Потребительский статус и род занятий
* Но купить машину могут лишь 2 % опрошенных, последние здесь специально не выделены в отдельную категорию из-за их статистической малочисленности.
Февраль 2016 года. N = 1600. В % к числу опрошенных
С начала 2000-х годов тренд начал меняться. Доля самых низких статусных категорий стала сокращаться (росли реальные доходы населения); численность страт, которые население определяло как «нижний средний» класс и в еще большей степени – как «средний средний», увеличивалась.
Тем не менее основной массив опрошенных живет с мыслью, что люди в ходе общественных пертурбаций последних 20 лет теряют нечто важное, не получая ничего взамен (табл. 169.2).
Рис. 20.2.2. Динамика изменения статусных самооценок, 1994–2016 годы
Таблица 169.2
Лично вы, ваша семья выиграли или проиграли от перемен, которые происходят в стране, начиная с 1992 года?
1999, 2002, 2006–2009, 2016 годы – N = 1600; 2010–2015 годы – N = 800. В % к числу опрошенных.
Кризис осени 2015 года переломил прежний тренд – довольно большая часть населения опять сместилась в категорию «ниже среднего», произошло также и некоторое сокращение более высоких страт.
Наиболее устойчивыми являются верхние статусные группы, которые выступают как предельные (воображаемые) точки отсчета для самоидентификации респондентов более низких уровней стратификации
[69]. «Верхние» группы в структурной стратификации практически не реагируют на социально-экономические кризисы или реагируют не так остро, как основная масса населения. Сам факт этой устойчивости указывает на то, что именно эти слои и группы являются обладателями или распорядителями государственно-бюрократических ресурсов, структурирующих всю систему ожиданий и норм поведения населения. Напротив, самыми неустойчивыми оказываются низший или средний нижний слой, аморфный, параметры которого колеблются или меняются во время экономических кризисов и периодов нестабильности
[70].
Посмотрим на динамику распределения респондентов на лестнице социальных статусов в зависимости от характера профессиональной занятости (2000–2012 годы. Если взять более дробную шкалу (десятипозиционную) и для простоты объединить ответы по две ступени
[71], то мы получим примерно такую картину: а) к низшему слою [1 + 2-я ступени] относят себя 6 % опрошенных; b) к слою, условно говоря, «низшему среднему» [3 + 4-я ступени] – 38 %; с) к «среднему среднему» [5 + 6-я] – 45 %; d) к «верхнему среднему» [7 + 8-я] – лишь 10 %; e) к собственному «высшему слою» или «классу» [9 + 10-я ступени] всего 0,1 % респондентов. Такое распределение (рис. 20.2), хотя и не полностью, но совпадает с субъективной идентификацией по условным «классам». Однако в результате мы получаем в общей сложности 83 % (!) респондентов, относящих себя к середине шкалы (b + c), с некоторым сдвигом «центра тяжести» на более низкие позиции (8–5-я позиция).
Рис. 21.2. Изменения субъективных представлений о социальном статусе респондентов, 2000–2012 годы
[72]
Статус и характер занятости
Если судить по данным опросов последних лет (сравнивая результаты 2012 года как вполне благополучного и 2015–2016 годов как кризисных), то в госсекторе занято 42 % работников, 55 % в частном секторе, 2–3 % в кооперативах или являются предпринимателями без образования юридического лица. В общественных организациях работают примерно 0,5 % взрослого населения. Основная масса работников, занятых, по их словам, в частных предприятиях, относят себя к низким социальным позициям: от 64 до 70 % работников таких компаний и предприятий приписывают себя к самым низким (от 1-й до 3-й) ступеням воображаемой лестницы статусов. По мере повышения субъективной статусной идентификации доля работников частных компаний сокращается и растет удельный вес занятых в государственных организациях и предприятиях (государственно зависимых) работников: к 4–7-й ступени относят себя примерно 50 % работающих в частном секторе респондентов, к 8–10-й (высоким стратам) – уже менее трети. Высокие позиции (7–10-я ступени), по их словам, чаще занимают работники госпредприятий (преимущественно – административный персонал), управленцы, профессиональные военные – офицеры армии и полиции, ИТР, служащие (25–35 %), а также владельцы собственного бизнеса (2–4 % от всех опрошенных).
По типу занятости или характеру профессионального положения распределение субъективных статусных оценок (или идентификаций своего социального положения) выглядит следующим образом:
1. на самой низкой ступени (1-й) представлены: работники торговли, сферы услуг, техники, низший обслуживающий персонал в соцсфере (медсестра, воспитательница в детском саду и т. п.) + администраторы низшего звена;
2. далее – неквалифицированные рабочие;
3. техники, занятые в сервисных предприятиях, промышленные рабочие, сотрудники сферы услуг, торговли, ИТР;
4. промышленные рабочие, работники сферы услуг, торговли, техники;
5. техники, промышленные рабочие, работники сферы услуг, торговли, подсобные рабочие, специалисты ИТР + гуманитарной сферы (врачи, юристы, учителя);
6. техники, квалифицированные промышленные рабочие, работники сферы услуг, низший обслуживающий персонал в соцсфере, специалисты с высшим образованием;
7. техники, специалисты со средним профессиональным образованием, промышленные рабочие, сфера услуг, торговля, конторские служащие (начиная с 6-й позиции появляются в небольшом количестве владельцы фирм и собственных предприятий, администраторы низшего звена, руководители среднего звена; специалистов с высшим образованием, прежде всего из числа гуманитарных профессий (врачей, юристов, учителей), по мере повышения статусного уровня становится больше;
