Я готова взглядом убить свою подружку Юлю, которая уже направляется к нашему столику. Я видела, что она с кавалером только заняли столик в другом конце зала. Но Юлькин глаз алмаз, как всегда, успел просканировать окружающих, среди которых нашел меня. И теперь она топает сюда, чтобы подойти поближе.
«Иди отсюда» — глазами пытаюсь сказать это Юле. Но подруга уже всецело поглощена разглядыванием спины моего спутника. Вот любопытная Варвара.
— Привет, Яночка! Вот так встреча. Ты какими судьбами тут сегодня? — Юля наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку и приобнять.
— Привет! Обедаю. — рычу я на подругу, но послать ее посреди ресторана мне воспитание не позволяет, — Олег, познакомься, это Юля — моя подруга. Юля, а это Олег Титов, он …
— О, привет, новоиспеченный папа! Как твои дела?
Уже жалею, что я такая у мамы вышла воспитанная. Юля, твою ж..
24
— Не понял, — Олег в недоумении отставляет стакан с минеральной водой и внимательно осматривает мою подругу. Не понимает, к чему такое обращение, ведь они с ней точно видятся первый раз в жизни.
— Ой! — Юля поворачивается ко мне и только сейчас замечает мое бледное лицо. И тише переспрашивает: — А он не в курсе до сих пор?
Все на что я способна сейчас посреди этого ресторана среди множества людей, это медленно и четко проговорить по слогам:
— Юля, уй-ди. По-жа-луй-ста, уй-ди.
Подругу уговаривать долго не пришлось. Она уже собралась размашистым шагом вернуться к своему спутнику. Возможно даже, что это тот самый пластический хирург, с которым она познакомилась в самолете.
— Стоять! — Олег указывает Юле на стул за соседним столиком, его тон не предвещает ничего хорошего, — Ты, Юля, садишься рядом с нами. И вы обе рассказываете мне, что за ерунда тут творится.
— Да… я… это… я не хотела. Ян, скажи ему? Я ведь ничего не знаю. Так просто ляпнула сгоряча. Обозналась, да, Яна? — Юля пытается выкрутиться, но ее жалкие попытки только все портят. Мне все труднее начать говорить.
В горле пересохло от волнения. Отступать некуда. Добралась до пика.
Надпочечники усиленно выбрасывают в кровь адреналин. Он мобилизует все силы организма для самозащиты. Происходит нечто, похожее на то состояние, когда, находясь в шоковом состоянии при получении серьёзной травмы, человек не чувствует боль в полную силу. Адреналин ее притупляет. Так как сильный болевой шок способен привести к летальному исходу.
Так и я сейчас, держусь именно на этом. Адреналин притупил мой страх, боль, желание спрятаться. Пульс зашкаливает, слезы текут градом, но внутри едва заметное волнение.
— Юля, иди к своему кавалеру. Все нормально. — еще раз повторяю просьбу подруге. Уже не злюсь, не психую, голос ровный и спокойный.
Юля осторожно поднимается со своего места и идет обратно за свой столик. Периодически оглядывается и шепчет беззвучно губами «я с тобой».
— Яна, да начни ты, в конце концов, говорить, — Олег с психом кидает салфетку на стол и стаскивает со своей шеи нелюбимый галстук. Расстёгивает верхнюю пуговицу воротника на рубашке. Его повышенный тон не остается незамеченный для посетителей за соседними столами. К нам уже спешит администратор. Титов дает ей знак рукой, что все в порядке. Понижает тон своего голоса.
— Скажи, что это все неудачный розыгрыш. Скажи, что я просто участник одной очень известной телепередачи.
Такой соблазн воспользоваться его версией происходящего. Но нельзя. Хватит бегать от самой себя же.
— Почему твоя подруга назвала меня папой? Ты беременна? Но ведь мы не…
— Олег, ты действительно папа. Семь лет как папа.
Вижу, как Титов напрягается. Глаза смотрят прямо мне в глаза. Я не прячу своих. Мне больше нечего скрывать и бояться. Я перед ним выворачиваю свою душу.
— Тимур родился через девять месяцев после того самого дня Студентов, который мы с тобой провели вместе.
Жду какой— то реакции от Титова. Но ее нет. Он прост осмотрит на меня. Или сквозь меня, через меня. Ощущение будто пытается пролезть мне в голову иди душу.
— Олег, ты понимаешь, что я говорю? Тимур — свой сын. Если не веришь и хочешь убедиться в моих словах, то можем сделать тест ДНК, с каждым произнесенным словом мой голос все тише и тише. Адреналин в крови понижается и все чувства лавиной обрушиваются вновь. Я виновата перед ним, — Прости меня, пожалуйста.
Внутренне готовлюсь к тому, что он будет кричать, ругаться, крушить все вокруг. Но Титов вопреки моим ожиданиям молча встает из— за стола и уходит прочь из заведения.
А я остаюсь сидеть за центральным столиком и сгорать от стыда. Стыда за себя саму. Столько лет молчания. А теперь слишком затянула с правдой. Всем от этого горько. Больно. Одиноко.
— Яна, извини меня. Я дура такая. Сказала такое не подумав. Иди сюда, моя дорогая, — Юля садится возле меня и обнимает за плечи. Гладит по голове, приговаривая, как ей кажется утешительные слова: — Он вернется. Вот увидишь. Вернется, и вы поговорите. И все у вас будет хорошо. А хочешь я с ним поговорю? Хотя нет, пока не стоит вообще с ним разговаривать. Пусть остынет и привыкнет к мысли, что у вас есть общий взрослый парнишка.
Не хочу сидеть рядом. Ни с подругой. Ни с кем-либо. Нужно сбежать отсюда, как сделал Олег. Вся эта публичность и приличия давят прессом.
— Юль, отпусти меня. Мне надо на работу. Я пойду.
Быстренько хватаю свою сумочку и бегу на выход. Уже у выхода из ресторана надевая свое пальто, я вспоминаю про счет за обед. Ищу в сумке кошелек. Надеюсь, денег у меня хватит. Да где же он запропастился? Это будет позор если и счет огромный, и денег нет оплатить его. Ух. Нашла.
— Девушка, можно получить счет вот за тот столик? — обращаюсь я к подошедшему администратору, и указываю на центр зала.
— Счет оплачен. Ваш спутник это сделал перед уходом, — девушка улыбается мне дежурной улыбкой. Взгляд у нее абсолютно равнодушный. Но это не спасает. Все равно чувствую себя ужасным человеком.
— А. Да? Спасибо, — мямлю и выхожу, не глядя, из ресторана.
Едва оказавшись вне помещения, мое тело пронизывает сильный морозный ветер. Небо затянуто серыми тучами. Хотя, когда мы с Олегом приехали на обед, оно было ярко голубым и ясным. В воздухе ощущается что вот— вот выпадут осадки. Может это будет дождь, или снег или все вместе.
Застегиваю пальто и поднимаю повыше воротник. Втягиваю свою шею в плечи, чтобы больше открытых частей тела укрыть от ветра. Холодно очень.
Не только снаружи, но и внутри. Гордиев узел не только не распутался, а кажется затянулся еще потуже. Хотя, если попытаться поставить себя на место Олега, я даже не знаю, какова была бы моя реакция на такую весть. Живет себе человек обычной жизнью и не знает, что часть его, где — то родилась, живет, растет на этой планете. Потом бабах. Познакомься, это твой сын.
