И спросил:
– А где же они?
– Кто? - слабым голосом отозвался Викентий. Он доковылял до холодильника, достал оттуда бутылку нарзана и жадно к ней присосался.
– Змеи…
– Какие змеи? - оторвавшись от бутылки, глянул на друга Викентий.- Где?
– Да здесь! Тебя ими рвало! - возбужденно замахал руками Степан.- Я думал, тебе кранты! А они ползут и ползут!
Викентий глотнул еще нарзану и осмотрел пол.
– Никаких змей я не вижу,- задумчиво сказал он.- Может, они по всей квартире расползлись?
– Слушай,- торопливо проговорил Степан,- пойдем-ка отсюда, проветримся.
– Хорошая мысль.
– А то что-то много глюков развелось в последнее время.
– Похоже на то.
…Первым делом они посетили аптечный отдел супермаркета: набрали анальгетиков, спазмолитиков и, на всякий пожарный случай, мультивитаминов в коробках ярких, словно елочные игрушки.
– А от галлюцинаций есть что-нибудь у вас? - спросил Викентий у молоденькой провизорши-консультанта.
Та улыбнулась:
– Конечно! Препарат нового поколения! Мы получили его буквально вчера! Разработан шведскими специалистами совместно с ведущими российскими психиатрами! Создан на основе компонентов растительного и минерального происхождения, не имеет побочных эффектов, отличается повышенной надежностью. Поэтому и называется «Надеждин».
– Как?! - прошипел Викентий, вытаращив глаза на продавщицу.
– «Надеждин». Есть еще «Надеждин-нео» со вкусом меда, эвкалипта и лимона и «Надеждин-кидс»… Вот, взгляните на рекламный проспект!
Провизор протянула Викентию яркий глянцевый листок.
Викентий посмотрел и чуть не завыл.
С листка Викентию улыбалась Надежда. Она стояла в кокетливо-коротеньком медицинском халатике и указывала ножкой в белом чулочке на броскую надпись: «Иллюзий нет! Есть только я!».
Из аптеки Степан и Викентий вылетели как ошпаренные. Пробежали с десяток метров, и вдруг Викентий замер перед тумбой для афиш и рекламы.
– Ты чего? - удивился Степан.
– Она меня преследует,- спокойно констатировал Викентий и ткнул пальцем в большой, по всему недавно приклеенный, рекламный плакат.
На плакате роковая Надежда красовалась в вечернем платье цвета бордо с боа из лебяжьего пуха. У ног ее вилась надпись: «Салон элитной одежды
«Эксклюзив». Чтобы нужные встречи повторялись…»
– Ты уверен, что это она? - осторожно спросил Степан.- Может, тебе только кажется?
– «Кажется»! - истерически хохотнул Викентий.- Ты на во-о-он тот рекламный щит посмотри! Или он мне тоже кажется?!
Степан поднял взгляд. Теперь Надежда, вырядившись в ковбойский костюм, вальяжно опиралась на гигантскую пачку «Мальборо». «Мы не расстанемся!» - уверяла она Викентия и Степана с рекламного щита.
Друзья в мрачной сплоченности шли мимо витрин магазинов и бутиков. У всех манекенов (даже манекенов-мужчин!) было лицо Надежды, и Викентий нервно шарахался, проходя мимо очередного магазинного паноптикума.
– Это невозможно,- шептал он Степану.- Она или целенаправленно сводит меня с ума, или уже свела. И все потому, что я не помог ей. А как я мог помочь? Как?! Собрать ее пепел в шкатулку и потом развеять над Москвой-рекой?! Или сделать себе ладанку, как у Тиля Уленшпигеля, чтобы пепел этой трижды неладной Надежды вечно стучал в мое сердце?!
Степан ухмыльнулся, за что получил по полной программе:
– Это все ты виноват! Втянул меня в дурацкую аферу с магией и ясновидением! Как будто мне больше заняться было нечем! А я как чувствовал! Как знал! Придет по мою хитрозадую душу магическое возмездие, и проведу я остаток дней своих в комнате, обитой капковыми матами!
– Не понял…
– Поймешь. Потом. Когда окажешься там вместе со мной.
– А, вот ты о чем. Кешаня, даже если я и попаду с тобой в психушку по одной накладной, поместят нас в разные ячейки! Потому что ты псих буйный, а я тихий!
– Я - псих?! - заорал на всю улицу измученный Викентий.
На них стали оглядываться прохожие. Ближайший страж порядка ласково погладил свою резиновую дубинушку.
– Успокойся, да успокойся же ты! На нас уже смотрят люди и милиционеры! Не скандаль, пожалуйста, ты же приличный человек, а не депутат какой-нибудь! - отчаянно зашептал Степан, переживая за друга всей душой. Тем более что в глубине этой самой души он почему-то думал, что Викентий и впрямь слегка повредился в уме.- Давай зайдем в этот бар. Это просто удача, что он нам по дороге подвернулся. Здесь очень спокойно. Живая музыка, приличное обслуживание, цивильное меню. И посетителей немного.
– А заказы здесь принимает кто? - напрягся практикующий маг.
– Кешаня, ты и впрямь того… Официанты, конечно.
– Мужчины?
– Гм. Мужчины тоже, но в основном девушки.
– Не пойду.
– Викентий, прекрати дурить! Я лично попрошу, чтобы наш столик обслуживал мужчина.
– И чтоб никакие женщины у нашего столика не появлялись в радиусе пяти метров!
– Устроим. Только веди себя тихо и мирно.
Викентий покорно спустился вслед за Степаном в бар под названием «Зеленый погребок». Это и впрямь был погребок со стенами и потолком, обитыми, болотно-зеленым плюшем. С потолка свисали светильники в виде крупных кистей зеленого винограда; маленькие овальные столики были застелены скатертями изумрудно-салатового цвета. На крошечной эстраде, подсвеченной зелеными огнями, саксофонист наигрывал нечто трансцендентальное, но вполне приемлемое для человеческого слуха.
Народу и впрямь было немного, однако Викентий потребовал, чтоб они со Степаном уселись в самый дальний и неосвещенный угол погребка.
– Здесь она меня не найдет,- заявил Викентий, озираясь по сторонам.
– Хватит, а? - утомленно сказал Степан.- Уймись ты со своими галлюцинациями. Давай хоть пожрем и выпьем по-человечески!
– Я не взял кредитную карту,- хлопнул себя по карману Викентий.- Вот блин.
– Спокойно. Я взял.
– Свою? - недоверчиво сощурился маг.
– Твою, разумеется! Когда это я жрал не на халяву?!
И тут Викентий впервые за весь этот день рассмеялся.
– Наконец-то! - облегченно вздохнул Степан.- Вижу перед собой нормального человека, а не тварь дрожащую.
– Тебе бы увидеть то, что я увидел…- вскинулся было Викентий, но Степан предупредительно поднял ладонь:
– Все. Забыли. Что видели, что слышали, что говорили. На повестке дня стоит актуальный вопрос: как там у нас с меню?
