Глубокие корни этого равнодушия к системе судопроизводства вытекают из недоверия к суду в целом и, соответственно, нигилистического отношения к праву как таковому, широко распространенного в массе населения представления, что правовые институты используются властями исключительно в собственных интересах (для перераспределения собственности, защиты своих позиций или позиций государственной бюрократии, недопустимости критики и т. п.). Причем население воспринимает это положение как неизменное или не могущее быть измененным в обозримом времени, несмотря на его нравственную сомнительность или несправедливость такого порядка вещей, люди смиряются с ним и теряют интерес ко всей этой сфере. Можно сказать, что таков горизонт массового правового сознания в России, поскольку доверие к отдельным судам существенно выше, нежели доверие и интерес к судебной системе в целом.
Кроме того, у населения присутствует смутное понимание того, что причинами совершения многих правонарушений или преступлений является не «злая природа» тех или иных людей, пренебрегающих почему-то нормами закона, а привычный, то есть идущий со времен тоталитарного режима произвол власти, а также сама противоречивость или даже противоестественность многих законов, принимаемых властями в собственных интересах без учета интересов и моральных представлений большей части населения. Или даже еще точнее – доминирование, превосходство подзаконных или ведомственных актов и инструкций над собственно законами, монополия на интерпретацию или произвол в интерпретации бюрократией законодательных актов и положений в собственных интересах, в результате чего «обычный человек» оказывается полностью беспомощным перед государственной машиной и абсолютно незащищенным. 50 % всех опрошенных заявляют, что они не чувствуют себя под защитой закона; еще 6 % затруднились ответить на этот вопрос, что также указывает на слабость правоприменительной практики в нашей стране (табл. 182.2–183.2). Более или менее уверенно в этом плане чувствуют себя лишь 42 % (скорее «менее уверенно», поскольку настаивающих на том, что они «определенно защищены законом», насчитывается лишь 6 %).
В этой группе «защищенных» преобладают категории населения, уже вышедшие из фазы активной социальной жизни: домохозяйки (59 %), не работающие и не ищущие работу (54 %), пенсионеры (45 %) или же – еще не вступившие во взрослую жизнь: учащиеся или студенты (49 %). В провинции (малых городах и селе) подобное сознание выражено сильнее, чем в столицах или крупных городах: 46 % против 34 % и 40 % – в Москве и крупных городах. И это не случайно: именно в социальной среде, испытывающей быстрые процессы изменения, усложнения социальных отношений, чаще возникают конфликты и напряжения, связанные с правовой неопределенностью, часто намеренной, служащей основанием для административного и судейского произвола.
Увереннее всех чувствуют себя те, кто воплощает в себе «силу закона», кто идентифицирует себя с ним (и присваивает в собственных интересах его возможности), кто сам принадлежит к «силовым структурам»: военнослужащие и милиция – 62 %. Напротив, среди руководителей предприятий и организаций таковых всего 31 %, среди предпринимателей, наиболее уязвимой для административного произвола социальной категории населения, еще меньше – 25 % и т. д.
Все остальные чувствуют себя в социальном и правовом плане весьма неуверенными, уязвимыми и хронически фрустрированными, что косвенно отражается в сознании того, что всякий человек в любой момент может стать объектом уголовного или административного преследования за реальное или вменяемое правонарушение.
Таблица 180.2
Как вы считаете, можно ли жить сейчас в России, не нарушая закона?
* В 1990 году – «в Советском Союзе».
В % от числа опрошенных.
Объяснения, почему собственно граждане не чувствуют себя в правовом пространстве, не верят в силу закона, не чувствуют себя находящимися под его защитой, абсолютное большинство опрошенных людей дает, почти не затрудняясь в поиске необходимого мотива (табл. 183.2). Затруднившихся с ответом было всего 1 %, что ниже любых значений допустимых колебаний в стандартных распределениях (в 2006 году – 3 %); кроме того, велико общее число ответов, данных респондентами при объяснении своей уязвимости перед возможностью преследования за «нарушения закона»: в среднем респонденты выбирали более одного варианта ответа.
Таблица 181.2
Почему в России нельзя жить, не нарушая закона? Какие из приведенных ниже мнений ближе к вашему собственному?
В % от ответивших «нет» на предыдущий вопрос, респондент мог давать несколько ответов, поэтому распределение приведено к общей сумме ответов, ответы ранжированы.
Таблица 182.2
Чувствуете ли вы себя под защитой закона?
В % от числа опрошенных.
Таблица 183.2
Почему вы не чувствуете себя под защитой закона?
В % от тех, кто сказал, что не чувствует себя под защитой закона.
Получается, что, по мнению россиян, состояние законодательной базы или сама практика правоприменения порождают ответный правовой нигилизм и пренебрежение законами, причем в первую очередь он порождается именно теми, кто воплощает в своем должностном статусе авторитет государства и авторитет закона, «властями». Проблема в массовом сознании оказывается нерешаемой, поскольку суд защищает государство от гражданина, а должен был бы поступать прямо противоположным образом (табл. 184.2).
Другими словами, две трети российских граждан не считают судебную власть в России самостоятельной, независимой от исполнительной власти (российский парламент граждане тоже рассматривают как зависимую и подконтрольную президенту структуру, в значительной степени именно поэтому лишенную уважения и авторитета).
Таблица 184.2
Чьи интересы защищает суд?
(1. «Как, по вашему мнению, суд в России прежде всего должен стоять на страже интересов государства или законных прав гражданина?»
2. «А в действительности суд в общем и целом стоит на страже интересов государства или на страже законных прав гражданина?»)
