– Больше не будет таких розовых соплей. Собакой твоей клянусь. Но мне это показалось прикольным – якорь цепляется за якорь.
– Ну раз собакой клянешься, а не членом, значит будут еще. Я за такие розовые сопельки. Мне нравится. Это классно.
– Конечно, классно. У меня не будет вялой пи…, – прикладываю палец к губам Демьяна. – Ну вот зачем ты сейчас это делаешь?
– Чтобы испортить розовый момент. Так, ладно, гоу в парк.
– Зачем?
– Выгулять тебя надо, а то больно бледная.
Выгулял, так выгулял – первое, что пришло на ум, когда ноги уже стали гудеть от усталости. Однако, все равно хорошо, вот так просто пройтись по парку, заодно и поесть сахарной ваты.
– Наконец-то, – чуть ли не со стоном произносит Царев, как только нам на глаза попадается свободная скамейка.
И это при том, что забрались мы в откровенную глушь, где, кажется, никого нет поблизости. Усаживаемся на скамейку и синхронно протягиваем ноги со стоном.
– Лен, ты в детстве хотела стать Царевной?
– Конечно, все девочки мечтают о таком.
– Ну, я на правах царя, могу тебе помочь, – видимо, от усталости мой мозг не способен воспринимать то, что говорит Демьян. Чувствую себя тупицей. – Витамины надо будет тебе купить, – бурчит себе под нос Царев, доставая из кармана бархатную коробочку. – Царевой будешь?
– Ты… ты что, мне замуж предлагаешь?
– Ну ты тормоз, Лена, – закатывает глаза.
– Конечно, буду. В смысле буду Царевой, – левая ладонь самопроизвольно вспорхнула вверх.
– Вообще-то на правую одевают.
– Вообще-то надевают, но пусть будет так. На тебе правую, – протягиваю другую руку.
Вот уж чего я не ждала, так это в один день такого фейерверка. Татуировка и кольцо! Это же мне не снится?!
– А ты только роспись предлагаешь или платье тоже можно? И в тесном семейной кругу? Я бы твоего дедушку пригласила, Милу, Даню и… а у меня получается и нет никого больше. Тогда зачем платье? Свадьба? Для троих это странно устраивать. Правда, каравай хотелось укусить… как у всех, по нормальному.
– Ой, прям проблема. Для массовки могу позвать нескольких друзей с их клушами. Женами в смысле. А ты куриц с работы, пусть обзавидуются, что у тебя такой мужик. Да и бабкой тебя перестанут звать.
– Мм… звучит заманчиво.
– А то!
ЭПИЛОГ
Три года спустя
Бегло протираю руки от муки бумажным полотенцем и нехотя, но все же беру вибрирующий мобильник.
Дема 12:28
«Через полчаса приедут рабочие. Покажи им, где все лежит. Проконтролируй, чтобы не халтурили. Короче, разрули там все»
Дважды вчитываюсь в сообщение, прежде чем понять, о чем тут идет речь.
12:29
«Почему я, а не ты?!»
Дема 12:29
«Как это почему? А кто у нас глава семьи? Помнится мне, не я сожрал одним укусом почти весь каравай, вот и рули, глава семьи:)»
Ну какой же гад.
12:29
«Я тебе сто раз говорила, что это получилось случайно. Где ты?!»
Только отправив смс, до меня дошло. Он никуда не уходил и тем более не уезжал. Да с ним же Сережа, в конце концов! Да уж, запара на кухне ни к чему хорошему не приведет. Выглядываю в окно и тут же взгляд падает на машущего мне Царева, находящегося возле куста черной смородины. Открываю окно и тут же демонстрирую ему кулак. Только хочу крикнуть «иди в дом», как мой муж демонстрирует мне жестом «не смей орать», а потом и вовсе прикладывает руку к уху, намекая на то, что кое-кто спит. Перевожу взгляд на рядом стоящую коляску, в которой заснул наш Сережа.
Вот совершенно не получается злиться на Царева по-настоящему, хоть и штормят порой гормоны. Ну какой еще мужчина будет вместо футбола с пивом собирать смородину, держа при себе ребенка, чтобы тот насыщался кислородом во время сна? Идеальный папа. Да ладно, чего уж греха таить, не только папа. Но завидовать самой себе – вообще клиника. Сейчас даже не получается злиться на него за то, что девочка получилась не с первого раза. Так даже лучше. Будет братик защитник.
И все-таки жизнь – забавная штука. Разве я могла когда-нибудь подумать, что буду замужем за таким человеком, любить его и быть любимой? Что буду жить загородом, печь пирожки, есть частенько вкусную и вредную пищу и, о Боги, помогать этому самому мужу делать лечо из выращенных им же овощей, и другие закатки. Усмехаюсь в голос от собственных мыслей. Закрываю окно и возвращаюсь к готовке. Ставлю пирожки в духовку и снимаю с себя фартук. Мельком рассматриваю себя в зеркале. К счастью, с этой беременностью удалось не растолстеть. И я очень даже ничего. Распускаю волосы и иду к Демьяну.
– Можешь орать. Мы проснулись.
– Я догадалась по жующему смородину Сереже.
– Ага. Лена, блин! – тут же вскрикивает Демьян.
– Что?
– Убери Филейку с грядки. Обоссыт сейчас клубнику, а мне потом в рот ее кидать. Супер.
– А это тебе наука – мыть ягоды.
– Никто не моет ягоды. Только дебилы. Ну и ты. Не дебилка в смысле, – тут же добавляет Царев. – Не злись, – прикладывает руку к моему животу. – А то получится вредная и злая девка. Фу. Такие никому не по нраву. Потом замуж не выдадим.
– Девочка, а не девка.
– Да один хрен.
– Демьян!
– Ой, все. И вообще иди встречай рабочих и рули ими.
– Бегу и падаю.
– Как каравай жрать целиком, так пожалуйста, а как глава семьи – сразу в кусты.
– Сколько тебе раз сказать, что это вышло случайно?
– Случайно откусить всю косу? Не знаю, не знаю, – цокает Демьян. – Ладно, что с тебя взять, женщина. Будем считать, что ты была голодна. На тебе стульчик, пришвартовывай сюда свою попу и общипай этот кустик до конца. Серый тебе если что поможет ее поесть.
– Больше ста грамм нельзя.
– Не нуди, а? Он сам знает сколько ему надо.
– Не знает.
– Позавчера я дал ему больше ста грамм. Жив, здоров.
– Сколько ты ему дал?!
– Сто десять, – целует меня в лоб.
– Дурак.
– Ага.
***
Это же надо было родиться таким красавчиком. Самый-самый. И умненький. Осталось всего несколько деталей дабы построить пирамиду. Ты ж мой мальчик.
– Да, вот так, мой хороший, – киваю в ответ на действия сына, а потом обалдеваю от того, что слышу из его уст. – Ты… ты что сейчас сказал, Сережа? – словно издеваясь надо мной, он повторяет это слово снова!
