— Съездим, сообщим. Заодно с родителями меня познакомишь. Все-таки я твой муж.
— Все-таки ты торопишь события.
— Я тебе не нравлюсь?
— Нравишься. Очень. Но не надо устраивать из нашей встречи суету и беготню. Не торопись.
— Не могу. Я столько времени искал тебя! Ты не понимаешь… Это вечное одиночество, бр-р!
— Хочешь сказать, у тебя не было женщин?
— Кхм, были, конечно. Но случайные и ненадолго. Ну вот, я открылся перед тобой. Колись и ты про своих поклонников.
— У меня нет поклонников.
— И ты не была замужем?
— Нет.
— И что, никто не сходил по тебе с ума? Никто не называл тебя своей единственной лапусенькой?
Лиза рассмеялась:
— Похоже, что нет. Влад, ты знаешь, тут что-то странное.
— Где тут?
— В моей памяти. Будто у меня вынули кусок воспоминаний. И я не могу вспомнить, где и когда это произошло. Представляется только яркий свет, режущий глаза до боли.
И все. При этом мне кажется, что у меня действительно кто-то был.
Влад отпил сока из бокала. Поставил бокал на стол:
— Ладно, забудем все это. Важно не кто у тебя был, а кто есть. А есть я. И я не собираюсь тебя ни с кем делить. Так что остальным ухажерам, буде таковые возникнут, даем от ворот поворот. А персики купим. Прежде чем ехать к твоим родителям, завернем в супермаркет. Да и вообще, надо купить что-то к столу, твои родители — это важно. Вдруг они скажут: ну, дочь, рехнулась, завела себе хвостатого?
— Не думаю.
— Лиза, ты очень интересно на меня смотришь. У тебя вертится на языке вопрос. Точно?
— Точно. Может, это бестактно, но хотелось бы знать, где и кем ты работаешь?
Влад усмехнулся, покачал головой:
— Боюсь, любимая, моя профессия тебе не очень понравится, хотя зарабатываю я хорошо. Давай об этом позже.
— Хорошо, — пожала плечами Лиза. — Позже так позже. Главное, что ты не киллер. Ведь не киллер же?
— Никоим образом. Насчет этого можешь быть совершенно спокойна. Доела стейк?
— Угу.
— Будешь кофе с булочками?
— Булочки пек сам?
— Нет, так далеко мои кулинарные таланты не простираются. Купил в супермаркете. Но не волнуйся, свежие.
Влад сварил кофе, разогрел в микроволновке ванильные булочки и подал все на стол.
— Мне интересно, ты всегда будешь такой заботливый?
— Всегда. Лемурийцы отличаются повышенной эмпатией и заботливостью. Особенно заботятся о подругах жизни. Ешь булочки.
Лиза взяла булочку, надкусила, разжевала…
Хрусь!
— Ой! — Брови Лизы взметнулись вверх, она позеленела от ужаса и выплюнула кусок непрожеванной булочки на тарелку.
— Что?!
— Зуб… Кажется, сломался. Ой, не кажется, а точно. Мамочка моя!
— Лизонька, успокойся, сейчас разберемся. Зуб пломбированный был?
— Да-а…
— Господи, что ты плачешь? Солнышко…
— Я стоматологов пуще смерти боюсь! А теперь надо идти! А я не могу-у-у! Я даже когда умертвием была, стоматологов за три версты обходила.
— Так, понятно, запустила зубы, вот они и ломаются. Погоди. Ты была умертвием?
— Да-а! Некоторое время.
— А как же снова стала живой?
— Произошло чудо! — Лиза вскочила, стиснула кулачки. — Блин, такой хороший день испортился! Влад!
— Да, любовь моя!
— Тебе придется отвезти меня прямо сейчас в стоматологическую клинику.
— Хорошо, милая, отвезу, только не волнуйся. Может быть, тебе немножко валерьяночки накапать, чтоб ты так не дергалась? Ну сломался зуб, обычное дело…
— Валерьянки дай, пожалуй, она не помешает. А насчет того, что это обычное дело… У-у-у! Если б ты знал, как я боюсь стоматологов!
— Но они же не звери.
— Я понимаю. И все равно боюсь.
— Ладно, малышка, пойдем, почистишь зубы, и в клинику.
— Влад, а ты будешь там со мной для моральной поддержки?
— Буду, буду…
Лиза почистила зубы, привела себя в порядок (теперь розовое платье ее только раздражало) и села вместе с Владом в машину. Валерьянка немного успокоила Лизу, конечно, выпила она ее полпузырька…
Влад опять разогнал машину.
— Если мы сейчас врежемся, — дрожа, сказала Лиза, — мне не нужно будет идти к стоматологу. Видишь, какие мысли меня посещают?
— Да уж. Сиди спокойно, маленькая. Я обещаю тебе, что все будет в порядке.
Они вернулись в город, Влад поехал в центр и остановился около роскошной, из стекла и мрамора клиники «Мастердент». Здесь лечили зубы самые обеспеченные слои щедровского общества.
— Ой, Влад, у меня столько денег не будет, а поскромнее клинику нельзя было выбрать?
— Нельзя. О деньгах не беспокойся. Идем.
Лиза, жалобно подвывая, выволоклась из машины. Влад держал ее под обе руки.
Они вошли в клинику. Мраморный холл пустовал, если не считать регистраторов и парочки медсестер, поливающих цветы.
— Что случилось? — подбежала одна медсестра к парочке.
— Зуб сломался, — отрывисто бросил Влад вместо приветствия.
— В хирургию или терапию?
— Ой, — пискнула Лиза.
— Пока терапия.
Медсестра ласково извлекла из рук Влада бледную Лизу и, обняв ее, сказала:
— Не волнуйтесь, милая девушка. Вы сейчас пойдете к лучшему доктору. Самому лучшему в клинике. К нему за год записываются, но вас он примет без очереди.
И медсестра повлекла Лизу к кабинету, где выли бормашины.
— Влад! — пискнула Лиза, оборачиваясь.
— Я на минутку, в туалет, — махнул он рукой. — Бодрись, милая!
И Лиза — что ей оставалось делать? — принялась бодриться.
В предбаннике перед кабинетом ее одели в стерильную распашонку со слюнявчиком и бахилы. Потом медсестра ввела ее в кабинет. От жужжания бормашин и позвякивания всяких инструментов Лизу затрясло, но медсестра опять сумела ее успокоить и усадить в кресло.
— Сначала заполним вашу карту, — сказала она. — Ваше имя и фамилия?
— Елизавета Камышева.
— Возраст?
— Двадцать семь лет.
— Проживаете?
Лиза назвала адрес и телефон.
— Очень хорошо. Теперь успокойтесь, пожалуйста, и ждите доктора.
