыбался отец.
– Папа! – обрадовалась я и кинулась к нему. – Папочка! Мой родненький! Как хорошо, что ты приехал!
– Сашенька, доченька, как ты тут? – спросил удивленный моим поведением отец. – Вы все в порядке? – словно недоумевал он, поглядывая на Константина за моей спиной.
– Доброе утро, Алексис, – поздоровался Костя. – Ваша дочь в целости и сохранности. Все хорошо.
