– Что?
– Нет времени объяснять! Пора в полет! – я выхватила метлу, оседлала и поскакала на ней во двор.
Ёко в шоке уставилась на меня, прыгающую и хохочущую. Кейджи попытался словить и остановить. Но я проворно изворачивалась. Умудрилась даже «нечаянно» шлепнуть принца метлой. При этом правая рука моя подвернулась, и, завыв от боли, я вынуждена была остановиться. Чтобы тут же Кейджи смел меня на землю.
Задыхаясь пополам от боли и смеха, мы валялись на траве.
– Что за странные выходки? Я подумал, ты с ума сошла.
– Есть легенда, что настоящие последовательны Маары летают на метлах. Я была уверена, что метла – летательная.
– Летательная? Где ты набралась этой чуши?
– Ты что не помнишь сказки мои детские?!
– Точно! Летающий мальчик, не умеющий правильно есть палочками! – хлопнул себя по лбу Кейджи.
Я усмехнулась.
– У него вообще-то была волшебная палочка. Кстати, – перевернулась на живот и приподнялась на руках. – Хоба, и у вас куча денег в казне. Хоба, и адекватное образование. Не думали о новых путях дохода?
У Кейджи были удивительно теплые карие глаза, заразительная шальная улыбка и милые ямочки на щеках. Волосы он стриг пока коротко, хотя большинство в Ямато предпочитало длинные хвосты. Кустистые, вразлет брови шевелил ветер. Мой брат – мечта всех девочек–подростков. Он довольно улыбнулся.
– Думали, но налоги повышать брат отказался. И так высокие.
– Ну, там, платные услуги оказывать, облигации выпустить, обобрать богатых…
– Ого, решила помочь роду Фудзивара обогатиться?! Давай-ка поподробней?
– Ну, есть пара идей… Например, выпускать газеты и книги.
– Это слишком дорого. Бумага на вес золота. А спрос на книги не велик.
– Это пока. Мы можем удешевить производство бумаги! Или начать делать какие-то товары с печатью императорской семьи. Сувениры.
– Сувениры?
– Памятные безделушки. Например, веер с изображением будущего дворца или картины с ликом императора. Нарасхват будут.
– Зачем кому-то картины с нашими лицами? Это же дорого.
–Поверь. Купят! А деньги – в казну. Или ввести налог на роскошь. У кого больше ста голов скота платят двойной налог.
– Так, а как они людей будут кормить?
– У таких богачей найдутся деньги.
– Ты слишком прямо мыслишь. Но я поговорю с императором. Набросай идеи на досуге.
Помахала перебинтованной рукой перед лицом Кейджи. Тот усмехнулся.
– Найдешь способ.
Император
Кейджи заявился, как всегда, не вовремя. Прямо на совет по расширению полномочий самураев в деревнях. Сразу же громко и неуместно возмущаясь.
Порядком устал я от этого мальчишки.
– Ты причинил боль моей наложнице! У нее травма, а тут еще…
Опять, Амай Кён?! Да сколько можно! Взмахнул рукой, распуская совет.
Только появилась, а уже столько шуму наделала. Покоя нет от жалоб на нее.
Девчонка, действительно, многое себе позволяет. Надо было ее выгнать или посадить в темницу, когда был повод.
Я слишком добр к брату. Правильно советник говорит, добром это не закончится.
Но упрямец Кейджи никак не отступит. Кажется, ему доставляет удовольствие смотреть на страдание матери и сестры. Взрослый человек уже, а ведет себя как ребенок.
Отберу эту игрушку, кого он в следующий раз притащит?
– И рана ее настоящая? – с усмешкой спросил, когда зал опустел и даже Иэясу вышел, подчинившись моему взгляду.
Кейджи гордо расправил плечи.
– Настоящая. Лекарь Со подтвердит.
– Что ж, сочувствую ей.
– Даичи, ты ее за больную руку схватил! По какому праву ты вызываешь к себе мою женщину? Беседуешь с ней наедине?
– Со мной был Кетсуо, – тут он прав. Вызывать в кабинет наложницу было не лучшим решением. И продиктовано паническим докладом Иэясу. Он приставил к девчонке своего человека. И узнав, что она была в расследовательном управлении и с Тоношено поговорила, примчался ко мне и заявил, что наложница брата готовит заговор.
– Тем более! Знаешь, что мать теперь про нее думает?
– Мне хватает, того, что теперь думает моя жена про меня. Рассказать? Ты пришел обмениваться сплетнями?
– Она – моя женщина…
– Так запрети ей поднимать шум! Она очень подозрительно себя ведет. Расспрашивает о новом и старом дворце. Капается в строительных планах. А любое упоминание пожара может привести к беспорядкам в империи. Несмотря на все наши действия, мой народ еще не оправился после смерти отца и не верит в род Фудзивара, как раньше!
Кейджи надулся.
– Советник умеет подливать масло в огонь. Ты даже с его интонацией сейчас говоришь.
– Пусть это его слова. Но в них – правда.
– Часть правды! Смотри внимательней, чтобы не упустить все! Амай не врет! И не хочет ничего плохого. Она…
– Она – дочь самурая, не выполнившего свой долг. Это клеймо для всего рода.
– Ты должен перед ней извиниться!
– Что за блажь?!
– Она не заговорщик! И рука у Амай болит по-настоящему!
За спиной прошелестел ветер. Хидэёси Кетсуо – мой верный охранник невидимым движением встал между мной и братом.
– Я не буду перед наложницей извиняться.
– Я приведу лекаря Со… Есть куча плюсов в использовании знаний этой девушки. Если взглянуть на некоторые ее идеи, можно найти что-то дельное…
Упертый баран приволок-таки доктора ко мне и долго доказывал невиновность и возможную полезность своей наложницы. К окончанию разговора я хотел ее убить, а не извинить. Так легче всем будет. Особенно мне.
***
Пояснение:
Хидэёси Кетсуо – победитель, благословленный звездами.
21.Трудоголизм реформатора неумолим
В результате, через несколько дней Ватару записывал мои идеи под диктовку. А я в очередной раз подметала. Только теперь новенькой метлой.
Надиктовала банковскую систему с кредитами и вложениями. Уточнила, что банк в стране может быть один – императорский. А можно просто подмять под себя уже существующую касту ростовщиков. Или ввести налог на кредиты.
Предложила ввести патенты. И иметь процент от использования императорской фамилии.
Диктовать пример финансовой пирамиды не стала.
Идей и так было много.
С Ватару у нас установилось негласное перемирие. Я не гноблю его присвоенными книгами, он не делает мне гадостей и не вспоминает о нашем нелепом романе.
