Как только он закрывает за собой дверь, я отставляю кружку на журнальный столик и, зарывшись пальцами в волосы, жмурюсь. Приступ паники. Это для меня стало уже нормой рядом с Дугласом. Я испугался. Резкие звуки, опасные словосочетания начали слишком остро действовать на меня. Я просто не справился: ни с эмоциями, ни со страстью, ни с тем, что, в принципе, не должно было случиться.
Честно, я в ужасе от того, что произошло сегодня. Я, вообще, кажется, пребываю в постоянном шоке от Дугласа и его тайн. Сколько у него их осталось? Слова Кензо тоже повлияли на меня. Итог: я прибежал, как напуганный псих к Эдди, бросил свои вещи, и теперь у меня даже одежды нет. Только рюкзак с ноутбуком, игрушками Ари, мобильным, деньгами и одними трусами.
Ложусь на диван и касаюсь своих губ. Они до сих пор горят от напора поцелуев Дугласа. Я могу сразу сказать, каким мужчина будет в постели уже по его поцелуям. И вряд ли Кензо врал мне. Дуглас именно насильник. Он берёт, но ничего не отдаёт взамен. Он потребитель высшего ранга. Оставляет только боль и отвращение к себе. Хотя сейчас я таким себя не чувствую, наоборот, мне понравилось его целовать, но… я не могу переступить эту грань. Не с ним. Больше не с ним.
От потрясения и всех событий, я засыпаю и вижу много страшных картинок. Мне плохо и утром, когда Эдди готовит завтрак, поглядывая на меня в ожидании какого-то фееричного рассказа. Ничего не меняется. Моё настроение не улучшается и к обеду. Оставшись один, я выключаю телефон, потому что уже вижу сообщения от Дугласа, как и пропущенные звонки от него же. Боюсь читать их и говорить с ним. Я не готов. Даже к вечеру, когда Эдди возвращается с работы, говорить с ним я тоже не готов. Я закрываюсь в себе и вновь обдумываю всё, что со мной случилось. Я бросаюсь из крайности в крайность, то признаваясь себе в том, что влюблён в Дугласа, то отрицая эти чувства, отказывая во всех «но». И так по новой даже на следующий день. Эдди терпит меня, я молчу и прибираюсь в его квартире. Думаю об Ари. Решаюсь впервые за эти дни выйти на улицу. Но потом сразу же возвращаюсь обратно в квартиру Эдди и закрываю дверь на все замки. Прячусь. Я опять прячусь от своих страхов. Но вот говорят: «Посмотрите им в лицо», да? А оно, вообще, нужно? И что это значит, посмотреть? Я смотрел в глаза Дугласа. Я говорил с ним. Я его целовал, пока моя футболка не оказалась разорванной, и всё не зашло к сексу. А вот это для меня самый главный страх. То есть чтобы открыто посмотреть в глаза своему страху, надо пережить его снова? Где смысл? Нет его. Не надо никуда смотреть. Надо просто прекратить встречать психов.
– Это уже ненормально. Ты меня пугаешь, Ди. Кто он? Кто тот мужчина, который на тебя напал? – Откладываю приборы на третье утро моего пребывания у Эдди. Он не выдержал.
– Никто на меня не нападал. Я добровольно встречался с этим мужчиной, и мне было приятно, пока всё не зашло дальше, чем следовало. Воспоминания заставили меня бежать от него. Да много всего, что заставило меня сделать это, – произношу и пожимаю плечами, натягивая улыбку для него.
– Конечно. Я же идиот и так просто поверю тебе, Ди. Я знаю тебя и знал раньше. Твоих вещей нет. Ты жил у Дугласа Бейкера, работал на него, но почему-то не идёшь за своими вещами. Ты убежал от него. Что случилось, Ди? Я имею право знать.
– Не имеешь, Эдди. Это моя жизнь, и дай мне разобраться в ней самому. Может быть, я идиот, раз хочу просто тишины и спокойствия, чтобы привести мысли в норму.
– За полгода, прожитых в Китае, ты не привёл их в норму, а теперь хочешь за три дня это сделать? Не смеши. Дуглас Бейкер гей, Ди?
– Нет.
