Никогда не хотел ударить женщину. Но через четыре часа я уже готов на это. У меня голова болит от незакрывающегося рта пассажирки, сидящей справа от меня, лучше бы Дженна говорила, а она молчит. В туалет не ходила. Кажется, что она даже не двигается, хотя я тщательно слежу за ней. Но эта дамочка справа… боже, я сочувствую её мужу. Наконец-то, объявляют о том, что самолёт идёт на снижение, и я рад так, как будто мне предложили без усилий выиграть на мебельной выставке.
Проверяю свой мобильный и облегчённо вздыхаю, видя сообщения от Синди с удачным решением вопроса о размещении. У здания аэропорта нас должен ждать шофёр, он же отвезёт нас в отель, а затем доставит обратно на рейс до Анкориджа.
– Дженна, мы в Сиэтле. – Дотрагиваюсь до её руки, и она снова вздрагивает и, моргая, поворачивает ко мне голову.
– Кент? – хмуро спрашивает.
– Хм, пока ещё я. Пошли – Поднимаюсь из кресла и достаю её чемодан с полки. Протягиваю руку, но Дженна удивлённо озирается и кутается в свою куртку.
– Я…
– Ничего не говори. Тебе не нужно сейчас говорить. Если захочешь, можем поговорить в отеле, но не здесь. Пойдём, – перебивая её, злюсь на себя и на Дженну за то, что всё идёт не так, как я себе представлял. Почему горе, чёрт возьми, не сблизило нас? Ведь так должно быть, верно? Но нет. Словно мы отдаляемся друг от друга ещё сильнее, и теперь, действительно, просто нечаянные попутчики. Раздражает жутко. Всё раздражает, начиная с экономкласса, заканчивая скоплением людей. Больше никогда не полечу в экономклассе. Никогда. Я достаточно работал, чтобы позволить себе хороший перелёт без насильственно навязанных разговоров. Какой же я эгоист. Я привык жить один, думать только о себе, да и то частично, но вот комфорт для меня превыше всего даже сейчас. Меня только могила исправит.
В таком же мрачном молчании мы доезжаем до ближайшего приличного отеля. Оформляю документы, и мы с Дженной поднимаемся на седьмой этаж.
– Я схожу вниз и куплю что-нибудь поесть, – произношу, оставляя её чемодан рядом с кроватью.
– Почему ты здесь, Кент?
Удивлённо оборачиваюсь и смотрю на Дженну, стоящую недалеко от двери в номер.
– Ты издеваешься? Разве у меня был выбор? – раздражённо огрызаюсь я.
– Был. Он у тебя всегда был и сейчас тоже есть. Ты…
– О-о-о, то есть ты копила всю гадость на эту минуту, Дженна? Ты даже не поблагодарила меня за то, что я бросил все свои дела, помчался к тебе и организовал перелёт в Анкоридж. Я понимаю, что у тебя шок. Но прошло уже около шести часов, и ты решила высказать все претензии мне в лицо прямо сейчас, в момент, когда я не готов с тобой говорить нормально и воспринимать всё адекватно из-за нервов, усталости и собственных мыслей. Нет, я достаточно сделал, чтобы ты увидела, как я сожалею обо всём и о состоянии твоего дедушки. Да, мои слова были жестокими, но я не хотел, чтобы они стали реальностью. Это были всего лишь слова, и если ты начнёшь обвинять меня в том, что у Ноши из-за меня случился приступ, то иди ты к чёрту, Дженна. Я тоже любил твоего дедушку, как мог. – Пролетаю мимо неё и выскакиваю из номера, хлопая дверью.
Идиот.
Но если вернусь и извинюсь, то это будет, вообще, глупо. Так что лучше остыть, иначе наговорю ещё лишнего.
