Утром Люду разбудил звонок Влада. Не то чтобы было очень рано, но учитывая нервный вечер и ночные бдения, звонку Влада Люда не обрадовалась. Да и ужасно хотелось подольше поваляться в постели. А еще лучше, до самого обеда, раз за разом проваливаясь в сон и выныривая из него, осознавая, что сегодня выходной. Мелькнула даже мысль не отвечать, но такое точно было не в ее привычках.
– Привет. Ты как?.. После вчерашнего? – добавил Влад после секундной паузы.
Голос его звучал довольно бодро, значит, не подрались. С чего Люда взяла, что Алексей с Владом будут драться, и сама не понимала. Не из-за нее же в самом деле. Но вчера, когда провожала их, показалось, что еще чуть-чуть и воздух между ними заискрится.
– Нормально, только сплю еще. У тебя все хорошо? – вежливо поинтересовалась.
После вчерашнего разговора со Светой отношение Люды к Владу резко изменилось. Нет, она его не осуждала и не стала относиться к нему хуже. Да и Света преподнесла все так, что с таким характером Влад и не мог поступить иначе. Не было в ее голосе ни обиды, ни осуждения, лишь непроходящая грусть, что передалась и Люде. Света любила Влада до сих пор и, возможно, любовь эту пронесет через всю жизнь, так и храня в тайне. А еще у Влада рос сын, о котором тот не знал и, наверное, не узнает никогда. И все эти размышления настраивали Люду на философский лад, что в жизни редко когда случается так, как мы хотим того. А еще она была благодарна Светлане за откровенность, хотя бы потому, что это избавляло ее саму от необходимости определяться, кем же для нее является Влад. В качестве своего потенциального или будущего парня она его теперь не рассматривала вообще.
– Появились неотложные дела, малыш, которые сожрут весь сегодняшний день. Увидеться не получится…
Так это же замечательно! Люда и сама не хотела сегодня встречаться с Владом, и в данный момент только тем и была занята, что придумывала достойную отговорку. А он и от этого ее избавил.
Поговорив еще минут пять, они распрощались до завтра. Ну а что делать завтра, она придумает сегодня, не торопясь.
Поняв, что уснуть или валяться в постели она уже вряд ли сможет, Люда отправилась готовить завтрак. Каково же было удивление, когда в коридоре она наткнулась на Артура. И выходил тот из комнаты Кати. Явно заспанный, а еще в трусах, прижимая к себе охапку одежды.
– Ты меня не видела, – заговорщицки шепнул он и прошмыгнул в свою комнату.
Так-так, похоже вчера, когда транспортировал не совсем трезвую Катю в ее комнату, Артур решил и сам там остаться. Почему-то это открытие так обрадовало Люду, что на кухню она заходила, напевая песенку.
Мария уже вовсю хлопотала возле плиты, а на тарелке перед ней высилась целая гора оладий. И как только та умудрялась выглядеть горой, если периодически к ней подбегали дети и, несмотря на шлепки матери, таскали эти самые оладьи с пылу с жару? Люда сразу вспомнила себя в детстве – она в точности так же любила есть блины или оладьи, не дожидаясь, когда мама закончит их жарить. Вечно получала по рукам, но упорно делала по-своему.
Завтрак готовить не пришлось – в комнату Люда отправилась с дымящейся чашкой чая и тарелкой оладий, которую вручила ей Мария, не желая слышать никакие отговорки. И Люда была просто счастлива.
Только она настроилась приступить к завтраку, с чувством, с толком, с расстановкой и отменным аппетитом, как в дверь позвонили. В ее дверь, то есть воспользовались ее звонком.
Интересно, кто бы это мог быть? Влад что ли передумал заниматься сегодня делами и решил сделать такой вот сюрприз? Так размышляла Люда, спеша по коридору, чтоб не заставлять ждать кого бы то ни было.
А за дверью ее ждал такой сюрприз, который заставил потерять дар речи. За огромным букетом цветов Люда не сразу разглядела Алексея. И выглядел он таким смущенным, каким она ни разу его не видела. Надо ли говорить, как смутилась Люда. Да она глазам своим не верила!
– Алексей Витальевич?..
– Можно? – только и спросил он.
– Ох!.. Ну конечно… проходите, – добавила уже не очень уверенно.
А он уже протягивал ей букет роз.
– А это… зачем? – приняла она букет и не удержалась, сунула в него нос. Ожидаемо, розы не пахли, ну или совсем слабо. Но ведь и на улице зима.
– Не знаю, зачем, – тоже порядком растерялся он. И вообще, он сегодня был явно не он. Таким Люда его не видела даже тогда, когда еще не знала, кто он. Сильный, волевой и бескомпромиссный мужчина смотрел на нее так, словно боялся того, что она может сказать или сделать.
И тут Люда поняла, что стоит перед ним в одной пижаме. Халат-то она сняла, когда вернулась с кухни, чтоб не мешал завтракать.
– Ой!.. Ну вы проходите, – уже убежала было Люда, унося огромный букет. Потом снова остановилась, повернулась к нему и добавила: – В мою комнату, – и умчалась быстрее ветра, благо, в коридоре было где разогнаться.
Последнее, что успела заметить, была веселая улыбка на этих обычно суровых губах.
Люда уже успела облачиться в халат и рассовать по местам разбросанные в комнате вещи, а Алексея все не было. И куда это он запропастился?
Выглянув в коридор, она стала свидетелем умилительной картины. Алексей стоял в окружении почти всего семейства Марии. Тут была и она сама, и муж ее, и часть детей. А одного Алексей даже трепал по светлым волосам с таким радостным видом, что у Люды неизвестно отчего защемило сердце. Ну и конечно, ее застали за подглядыванием.
– Иди уже, Лешенька, а то мы тут тебя задерживаем, – лукаво проговорила Мария. – А вы, живо домой! – прикрикнула на детей. – Нечего мотаться по коридору!
Когда впустила его в комнату, то снова растерялась, не зная, что можно сказать или сделать.
– Алексей Витальевич?..
Но договорить он ей не дал. Прикрыв дверь в комнату, быстро шагнул ей навстречу и прижал пальцы к ее губам.
– Люда, перестань уже так называть меня, – тихо попросил, заглядывая ей в глаза. А она и сама не могла отвести взгляда от его лица. И даже пальцы его казались такими теплыми и мягкими, так нежно они прижимались к ее губам. А внутри Люды творилось что-то неописуемое словами. И такое сильное, что ноги подкашивались в прямом смысле слова. А руки сами поднялись и легли ему на плечи. – Я больше не твой начальник. Я… Прости меня! – судорожно проговорил и накрыл ее губы своими.
Как она оказалась в кольце сильных рук, когда ее пальцы ворвались в его немного непослушную и такую шелковистую шевелюру, Люда и не поняла, полностью растворяясь во властном и одновременно трепетном поцелуе. Его губы изучали ее и подстраивали под себя, не оставляя ни единого шанса не откликнуться, не ответить на поцелуй. Руки Алексея крепко прижимали Люду к груди, гладили спину, касались волос. Если бы не эти руки и то, как крепко сама она держалась за него, обнимая за шею, наверное, она упала бы, настолько трудно было стоять, как и сохранять условную ясность мыслей. Она не осознавала ничего, кроме того, что хочет продлить этот поцелуй как можно дольше. Пусть он не заканчивается никогда, пусть она задохнется от наплыва эмоций. Но это казалось ей настолько прекрасным, что стоило любых жертв.
