Пришлось потратить ещё какое-то количество денег — развернуть производство в квартире было невозможно, слишком мало места. Так что я арендовал помещение на ближайшие два месяца. А ещё купил оборудование для ребят. Пневматические ножницы, пресс, тиски, огромный набор инструментов. Также пришлось потратиться на аккумуляторы, сталь, провода, одежду. Заплатить аванс, ну и так далее…
Членство в Торговой палате дало мне возможность пользоваться банковскими услугами. По местным меркам я, шестнадцатилетний пацан, в отсутствие родителей и опекунов уже считался самостоятельным. За это поручился Дом Рафосс. Так что помимо счёта я смог взять и ссуду.
Уверен, если бы я предоставил детальный бизнес план руководству Дома — мне бы не отказали в финансировании. Но в таком случае пришлось бы отстёгивать большую долю семье Никаса с самого начала, или того хуже — я бы получил фиксированную выплату только за идею. А так — был предоставлен сам себе, и все риски (как и выгоды) были целиком и полностью моими.
Но самое шикарное, что я придумал во всей этой схеме — «подписку». Всё было предельно просто. Заряжал батареи я, и усилий при этом тратил самый минимум. По самым негативным подсчётам, ёмкости каждой должно было хватить на полгода работы, если держать плиту включённой по пять часов в день. Так что я честно предупреждал каждого покупателя, что рано или поздно придётся заряжать батарею.
И предлагал сделать это — за очень скромную плату в десяток серебряных монет. Приработок небольшой, зато регулярный. А передавать заряд от батареи к батарее — проще простого, мне надо будет только заранее зарядить несколько объёмных аккумуляторов, и не потребуется личного воздействия.
М-да, эссенция молний давала мне определённые преимущества…
Однако, чтобы собрать новую партию плиток, мне требовались векс-кристаллы. Собственно, именно их мы с Вейгаром сегодня и покупали. Для того, чтобы закончить работу, было необходимо двадцать штук.
Стоимость каждого из них была высока — по четыре золотых за один. Целая сотня, треть из которой уже была уплачена. Большая сумма, на которую в Тарнаке можно было безбедно жить четыре, а то и пять месяцев. Так что один я тащиться в порт на встречу с поставщиком не собирался.
Не то, чтобы он был каким-то контрабандистом (хотя вполне возможно) — просто район там был такой. Следовало всегда держать ухо востро, чтобы не остаться без кошелька. А двое присмотреть друг за другом могут.
Закончив заряжать последний аккумулятор, я посмотрел на дешёвые карманные часы — половина двенадцатого. Как раз успею к приходу Вейгара.
В «Эсенции…», как всегда, народу было полно. Я заходил сюда постоянно — в разные дни и время, но не мог припомнить ни одного раза, чтобы зал пустовал.
Вот и сейчас, стоило толкнуть дверь, как взгляд тут же заскользил по толпе. Ничего удивительного, что народу битком набито — сейчас время обеда.
Я заметил несколько знакомых лиц и приветливо махнул им. А когда разглядел товарища — сразу направился к его столику.
— Я уже всё заказал, — заявил он, едва завидев меня, — Ты вовремя, сейчас принесут обед.
— Здорово. Есть новости?
— Уже читал сегодняшнюю газету?
— Нет, — я пододвинул к себе несколько сложенных листов бумаги.
«Пятеро детей пропали за последнюю неделю!» — гласил заголовок. Развернув издание, я отыскал нужную страницу.
«Сегодня утром глава полицерии Тарнаки, дон Рамон Ностер обратился к жителям города. Служба правопорядки объявила, что объединяет несколько расследований в одно. Городская стража утверждает, что всеми силами ищет пропавших детей и их похитителя.
Напомним, первый ребёнок, Аластор Грин, пропал в районе Счастливых садов две недели назад. Свидетели утверждают, что видели мальчика, когда он разговаривал с невысоким человеком в сером сюртуке и цилиндре. После этого в том же районе и трёх соседних пропали ещё семеро мальчиков и девочек в возрасте от семи до десяти лет. Пять из них — за последнюю неделю.
В нескольких случаях последним, кого видели рядом с детьми, был „Серый сюртук“.
Не всем понравится следующее, но также полицерия вводит в городе комендантский час. Теперь после десяти часов вечера запрещается находиться на улицах без специального разрешения. Нарушителей ждёт штраф и заключение под стражу. Детям же в возрасте до четырнадцати лет предписано появляться на улицах исключительно в сопровождении взрослых сопровождающих».
Дальше лился бурный поток «воды», так что я отложил газету. Основную суть стати уловить и так удалось.
— Мрачновато. Я в последние дни не особо с кем-то общался, ничего об этом не слышал. Странно, что комендантский час ввели только сейчас.
— Мне тут рассказали, что кое о чём в газетах не пишут.
— Неужели?
— Все дети — из семей магов.
— Так-так-так, — я постучал пальцами по столешнице.
Услышанное, хоть и не имело ко мне никакого отношения, слегка насторожило. Неспроста же об упомянул приятель?
— Некоторые уже недовольны. Слышал, сегодня де Бригез потребовали от полицерии активных действий, а те, кажется, понятия не имеют, за что браться.
— Надеюсь, урода поймают. Похищать детей… Страшно даже представить, зачем этот «Серый сюртук» это делает.
Принесли еду, и мы замолчали, сосредоточившись на спагетти, устрицах и морском салате. Запив всё это дело крепким кофе, расплатились, вышли из «Эссенции…» и направились в сторону порта. Идти пешком было долго, так что, дождавшись на ближайшей остановке вагонетку общественного транспорта, приняли решение проехаться на нём, благо это было совсем недорого. В сам порт монорельс проложен ещё не был (хотя проект уже имелся), но проезжал недалеко от нужного нам перекрёстка. Оттуда можно было по прямой попасть к нужной нам части доков.
Жилые кварталы Тарнаки, возведённые на скалистой возвышенности, спускались к побережью. Там раскинулся порт, занимающий всю юго-западную часть города и растянувшийся на несколько километров. Огромные пристани для тяжёлых судов сменялись сложной системой мостов, построенной прямо в заливе, а дальше тянулись старые причалы, возле которых швартовались теперь немногочисленные парусные корабли. Всё это перемежалось разгрузочными и ремонтными доками.
На первой линии зданий стояли, в основном, огромные складские помещения. За ними расположились цеха, ангары холодного хранения рыбы, торговые представительства, лавки и заведения. На юго-восточной части порта образовалось гетто, которое теперь захватило и часть вод залива. Некоторые бездомные строили плавучие платформы, возводили на них лёгкие хибары и жили там. Занимались, в основном, рыболовным промыслом, но также в этом месте, как я слышал, скрывались беглые преступники.
Через толпу рыбаков, грузчиков, моряков, стражи и других горожан мы добрались до нужного пирса.
Там была пришвартована не слишком большая торговая лодка. Ей владел капитан Жакоб по прозвищу Окунь. В основном он занимался тем, что провозил в своём трюме небольшие партии риса, которые выкупал на восточном побережье материка. Но иногда торговал и более эксклюзивными вещами.
