Большинство (56 %) склонялось к тому, что заслуг у Сталина все же больше, чем «недостатков» (упорных антисталинистов лишь 28 %). Такое раздвоенное, но не шизофреническое состояние массового сознания связано с тем, что после явного признания самого факта ответственности Сталина за террор и репрессии против невинных людей должно было бы последовать признание его государственным преступником, так как в свое время было сделано в отношении руководителей нацистской Германии. Но это однозначно предполагало бы признание преступным всего советского государства, на что коллективное сознание России пойти не могло (и не сможет в обозримом времени), поскольку это разрушило бы всю национальную идентичность. И точно так же общественное мнение не готово сводить причины репрессий к параноидальным психологическим характеристикам личности Сталина, поскольку признать его маньяком и садистом, душевнобольным человеком означает отказать ему в «государственной мудрости» и величии. Поэтому массовое сознание неявно склоняется к признанию системного характера репрессивного режима (в сумме эти мотивы и причины террора называют 60 % опрошенных), но открыто сказать или даже признаться в этом себе люди не могут. Ответственность за репрессии абсолютное большинство возлагает и на Сталина, и на государственную систему (а это означает отсутствие ясной определенности в понимании этих событий и процессов). Путанность этого сознания – принципиально важная вещь, позволяющая избежать крайних выводов и тем самым приспособиться к потенциальному государственному давлению. Поэтому, с одной стороны, «у Сталина заслуг больше, чем недостатков», с другой – «репрессиям нет и не может быть оправдания».
Рис. 19.2. Как вы думаете, оправданы ли жертвы, которые понес советский народ в сталинскую эпоху, великими целями и результатами, которые были достигнуты в кратчайший срок?
Таблица 150.2
Учитывая масштаб репрессий в сталинскую эпоху, насильственное переселение (высылку) нескольких народов, согласны ли вы, что руководителя страны Сталина следует считать государственным преступником?
N = 1600. В % к числу опрошенных.
Таблица 151.2
Как вы считаете, те, кто стоит сейчас у власти в России…
N = 1600.
Такое состояние двусмысленности и неопределенности моральных и политических оценок советской истории проистекает не только из явной незначимости или даже отсутствия в публичном пространстве авторитетных деятелей науки и культуры, но и из довольно пассивной или лицемерной позиции властей: так ее понимает значительная часть российского общества – не менее 40 % и еще почти четверть опрошенных затрудняется ее определить или не знает, в чем она заключается.
Сопротивление рационализации истории
Уже в 1990 году 62 % опрошенных заявляли, что пресса, телевидение уделяют «критике сталинизма» и «разоблачению преступлений Сталина» слишком много внимания, что им эта проблематика надоела
[56]. В СМИ и выступлениях политиков отчетливо звучало: хватит очернять наше славное прошлое! И, по существу, эти мотивы никуда не уходили, оставаясь действенными инструментами дискредитации сторонников реформ и либералов. В феврале 2011 года группа правозащитников и политологов обратилась к президенту Медведеву с предложением провести широкую компанию «десталинизации», без которой провозглашенная Медведевым «модернизация России» и «становление правового государства» не могут быть осуществлены. С такими же идеями выступали и некоторые оппозиционные демократические партии. Эти инициативы вызвали яростное сопротивление как идеологов «партии власти» («Единой России»), так и коммунистов и националистов. В условиях начавшейся в России предвыборной президентской компании политическая программа такого рода воспринималась как последняя возможность радикального изменения государственной политики, то есть не просто как отход от путинского курса на «стабильность», а как возвращение к реформам и планам демократического транзита, которые не были завершены в 1990-е годы правительством Ельцина. Программа правозащитников была воспринята идеологической обслугой режима как провокация, нацеленная «на разъединение и развал общества», навязывание представлений о том, что «вся Россия – это большая Катынь», на раскол правящего класса и его партии «Единая Россия»
[57]. Особенно резко против этой программы выступали коммунисты. Как писал один из историков, преподаватель философии, сторонник КПРФ, М. Ломаков: «сталинское правление учитывало менталитет русского народа, а власть либералов отторгается как чужеродная ткань». Называя медведевскую «модернизацию» «утопией», он утверждал, что «на фоне того, что произошло за последние 20 лет, советское время, прежде всего сталинская эпоха, выглядит если не идеальным, то романтическим временем, временем трудовых и боевых свершений. А символ этого времени – Иосиф Сталин». Как и многие другие публицисты и кремлевские политологи, он утверждал, что «либералы хотят уничтожить Сталина потому, что понимают, что сегодня перед лицом угрозы полного подчинения Западу в стране есть социальный запрос на личность, подобную Сталину»
[58].
