– О’кей, – безучастно перебивает меня Конни. – Это тебе не «Тони» получить. Так ты хочешь быть капитаном?
– Да!
– Прекрасно. Я встречусь с тобой и с другими капитанами команды после бассейна в четвертом домике, это на холме. – Я киваю. Четвертый домик – один из пустующих домиков, и в каждой команде по четыре капитана. – Постарайся, чтобы никто тебя не видел. И никому не говори. Это должно стать сюрпризом.
Я киваю и жду, что она еще скажет.
– Вот так. Увидимся. Приступай к следующему своему занятию.
– Ладно, – опять киваю я. – Еще раз, спасибо вам. Для меня так много значит, что вы…
– Дал. Иди.
Киваю и ухожу. Сердце у меня такое легкое, что способно выпорхнуть из груди, как бабочка. И я готов присоединиться к нему. Может, это лето посвящено не только Хадсону. Может, что-то перепало и Далу. Людям, которых Дал способен вдохновить. Дал – лидер. Дал – тот, на кого можно равняться. Стелла Адлер, но только по отношению к спорту. Рэнди никогда не был таким. И осознание того, что я могу быть похожим на Хадсона, просто восхитительно. Что я могу стоять на платформе и вдохновлять взирающих на меня людей. Они почувствуют, что могут сделать все – благодаря тому, что я скажу им. Держу пари, это пригодится мне и в театре. Это поднимет мой авторитет. Я смогу претендовать на серьезные роли – «Смерть коммивояжера», в главной роли Рэнди Капплехофф! «Гленгарри Глен Росс»! Такого я еще не играл, хотя и предполагаю, что когда-нибудь получу роль в «Кто боится Вирджинии Вулф».
Я едва обращаю внимание на занятие в бассейне, а когда за обедом Хадсон спрашивает, что хотела от меня Конни, докладываю ему, что она просто сказала, что я стал лучше справляться с полосой препятствий, и это, должно быть, вполне объясняет мой рассеянный взгляд, потому что никаких вопросов он больше не задает. Я хихикаю дольше, чем требуется, над шутками, которые вовсе не кажутся мне смешными. Легкость в теле сохраняется у меня весь день – в домике ИР, где мы раскрашиваем камни, по ходу игры в тач-футбол и во время «свободного плавания», когда мне хочется подхватывать всех подряд и кружить. Я чувствую себя таким счастливым.
После бассейна я говорю Хадсону, что не могу пообщаться с ним, потому что мне нужно написать письмо родителям, и он не возражает – говорит, у него тоже есть кое-какие дела. Мы взбираемся на холм. И я прощаюсь с ним у своего домика, а затем, когда никто на меня не смотрит, иду к четвертому домику, распахиваю дверь и вхожу.
На холме есть несколько пустующих домиков – в лагере всего сто или около того отдыхающих, а в каждом домике размещается по двенадцать человек, так что двадцать домиков нам в данное время без надобности – но никогда прежде я в таком домике не бывал. Кроватей здесь нет. Конни притащила пластиковый раскладной стол и пять раскладных стульев и поставила их посреди домика, и я вижу оставшиеся в пыли на полу следы от них.
– Вот и второй, – говорит она, восседая во главе стола. Рядом с ней сидит парень на год старше меня, но его имени я не помню. У него грязные черные волосы и козлиная бородка, на нем драная майка, которая ему очень велика, и бриджи. – Дал, ты знаешь Джимми?
– Конечно, я видел тебя в лагере.
– Ага, чувак, – говорит Джимми, протягивая мне руку. – Джимми Мендоза. А ты Дал, верно?
– Ага. – Я сажусь напротив него.
Неожиданно мне приходит в голову, что Хадсон тоже может быть капитаном. Конечно, он был им прошлым летом, но капитаном можно становиться два раза подряд. Может, именно поэтому он не возражал против того, что я отказался общаться с ним. Вот уж он удивится, когда увидит меня здесь.
