В день похорон процессия во главе с императором посетила центральный храм.
Тело Судзумии торжественно сожгли. Поместили пепел в амфору и передали Кейджи. Говорят, дочь его беспрерывно плакала.
Кейджи выехал за город. К высокому обрывистому берегу реки Асуры. Народу позволили смотреть с другого берега. И люди видели, как на рассвете принц открыл сосуд и развеял пепел любимой. Видели, как пепел приобрел очертания женской фигуры и обнял страдающего мужчину. Так родилась легенда о Юки – Оно – прекрасном духе принцессы, белой почти прозрачной, что вечно тоскует о своем муже.
Кейджи проводил взглядом любимую и поехал во дворец.
Император и его семья, род Тоношено и великие кланы сопровождали его на почтительном расстоянии.
У самого подножия холма, когда императорские носилки проходили мимо, раздался громкий взрыв. Дым повалил со всех сторон. Заискрились факелы. Люди закричали.
***
Я всю ночь не спала и готовила дивную речь, которая заставит второго принца понять всю сложившуюся ситуацию. Я надеялась пробиться к Кейджи путем слов. Переписывая объяснительную в третий раз, я решила, что лучше просто отдать ему письмо. Меня он слушать не станет.
А потом поместье осветилось восходящим солнцем и криками людей.
– Император мертв! – кричали люди.
43. Новая сила
Забыв про осторожность, я кинулась к воротам. Это лишь слухи, ошибка. Неправда. Он не посмеет умереть!
Растрепанный, перемазанный землей, Кейджи спрыгнул с коня. Его белое кимоно хлестало порванными кроями. В глазах моего друга не было ничего кроме ненависти. Он собрался убивать. Никогда я не видела его настолько злым и уставшим.
– Срочное совещание! – громко приказал он, и, не глядя на меня, скрылся в своем доме.
Еле увернувшись от коней отставших самураев, я бросилась выяснять ситуацию. В надежде, что-то выпытать, приставала к личным служанкам и конюхам, но все шарахались от меня, как от прокаженной.
Когда уже почти впала в отчаяние, меня нашла Хара Мина.
– Великого правящего императора увезли в больницу. В новый дворец, – быстро зашептала она. – Но вам небезопасно…
Я уже мчалась к выходу из поместья. Какая больница?! Императора лечат в императорских покоях!!!
Похищение? Покушение? Как они смеют скрывать это от меня. Кейджи не один собирается мстить! Подумала, что можно послать Хару предупредить его о том, куда отправилась, но его ненависть пугала меня. Я спасу его брата и все станет, как прежде. Кейджи простит меня, Даичи будет любить меня вечно.
Хэппи Энд и розовые рюши.
Я смогу! Я же из другого мира! У меня в запасе сила информации!
Параллельно с самотренингом я распихивала по карманам ножи, заботлива выданные Миной. Девчонка, как знала, что на дело пойдем! Или просто таскала с собой маленький магазинчик холодного оружия.
Пешком, без коня, я бы добралась до территории нового дворца часа через три. Но по пути нас перехватил Тоношено Ичиро. Преградил дорогу и издевательски осведомился:
– Спешишь к императору?
Высокий, тощий, бородатый. Мерзкий, хороший полицейский, который ждал месяц чтобы, убить меня. Я прикинула, что вдвоем с Харой мы легко сбросим его с коня. И я доберусь до Даичи намного быстрее. За сколько секунд я смогу вывести его из себя?
– Ваша дочь была прекрасной женщиной…
– Пока ты не убила ее, – Тоношено медленно достал меч. А мы то со служанкой лишь с короткими кинжалами. – Ты заплатишь…
Хара Мина взметнулась ввысь, мелькнул росчерк лезвия, оби Тоношено опал на землю, полы кимоно распахнулись, являя неглиже следователя. В ярости Ичиро рубанул по мне сверху, но я легко ушла от удара, стараясь не попасть под копыта лошади. Конь же встал на дыбы и попытался скинуть наездника. Тоношено вцепился в поводья обеими руками. И дал возможность Мине еще раз уколоть лошадь ножом. Животное еще раз взбрыкнуло, отвлекая наездника, и моя верная телохранительница, перерезав ремешок седла, столкнула следователя на землю.
Медленно, но бесповоротно Тоношено Ичиро соскользнул на землю вместе с седлом. Запутался в складках не подпоясанного кимоно. Я поймала уздечку и, запрыгнув на голую спину животного, прижала его бока. Тренированная кобыла помчала в галоп. Где-то позади Мина отвлекала на себя Тоношено.
Сила тысячи комариных укусов оказалась круче одного змеиного жала.
***
В палату к императору я ворвалась минут через двадцать. Охраны не было. Комната была пуста.
Перевернутые татами и раскиданные лекарства кричали о драке. Но куда увели императора? Остановилась, пытаясь вспомнить, видела ли на улице подозрительных лиц. Но кроме монахов и строителей, на территории нового дворца пока никого не было. Осмотрела палату и коридор. В коридоре, увидев красноречивый держатель для факела, решила попробовать и повернуть его. Ничего не произошло, факел не сдвинулся с места.
Ну же!
«Ты должен быть жив!» – взмолилась про себя, думая, где искать дальше.
Тут меня и поймали, скрутили руки, стукнули по затылку.
***
–…Отлично. Все по плану идет, – сознание вернулось, расплывчатые образы приобрели четкость. Надо мной нависал Сакаи Дано. Лысый прорицатель, исчезнувший из поместья Иэясу. Его лицо закрывала маска красноусого демона, которую любят носить дети на ярмарках. Но макушка предательски блестела в свете факелов, выдавая своего владельца.
Хотела сказать: «Так я и знала, что ты убийца!» Еще лучше долбануть его по безволосости, чтоб мозги на место встали. Но рот был закрыт кляпом, руки связаны, и получилось лишь помычать.
Разговаривал он с Широ.
– Он расстроится, если она умрет, – личный телохранитель Кейджи стоял неподалеку от моего связанного тела. Я узнала его по голосу.
– Ты же знаешь, что ритуал безопасен. Извлечение Ёкая повлечет за собой смерть, только в том случае, если тело уже давно мертво, – и рожу прорицателя перекосила зловещая усмешка. За его спиной белела стройная фигура девушки с длинными волосами. Я уже видела ее. Это была Судзумия. Ее рот открывался и закрывался в немом крике.
Призрак почти касался спины прорицателя, но тот лишь отмахивался. Длинные светлые пальцы сошлись у него на шее. Сакаи Дано резанул ножом у своего кадыка, и приведение отлетело в тьму подземелья.
Он не только знал, что она за ним следует, он мог бороться с Судзумией.
Мне бы такое умение пригодилось.
Сакаи Дано наклонился и принялся гладить меня по голове, капая слюной на лицо.
– Твоя душа не принадлежит этому миру. Я наконец-то заберу ее. Сколько ждал! Самый сильный дух на моей памяти, будешь подчиняться мне, – зашептал он мне в самое ухо.
