— Вы меня совершенно напрасно записали в монстры, — усмехается Ник. — Я вовсе не такой. Но институт брака все же не признаю.
— Вы лучше в другом признайтесь, — кидаю в ответ. — От вас невеста со свадьбы убежала, да?
Ник внезапно останавливается, словно наткнулся на невидимую стену. Мы с Мишей тоже замираем. «Кажется, сейчас будет скандал», — уныло думаю, решив, будто нашла у Ника самое больное место и ткнула туда со всей силы. Но наш проводник стоит, не шевелится.
— Ник, — начинаю робко. — Если я вас обидела…
— Назад! — шепчет он.
— Что?
— Назад! Быстро!
Мы с Мишей начинаем пятиться, не понимая, что случилось.
— Ник, вам помощь нужна?! — кричим ему.
И вдруг стоящий перед нами метрах в десяти парень внезапно пропадает. Только видим, как он взмахнул руками и… исчез под землей. Оттуда послышался сильный шорох, стук, скрежет. Мы замерли в ужасе и так стояли ещё несколько минут, боясь пошевелиться. Что там такое произошло?!
— Стойте здесь, я посмотрю, — говорит Михаил и идет туда, где пропал Ник.
— Нет! — хватаю его за руку. — Я одна тут не останусь!
— Только осторожно. Внимательно смотрим под ноги.
Мы коротенькими шажками медленно движемся вперед. Когда подходим ближе, всё становится понятно и жутко одновременно: перед нами простирается на несколько метров влево и право расщелина метра два шириной. Вот в неё и провалился Ник — она, видимо, образовалась тут недавно из-за ливня, но почему опытный мужчина её не заметил? Я не знаю.
Миша ложится на живот и, глядя вниз, кричит:
— Ни-и-и-к! Вы там?! С вами всё в порядке?
Укладываюсь рядом
— Ни-и-и-ик!
Наши голоса разносит по расщелине эхо. Но в ответ никто не отзывается. Мне становится страшно: неужели он погиб?!
— Я спущусь вниз, посмотрю, — говорит Миша, раскрывая рюкзак. Достает оттуда моток верёвки, молоток.
— Но как ты её закрепишь? — спрашиваю, оглядываясь.
— Видишь вон тот камень?
Киваю.
— Давай постараемся его придвинуть поближе, — предлагает Миша.
Вдвоем, напрягая все силы, толкаем к расщелине большой валун. Он весит, мне кажется, целую тонну. Надрываемся почти, но другого выхода нет: если Миша станет спускаться с моей помощью, удержать его не смогу.
Он обвязывает веревку вокруг камня, другой конец кидает в расщелину. Берет в рот маленький фонарик и осторожно лезет вниз.
Лёжа на краю пропасти, трясясь от страха, я вдруг прошу силы небесные, чтобы Ник оказался жив. «Господи, пожалуйста, пусть с ним всё будет хорошо», — думаю и ловлю себя на мысли, что этот ироничный тип мне за несколько проведенных рядом дней стал очень дорог. Не просто как мужчина, который постоянно рядом и готов помочь, несмотря на свой язвительный характер. А как человек, способный принимать ответственные решения за нас обоих. Я рядом с ним себя чувствую спокойно.
Миша между тем продолжает спуск.
Глава 9
Я смотрю, как Михаил продолжает погружаться в темноту, мне становится жутко: а что, если он тоже пропадёт, как и Ник?! Я ведь тогда совсем одна останусь на острове! По спине бежит холодок, но говорю себе строго: «Не смей, Лена. Как ворона тут на суку. Каркаешь. И вообще. Не надо быть такой эгоисткой!»
После выговора себе становится чуть легче. «Всё будет хорошо», — твержу, не переставая. Слышу снизу шорохи: там осыпаются земля и камешки. Кряхтит Михаил. Непросто ему, офисному работнику, спускаться по обычной верёвке. Тут умение нужно. Хорошо, парень обладает хорошо развитой мускулатурой, значит сможет.
— Ну как там дела? — кричу вниз спустя несколько минут, не выдерживая напряжения.
— Не вижу его пока! — отзывается Михаил.
— Господи, пожалуйста, только бы он выжил! Только бы… — начинаю шептать. И Ник, который провалился в проклятую расщелину, теперь мне кажется не саркастичным мужчиной, готовым сыпать ироничными иголками во все стороны, но человеком с отличным чувством юмора, находчивым и очень смелым.
Мне хочется, чтобы он поднялся поскорее целым и невредимым.
Проходит ещё минут двадцать.
— Миша! Как там дела? — опять кричу вниз, хотя уже не вижу ничего. Снаружи слишком светло, внизу тьма непроглядная, и только луч фонарика мелькает.
— Продолжаю поиски, — слышится далёкое в ответ.
— Ник, пожалуйста, найдись, — шепчу, вглядываясь в расщелину. — Честное слово, я буду тебя во всем слушаться. Только не погибни там.
Я даже всхлипываю, — так себя накрутила, аж до слёз. Вспоминаются все те хорошие моменты, что были у нас с Ником. Как он мне обувку делал, как лазил на пальму за бананами, как принес купальник, чтобы я из океана голая не выходила.
Утираю слёзы, благо рядом нет никого, никто не увидит.
— Миша! Как там дела? Видно Ника? — опять кричу. Да когда же наконец он его отыщет! Может, нашему проводнику помощь нужна, а этот нерасторопный тип ползает там, как черепаха! Начинаю уже немного злиться. Мне кажется, что надо было самой туда лезть. Михаил, он какой-то… слишком медлительный! Сначала подумает, а потом уже решает. А надо, как Ник: действовать стремительно! Пришел, увидел, победил!
На этот раз Михаил даже не удостаивает меня ответом, отчего я нервничаю ещё сильнее.
— Ник, миленький, я тебя прошу. Вернись, — опять перехожу к близкой степени отчаяния. — Я буду делать всё, что ты захочешь…
— Честное слово?
— Честное-пречестное, — отвечаю, глядя вниз. — И никогда больше не буду с тобой спорить, только выживи, умоляю.
— Ну смотрите, миледи, вы слово дали.
— Дала, конеч…
Я замираю. Слово застревает во рту. Медленно поворачиваю голову налево.
Рядом, в полуметре, сидит Ник. Весь перепачканный землей, но живой и, кажется, даже невредимый. Смотрит на меня и улыбается, сверкая белыми зубами, которые на его чумазой физиономии кажутся жемчужными.
— Вы?! — смотрю на него, и глаза у меня в это мгновение, кажется, размером с блюдце. Каждое.
— К вашим услугам, миледи, — кивает Ник. — Простите великодушно, что сидя. Ноги устали, пока карабкался. И вот, смотрите, — он показывает ободранные до крови ладони. — Пострадал немного. не желаете ли подуть? Или сделать компресс? Я бы и от поцелуя не отказался.
— Да… вы… — вскакиваю на ноги, совсем позабыв, что рядом расщелина. — А-а-ай! — Вскрикиваю, поскольку оступилась и потеряла равновесие.
Ник мгновенно вскакивает и успевает ухватить меня за футболку, а потом резко тянет на себя. Я, всплеснув руками, лечу прямо на него. Мой спаситель шлепается на землю спиной, я — на него, и он крепко обхватывает меня в полёте руками, прижимая.