Дверь открывается, но в нее входит не Хадсон. Это Чэрити Левин из восьмого домика. Она обычно отвечает за костюмы. Почти все дни она проводит в домике ИР. И носит она исключительно вещи, сшитые и связанные ею самой, к ним принадлежит, полагаю, и сегодняшний ее прикид – расклешенный сарафан в розово-белую клетку с отделанным кружевами квадратным вырезом и розовый шарф в тон. Темно-русые волосы, разделенные на прямой пробор, падают на плечи. Завидев меня, она радостно улыбается.
– Рэнди, а я все гадала, куда они тебя запрятали. Оказывается, в четвертый домик. – Что касается Чэрити, то я никогда не знаю, действительно ли она человек подлый или просто у нее такой голос, и потому понятия не имею, шутит она или издевается надо мной в настоящий момент.
– Подожди, – хмурится Джимми. – Так это Рэнди или Дал?
– Дал, – отвечаю ему я, а потом поворачиваюсь к Чэрити: – Теперь я Дал.
– Хорошо, – кивает она и садится рядом с Джимми, улыбаясь мне так, что не ясно, дружелюбная это улыбка или стервозная. Полагаю, она относится ко мне по-дружески, но что-то в ее глазах противоречит этому. – Прошу прощения. План, план. Дал, а не Рэнди. Очень волнующе. Все идет хорошо?
– Ага. А ты, случайно, не слышала, как я разговаривал с Джорджем и Эшли в ИР?
– Ой, я стараюсь не подслушивать. Особенно когда говорят о сексе и отношениях. Меня это не интересует. Я просто сосредоточиваюсь на своих поделках. – А ты, – обращается она к Джимми. – Ты ведь Джимми, да? Ты бойфренд Тома, но он стал слишком взрослым, чтобы приехать сюда в этом году?
– Ага, и это ужасно. Я скучаю по нему. Да к тому же Космо будет делать мне инъекции тестостерона. Я бы и сам их себе делал, только вот не выношу вида иголок.
– Я могу делать тебе уколы, – вызывается Чэрити. – Я ловко управляюсь с иголками.
– Но ты же имеешь в виду иголки для шитья?
– И в том, и другом случае нужно просто вонзать острый конец иголки в нужное место, разве не так?
– Думаю…
– Чэрити, очень благородно с твоей стороны предложить свои услуги, – говорит Конни. – Но я считаю, все уколы должен делать Космо.
– Ага, – с облегчением вздыхает Джимми. Чэрити пожимает плечами.
Дверь снова открывается, и входит Паз. Она обводит взглядом присутствующих и когда доходит до меня, ее глаза становятся круглыми. Это не Хадсон, но я рад видеть действительно хорошо относящегося ко мне человека. Она садится рядом со мной.
– Привет! Так это и есть наша первоклассная команда?
– Да. – Конни встает. – Вы – капитаны команды Синих. С капитанами команды Красных вы встретитесь завтра и сможете уже начать планировать свой грандиозный выход. А сейчас я хочу показать вам, какие домики в какой команде, и познакомить вас с расписанием на уик-энд, и вы начнете думать над тем, кого на какие соревнования назначить.
Итак, Хадсона среди нас нет. Могу поспорить, он является капитаном другой команды. Потому что не могу представить, что он не капитан. Но если это не так, надеюсь, он не станет завидовать мне. Хотя если он в нашей команде, то я буду его капитаном и смогу заставить его сделать несколько отжиманий или сплясать для меня.
– Вот такие у нас команды. – Голос Конни выводит меня из задумчивости. Она раздает нам блокноты со списками домиков и членов команды, а также с расписанием. Игра начнется в пятницу после ужина с захвата флага противника. В субботу состоятся соревнования по бегу с яйцами и по плаванию, потом последует конкурс на поедание пирога, эстафета по полосе препятствий и игра в кикбол. В понедельник – викторина и шоу талантов, и завершится все это церемонией закрытия: судьи подсчитают количество заработанных каждой командой очков и вручат награду – памятную табличку, которая будет висеть в столовой до конца лета, и вы получите право на то, чтобы гордиться достигнутым. Я просматриваю список. Домик Хадсона – в другой команде. Ну да ладно.
