Книга Семнадцать лет в советских лагерях, страница 103. Автор книги Андре Сенторенс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Семнадцать лет в советских лагерях»

Cтраница 103

21 июня, в четыре часа утра, Августина Субботина с дочкой проводили меня на вокзал, и я, поцеловав их на прощание, села в поезд.


Все это время я как будто жила во сне. Я еще не осознавала полностью реальность происходящего. 22 июня, в три часа дня, я приехала в Москву, позвонила Трефилову и еще раз потребовала у него копию свидетельства о разводе. В ответ он стал плести какую-то ерунду. Тогда я решила пойти в архив сама, и на следующий день, после еще одной ночи, проведенной на вокзале, за полчаса получила то, что мой бывший муж якобы не мог получить на протяжении многих лет! Затем я отправилась к Трефилову на работу, в Министерство тяжелой промышленности. Я показала ему свой паспорт, и он удивился тому, что мне его выдали, ведь я была политически неблагонадежна.

В то же время Трефилов обратил внимание на странный маршрут, который мне предложили: почему я должна выезжать через маленький порт Чоп [170]? Это вызвало у меня беспокойство. Я попросила Алексея купить мне железнодорожный билет, но он отказался. Тогда я попросила у него пятьсот рублей, но он отмахнулся. Когда я поднялась, чтобы уйти, он нагло спросил меня:

– Ты со мной не хочешь попрощаться?

Я предпочла ничего не отвечать.

24 июня мне наконец позволили войти во французское посольство. Принимавшему меня консулу я высказала свое возмущение навязанным мне маршрутом. Он и сам не понимал, почему мне предложили такой странный вариант. Секретарша, присутствовавшая при нашем разговоре, посоветовала мне пойти в «Интурист» и взять билет «Москва – Прага – Париж». Я побежала в «Интурист» за авиабилетом, но ближайший рейс был только 30 июня, кроме того, мне нужно было еще сделать прививку от оспы. Я заплатила девятьсот рублей и вернулась к Любе поделиться с ней моими приключениями. Я отправилась ночевать на вокзал, а на следующее утро в очереди, растянувшейся перед ГУМом, я увидела Любину дочку, которая сказала мне, что уже два месяца она ходит сюда отмечаться, чтобы получить холодильник. Холодильник? Я впервые слышала это слово! Я попыталась купить себе платье для поездки, но повсюду были такие очереди, что я потеряла надежду что-либо здесь приобрести. Тогда я вспомнила об Адриановой, работавшей в ателье мод, и поехала в Бирюлево. Меня встретила ее дочь Надя, от нее я узнала о смерти Адриановой. Я увидела Бориса, с которым в свое время познакомилась в молотовском лагере, его амнистировали в 1955 году, когда он был в Воркуте. Надя обещала мне быстро сшить платье.

29 июня, в новом платье, я попрощалась с моей дорогой Любой. Заехав по дороге в дом, где мы жили с Мацокиным, я отправилась в аэропорт, где провела ночь в удобном кресле. Утром я позвонила Любе, опустила в почтовый ящик письмо Анне Тарачевой и села в самолет.

Пока самолет скользил по небу в сторону юга, я говорила себе: «Ты уезжаешь из России… Ты уезжаешь из России…» Я без конца повторяла и повторяла эти слова, как заклинание. Я должна была себя в этом убедить, так как не могла принять очевидное. Пока самолет не взлетел, я, съежившись, ждала, что ворвутся эмвэдэшники и уведут меня. В два часа дня мы пролетали над Прагой. Сейчас наш самолет кружит над Парижем. Боже мой… Мой мозг словно парализован.

Из автомобиля, который везет меня к Дому инвалидов, я с замиранием сердца смотрю на дорожное движение, на восхитительные автомобили, на эти «веспы», на толпы людей, которые говорят, гуляют, ходят куда им вздумается. Двадцать пять лет я не видела подобного зрелища… А эти сверкающие магазины! Я беру такси и еду к одной из своих кузин. Она была еще ребенком, когда я уезжала из Парижа. Много позже кузина говорила мне, что в тот день я, как полоумная, беспрестанно твердила одно и то же: «Я действительно в Париже… Я действительно в Париже…»

На следующий день мои родственники отправились на рынок за покупками, и, увидев это изобилие продуктов, я подумала, что попала в другой мир, в мир, где можно купить курицу, фрукты, овощи, сахар!

2 июля я приехала в Тулузу к племяннику, почти моему ровеснику, с которым играла много лет тому назад. От него я направилась к сестре Жанне. В Оше я отдала свой советский паспорт французским властям, к которым обратилась за помощью и защитой. Через три месяца я получила удостоверение личности, и в скором времени мне должны будут официально вернуть французское гражданство.


Из своего окна я наблюдаю за идущими по улице прохожими. Они счастливы. Они смеются. Надеюсь, и я скоро смогу смеяться так же, как они. Я имею право смеяться, как они, – теперь, когда вернулась из этого ада.


Семнадцать лет в советских лагерях

Алексей Трефилов. 1936. РГАСПИ


Семнадцать лет в советских лагерях

Николай Мацокин. 1936–1937 гг. Из архива МЭИ


Семнадцать лет в советских лагерях

Андре Сенторенс в момент ареста. 1937. Фото из следственного дела. ЦА ФСБ


Семнадцать лет в советских лагерях

Андре Сенторенс в момент второго ареста. Архангельская тюрьма. Фото из следственного дела Андре Сенторенс. 1951. Архив УФСБ по Архангельской обл.


Семнадцать лет в советских лагерях

Андре Сенторенс, 19 февраля 1951. Фото из временного удостоверения. Из следственного дела Андре Сенторенс. Архив Управления ФСБ по Архангельской области.


Семнадцать лет в советских лагерях

Андре Сенторенс с сыном Юрой. Молотовск. 1947. Из архива Жерара Посьелло


Семнадцать лет в советских лагерях

Похороны Юры. Молотовск. Ок. 1948. Из архива Жерара Посьелло


Семнадцать лет в советских лагерях

Андре Сенторенс. Одно из первых фото после возвращения во Францию. 1956. Из архива Жерара Посьелло


Семнадцать лет в советских лагерях

Французское удостоверение личности Андре Сенторенс. 11 января 1967. Из архива Жерара Посьелло

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация