Возникает замкнутый круг. Институционализация новых отношений, соответствующих нормам современного, правового и демократического общества, невозможна без повышения доверия людей друг к другу, а доверие невозможно без эффективных социальных институтов. Выход из этого тупика (при всей сомнительности подобного сценария) – в растущей сегментации общества, появлении отдельных анклавов с собственным модерным типом социального капитала.
Приложение
Таблица 10.2
Динамика доверия россиян к основным социальным институтам, 1994–2010
Вопрос: В какой мере, на ваш взгляд, заслуживает доверия …
1. вполне заслуживает;
2. заслуживает лишь частичного доверия;
3. совсем не заслуживает.
А. 1994–1999 годы
В % к числу опрошенных, без затруднившихся с ответом. Ранжировано по «полному доверию» в исходном 1994 году.
Таблица 11.2
Б. Доверие к институтам, 2000–2010 годы
Ранжировано по 2010 году.
Таблица 12.2
2. В какой степени вы верите в то, что перечисленные ниже институты или люди действуют в ваших интересах?
(по 7-балльной шкале, где 1 — полное отсутствие доверия, 7 — полное доверие; приводятся суммированные ответы 1–3, 4, 5–7)
Рис. 2.2. Ощущаете ли вы ответственность за то, что происходит… (2006)
Таблица 13.2
Насколько вы в целом доверяете …?
* Индекс доверия построен по формуле: ответы «полное доверие» плюс ½ «неполного доверия» минус ½ «неполное доверие» плюс «полное недоверие».
Ноябрь 2011 года. N = 1600. В % к числу опрошены, ранжировано по «полному доверию».
Таблица 14.2
Как вы полагаете, сможет или не сможет большинство людей в России прожить без постоянной заботы, опеки со стороны государства?
Таблица 15.2
Как вам кажется, в какой мере сейчас российское общество контролирует действия властей?
N = 1600.
Таблица 16.2
Как вы считаете, на что в основном направлены сейчас деятельность / усилия…
* Данный вариант ответа отсутствует. Октябрь 2011 года. N = 1600.
Таблица 17.2
Как вы считаете, совпадают ли сейчас в России интересы власти и общества?
В % от тех опрошенных, кто считает, что «интересы не совпадают»; респондентам предлагалась карточка, и они могли выбрать более одного ответа; ранжировано по убыванию.
Таблица 18.2
Почему вы считаете, что интересы власти и общества в России не совпадают?
Таблица 19.2
Бывают ли, по вашему мнению, такие ситуации в жизни страны, когда народу нужен сильный и властный руководитель, «сильная рука»?
Респондентам предлагалась карточка, и они могли выбрать один ответ.
Рис. 3.2. Бывают ли, по вашему мнению, такие ситуации в жизни страны, когда народу нужен сильный и властный руководитель, «сильная рука»?
Человек в неморальном пространстве: к социологии морали в посттоталитарном обществе
[210]Бедная эта страна – ее надо любить.
М. Е. Салтыков-Щедрин
Настоящая статья продолжает анализ проблем, поднятых в рамках проекта «Советский человек»
[211]. За прошедшие 25 лет многие из первоначальных гипотез и предположений, которыми руководствовалась рабочая группа проекта, были радикально пересмотрены и отвергнуты. В частности, это касалось одной из базовых посылок, заключавшейся в том, что «советский человек» – это, как писал сам Ю. Левада в 1992 году, «уходящая натура»
[212], что со сменой поколений и вхождением в жизнь молодежи, не знавшей повседневности тоталитаризма, общество изменится, усвоит ценности демократии, свободы и т. п. Через 10 лет, в 2002 году, описывая те перемены общественных настроений, которые сопровождали установление авторитарного режима в постсоветской России, он писал: «Вот почему никакие, сколь угодно обстоятельные, данные о настроениях, ценностях, установках сегодняшних молодых людей не могут приоткрыть картину “завтрашнего” общества, если остается неясным, в какие социальные рамки вольются интересы и энергия молодых. Иными словами, дело не столько во взрослении сегодняшних молодых, а “во взрослении”, формировании институциональной зрелости общества. Претенциозно-пошлые лозунги типа “молодежь – наше будущее” фальшивы. На деле “наше” (общества) будущее – это то, что социальные институты и обстоятельства сделают с бывшими молодыми. Только в условиях развитого, социально “зрелого” общества подростковый или юношеский примитивизм (все равно – примитивно-бунтарский или примитивно-патерналистский, вождистский, ксенофобский…) может уступить место “взрослым” формам социальной активности и ответственности. При отсутствии таких условий возникают “старческие” воспроизведения той же “подростковой” наивности, зависимости, жестокости, безответственности, но уже в окостеневших (или склеротических) державно-бюрократических конструкциях»
[213].
