Марш-бросок на Тен-Торс случился жарким летом, когда весь полк подготовки младшего командного состава разместили лагерем в Форте Трегантл в Корнуолле. «Настоящая мальчишеская мечта – приключения, скалолазание и общий восторг. Мне нравилась окружающая местность со скалами и морем». Здесь дул теплый морской бриз, разительно отличающийся от холодных ветров Абердиншира – Деннис словно бы попал в другой мир.
В иные праздники в Олдершоте он также принимал участие в торжественных парадах. Один такой парад, состоявшийся в честь столетия Гаррисонской церкви, посетила сама королева, и Деннис гордился тем, что видел ее вблизи (хотя и удивился ее маленькому росту) и промаршировал мимо нее во время процессии. В числе других знаменитостей парад посетил и фельдмаршал лорд Монтгомери: вместо того чтобы смотреть точно вперед, Деннис Нильсен заглянул лорду прямо в глаза, но, к его удивлению, ему ничего за это не было.
На выходных юношам выдавали увольнительные на семьдесят два часа, и большинство отправлялось домой. Те же, кто жил слишком далеко, чтобы такой путь окупился (Нильсен входил в их число), проводили выходные на природе – в Марлоу на Темзе, в парке Нью-Форест или возле Стоунхенджа. Однажды они даже побывали на территории поместья Броудлендс, где когда-то жил лорд Маунтбаттен.
Самым важным человеком в Олдершоте был сержант-майор, заменивший, нравилось ему это или нет, большинству мальчиков отца, которого им в разной степени не хватало. Деннис Нильсен не был исключением. Он постепенно привязался к сержанту-майору «Падди» Дауду, – человеку, которому, как он инстинктивно чувствовал, можно доверять:
Я никогда не встречал в армии ни одного сержанта-майора, которого я бы (пусть иногда и тайно) не уважал и которым бы не восхищался… Сержант-майор – высшее звание в любом полку, и все они отличаются некой строгостью и грубоватыми манерами, за которыми скрывается добросовестность, справедливость и – в глубине души – мягкость. Ты всегда точно знаешь, каковы ваши отношения с таким человеком – здесь нет места для сомнений. На них абсолютно во всем можно положиться. Я никогда не встречал сержанта-майора, у которого не имелось бы теплого чувства юмора и острого (иногда даже ядовитого) языка… Во время серьезных личных проблем эта скрытая мягкость всегда всплывает на поверхность, и сержант-майор горы готов свернуть, чтобы облегчить чью-то ношу.
Через три года Нильсен сдал выпускной экзамен (эквивалентный экзамену общеобразовательной средней школы) по пяти предметам: математика, английский, общественное питание, картография и современная история, а также дополнительный экзамен уровня B2 по общественному питанию, что подтвердило его дальнейшее направление карьеры. Он завершил полный курс строевой подготовки с оружием и летом 1964-го участвовал в выпускном параде. В свои восемнадцать у Нильсена уже имелись карьера, будущее и надежные перспективы. Почти ничто не могло омрачить для него эти годы. Даже его постоянное чувство одиночества по большей части растворилось благодаря армейской сплоченности с товарищами. Теперь ему гораздо легче давалось общение, и он понемногу учился говорить с другими.
После Олдершота Нильсен вернулся домой в Стрикен во время краткой увольнительной. Ему не терпелось увидеться с бабушкой, и он арендовал скутер, чтобы доехать до Фрейзербурга, затем на юг до Абердина. Шел дождь, на дороге было скользко. Скутер Денниса занесло на повороте, он врезался в грузовик, и его отправили в больницу, где его проверили рентгеном и тут же выписали. За исключением синяков и царапин, никаких особых повреждений врачи не обнаружили: если сильный удар головой и вызвал какую-то травму с возможными скрытыми последствиями, на тот момент ничего такого выявлено не было.
В качестве рядового Нильсен начал свою карьеру в первом батальоне Королевских фузилеров (лондонский полк), в Оснабруке, Германия. Командиром подразделения был лейтенант-полковник Тейлор. Он принял эту работу вместе с сержантом-квартирмейстером «Барсуком» Мэйтландом, приятным в общении веселым человеком с серьезной зависимостью от алкоголя. Сержантом-поваром был Томми Ибрагим, а коллегами и друзьями Нильсена в то время стали Джиджер Уотсон, Мики Дьюк, Боб Пирс, Дамбо Хоувит и Падди Аэрн. Командиром роты был майор Деннис. Это время для него было не менее счастливым – продолжение уютного товарищества в Олдершоте, время от времени прерываемое военными учениями. В Оснабруке Деннис также впервые начал пить. «Мы усердно пьянствовали: за два года службы мы не провели трезвыми ни ночи». Некоторые его приятели замечали, что Нильсен пьет больше других. Он ненадолго вернулся в Олдершот, чтобы сдать экзамен по общественному питанию уровня B1, а затем отправился служить со своей бригадой в Норвегию.
Счастье этих лет портила только одна серьезная проблема, беспокоившая его с каждым годом все больше. Еще в Олдершоте он начал понимать, что его влечет к другим парням, и это влечение необходимо было скрывать. Подавление своей сексуальности несло с собой сопутствующее чувство вины: раз желания следует скрывать, значит, они неправильные. Он считал себя бисексуалом, а не гомосексуалом, и, поскольку его никак нельзя было назвать женственным, притворство давалось относительно легко. Он тщательно следил, чтобы никогда даже случайно не упоминать о своей ориентации, и не объявлял о ней открыто, но его мучило неловкое подозрение, что его «ненормальность» всем очевидна. «Я никогда не принимал душ, только ванную. Я всегда боялся, что выгляжу без одежды не так, как остальные, и что внешняя нагота обнажит так же и мои потаенные мысли». Учитывая, что спал он в бараке с двадцатью другими парнями, облегчение он находил только в мастурбации в ванной в одиночестве.
В Оснабруке искушений для молодого человека стало больше, а значит, ему приходилось сдерживаться еще сильнее. Когда он приходил по вечерам пьяным, его наверняка часто раздевали и бросали в кровать его товарищи, и он то же самое делал для них. Никакого сексуального контакта не происходило. Если в их компании кто-то и обсуждал людей «нетрадиционной ориентации», то исключительно как предмет шуток и презрения. Деннис Нильсен осуждал это так же рьяно, как и его товарищи. Все это время он знал, что обманывает друзей и что его настоящее «я» задавлено этим притворством. Стресс от необходимости поддерживать обман постепенно начал накапливаться, хотя он этого не признавал.
В 1967 году, когда ему исполнилось двадцать один, Нильсена перевели в Аден, где расположилась охранно-полицейская служба, ответственная за заключенных террористов в тюрьме Аль-Мансура. Британцы вели отчаянную войну против арабских террористов, ведомых ненавистью и не заботящихся о собственном выживании. Тюрьма была настоящей крепостью, с тяжелыми воротами и обзорными вышками с автоматами, и часто подвергалась нападениям мятежников, так что вид усеивающих сельскую местность мертвых тел был обычным делом. Некоторые солдаты, попадавшие в засаду по пути к баракам, погибали или были изувечены, другим, достаточно глупым, чтобы развлекаться с местными проститутками, перерезали горло в процессе. В атмосфере иссушающего зноя и опасности это был тяжелый опыт. Добираясь до Аль-Мансуры через переполненные террористами земли, Деннис Нильсен сильно рисковал, приехав в тюрьму в кузове арабского грузовика с овощами. А когда он пил в баре «Оазис», один случай чуть не стоил ему жизни.