Глава 35
Дженна
Всю жизнь считала, что я умная, и у меня никогда не произойдёт чего-то настолько критического, отчего захочется поменять всё. Буквально всё, а особенно себя. Я пыталась относиться ко всему так, как меня учили: «Не дари зло, оно вернётся горем». И я всегда следовала этому совету. Так почему жизнь так жестока ко мне? Почему она добивает лежачего, не позволяя даже вздохнуть? Я не знаю.
Брожу по номеру, кутаясь в куртку, хотя здесь тепло. Мне холодно. Холодно внутри, и этот лёд не позволяет мыслить. Он выборочно подкидывает разные картинки, и я словно оказываюсь в разных промежутках времени. Я помню, что заполняла документы на согласие просмотра квартиры. Затем был самолёт. А потом я открыла дверь в этот номер и увидела Кента. И в итоге оказалась в незнакомом месте. Нет, хронологию событий я помню, но сконцентрироваться на чём-то не могу. Мысли постоянно скачут с одной на другую, избегая самой болезненной стороны. Они предлагают мне решать какие-то глупые вопросы, вроде продажи кресла или покупки нового телефона. И снова этот номер и холод. Я знаю, что Кент тоже здесь, но причин его присутствия не понимаю. Я так запуталась.
Меня начинает знобить от холода, и я направляюсь в ванную комнату. Раздеваясь, машинально набираю горячую воду и опускаюсь в неё, притягивая ноги к груди. В моей голове вспыхивают злые слова Кента, но в своих воспоминаниях я вижу только его облик. Идеальный. Тёмно-серый костюм, волосы, снова очень короткие, и резко очерченные линии лица. Я вижу, как его губы двигаются, но я мечтаю их поцеловать, словно это спасёт меня от всего мира. Я не слышу того, что он говорит, но понимаю и разглядываю так пристально, как будто давно не видела. Больше двух недель прошло с того дня, когда он тихо ушёл.
Дёргаюсь от звука открывшейся двери и быстро выбираюсь из ванны.
– Дженна? – Его голос глухо проносится за стенкой, пока я вытираюсь полотенцем и набрасываю халат.
– Дженна?! – Крик. Я слышала, как он умеет кричать, но тон другой.
Я не понимаю его. Не понимаю.
– Я была в ванной, – отвечаю, открывая дверь. – Мне было холодно. Я набрала воду и сидела в ней. Сейчас лучше.
Стараюсь не смотреть на него. Почему? Зачем? Я не понимаю.
– Ты меня напугала. Я думал, что ты ушла, и…я принёс еду. Хм, сэндвич с тунцом и огурцом. Еле нашёл такой здесь. Если ты не против, то я съел бы твой тунец, а ты всё остальное.
Краем глаза слежу за ним. Он то кладёт пакет на столик, то снова берёт его в руки и достаёт из него пластиковые упаковки с сэндвичами.
– Если ты хочешь что-то другое, то здесь есть меню. Нам принесут в номер. Большой выбор. Я не знал, что ты хочешь, но помнил, что ты говорила однажды про сэндвичи. Я…
– Почему ты здесь, Кент? – перебиваю его, и он останавливается, прекращая носиться по небольшому номеру.
– Снова? – рычит он, оборачиваясь. Его кулаки сжимаются от ярости.
– Я не виню тебя, но… прости, я имею право спросить тебя, какое тебе дело до меня и моей семьи? Почему ты здесь, Кент? – чётче формулируя вопрос, приближаюсь и всматриваюсь в его лицо. В его глазах пробегает столько эмоций: от самых страшных, до очень знакомых.
– Последняя встреча с тобой была ужасна, и я о ней помню. Я не понимаю тебя, и не вижу ни одной причины, по которой ты делаешь всё это? Зачем? Ты отвернулся и ушёл, а теперь привёз меня сюда. Появился, как рыцарь, перед моим домом и одним взмахом руки начал решать все мои проблемы. Прости… но это больно, ведь так ты даёшь мне надежду, хотя сам не нуждаешься во мне. Зачем так больно? – шепчу я.