– Врёшь. Больше некому было разодрать на тебе футболку, если только ты до этого никуда не переехал. А ты не переезжал от него. Срок вашего контракта ещё не подошёл к концу. Осталась неделя. И ты, Ди, не умеешь врать. Я не собираюсь осуждать ни тебя, ни его. Это ваше дело. Но я не позволю никому причинять тебе боль. Мне плевать, кто он…
– Боже, Эдди, да успокойся. Дуглас ничего мне не сделал. И это не он. Я не хочу возвращаться туда, потому что он меня презирает из-за того, что я гей, и у него сейчас сложный период в жизни. Я устал от него, пошёл к одному парню, с которым недавно познакомился. Он милый. Бенж. И всё было хорошо, но это моя вина, слышишь? Не Дугласа, не кого-то ещё, а моя. Я просто был не готов к новым отношениям и к новому мужчине. Всё, разговор закрыт. Я начну поиск жилья где-нибудь на окраине и буду подыскивать новое место работы. Ты вряд ли возьмёшь меня к себе снова. Я не виню тебя, всё в порядке. Мне жаль, что тебе приходится меня терпеть. На этом точно всё. – Поднимаюсь из-за стола и отношу тарелку в мойку.
– Ди, ты можешь здесь жить сколько угодно. Я не собираюсь тебя выставлять за дверь. Но я говорил, что рано ты вернулся в бизнес. Я бы очень хотел предложить тебе место, но волнуюсь за тебя. Я…
– Я знаю, Эдди. Правда, знаю. Я в порядке. Дуглас не связывался с тобой? Ну или не наслал снова полчища налоговых инспекторов?
– Нет. Пока всё спокойно. И всё же я не верю тебе, но раз ты не хочешь говорить об этом, то окей. Ладно. Но я всегда готов…
– Знаю, – усмехаюсь, и Эдди улыбается мне.
– Значит, ты сегодня пойдёшь с нами в бар? Бёрдс вернулся, и мы собираемся там с ребятами.
– Эдди.
– Ты мне здесь рассказываешь о том, что ты в порядке. Так давай докажи это. Выйди на улицу, раз дело лишь в тебе, Ди.
Цокаю и качаю головой.
– Тебе не взять меня на понт.
– Уже взял. Или ты рассказываешь мне правду, или идёшь с нами.
– Эдди!
– Ты выберешь второе, но я смирюсь с этим. И да, я в таком шоке, что Дуглас Бейкер гей. Надо же, столько женщин рядом с ним на фото в газетах, и всё же гей. Интересно, но не для тебя. Ладно, не смотри на меня так. Я не придурок. Понимаю, что он крутой, и ему нельзя светить своей задницей в прямом смысле слова.
– Эдди, хватит, – не выдерживаю и смеюсь.
– Ты не отрицаешь моих слов.
– Но и не подтверждаю.
– Я всё равно прав. Сейчас поеду в офис, а вечером встречаемся в нашем баре, как обычно. Не придёшь, я начну всем рассказывать, что Дуглас Бейкер гей.
– Он убьёт тебя.
– Плевать, зато умирать будет весело. – Пожимая плечами, Эдди хватает свои документы и телефон и подмигивает мне.
– Я приду.
– Знаю. И приведи себя в божий вид. Побрейся, а то выглядишь, как бездомный. И от тебя воняет. Помыться тоже не мешает. Можешь брать любую одежду из моего гардероба. До вечера. Ни черта же себе, Дуглас Бейкер гей.
Закатываю глаза и шумно вздыхаю. Почему Эдди всегда такой дотошный и постоянно угадывает о людях всё? Я не всегда это могу сделать. Дуглас до сих пор остаётся для меня загадкой. Наверное, многие парни пищали бы от восторга, если бы оказались на моём месте. Богатый покровитель. Провернул серьёзные махинации и прибег к шантажу, чтобы покорить. Дал крышу над головой, минимум обязанностей и платит приличные деньги. Да я уверен, что другой бы покрутил у виска на то, что я от всего этого сбежал. Но никто из них не был на моём месте всю мою жизнь и не знаком с моими паническими атаками и жуткими страхами. А они все сейчас обострены. Я достаточно долго думал, чтобы прийти к выводу – Дуглас не так плох, но этот мужчина не для меня. На самом деле я, действительно, пока не готов ко встречам с мужчинами и к каким-то активным действиям с ними. Мне приятно разговаривать с Бенжем, иногда целовать его, но это так… развлечение. Поцелуи Дугласа опасны. Они сводят с ума и действуют намного возбуждающе, чем в моих снах. Он сильный, а я, как более слабый физически, всегда тянулся к подобной силе, к защите себя. И здесь начинаются проблемы. Эта сила может быть направлена против меня, и тогда меня никто не защитит. Верить в то, что человек может измениться, я не готов. Ни один не изменился рядом со мной, так какой смысл меняться Дугласу? Он вот такой. Другим не будет. С этим нужно смириться и терпеть его, как это делал Кензо, или не позволять ему больше никогда подходить к себе. Я выбрал второе. Хотя пока не знаю, чем это грозит для Эдди, да и для меня. Но надеюсь, что Дуглас поймёт меня и простит за отказ. С ним я никогда не вылечусь, а если продолжу участвовать в его жизни, то будет только хуже. Мне! Я не могу так с собой поступить.
