Пальцы Гевина впились в ее колено еще сильнее, когда Рейчел снова открыла рот. Но Тея опередила ее:
– А где училась ты, Рейчел?
Напряжение витало в воздухе, половина стола ловила каждое их слово, а другая половина в это время поглощала индейку так рьяно, словно это была их последняя в жизни трапеза.
– Я изучала введение в право в «Ол Мисс»
[10].
– Так ты не окончила юрфак?
Рейчел с сияющей улыбкой повернулась к мужу:
– Нет. Я без сожаления бросила учебу ради карьеры Джейка.
Джейк старательно делал вид, что не может оторваться от вкусной еды.
– Но разве ты больше не мечтаешь стать юристом? – не отставала Тея, потому что импульсивность ее натуры управляла ею, как марионеткой.
Рука Гевина снова сжала колено Теи. Она оттолкнула ее.
Прежде чем ответить, Рейчел ослепительно улыбнулась, став еще прекраснее.
– Нет, не мечтаю, – ответила она. – Мы все чем-то жертвуем ради наших мужей. Большинство из нас не считает это зазорным.
От ярости перед глазами Теи встала красная пелена. Рейчел понятия не имела, скольким пожертвовала Тея ради карьеры Гевина. Она как раз собиралась сказать ей об этом, но тут Соледад Феличиано, жена Яна, вмешалась в разговор и разрядила обстановку.
– Послушай, Тея, – сказала она опасливо, будто перед ней была бешеная собака, – ты же художница, так помоги нам разработать новый логотип для нашей игры в софтбол. Подкинь какие-нибудь дизайнерские идеи.
Игра в софтбол была еще одной шутливой традицией. Каждый год подруги и жены нэшвиллских бейсболистов и хоккеистов устраивали благотворительный матч, чтобы собрать деньги на школьные принадлежности для нуждающихся детей. В течение многих лет игра называлась «СуД против ХуД». ХуД – потому, что в слове «хоккей», видите ли, есть буква «Х». Странная логика. Поразительно, что долгое время в нелепой аббревиатуре никто не видел проблемы, пока кто-то наконец не убедил соперниц придумать их клубу новое имя.
– А я и не знала, что будет новый логотип, – сказала Тея.
– Мы так решили на нашей последней встрече, – сладко пропела Рейчел и ядовито улыбнулась.
Та самая встреча, на которую Тею не пригласили.
– Было бы неплохо, – наконец сказала Тея, – и нам избавиться от «СуД».
Рейчел поперхнулась вином. Чья-то вилка упала на тарелку, кто-то чертыхнулся.
– А нам-то с какой стати? – удивилась Рейчел, смахивая брызги вина со своего декольте.
– Сама посуди, – сказала Тея. – «Супруги и девушки». Слишком узкий диапазон. А если в высшую лигу примут женщину? К кому отнести ее парня – к супругам и девушкам, что ли?
– Ну, вряд ли такое возможно. Где ты видела женщин-игроков такого уровня? – сказала Рейчел.
– Ну а как насчет игрока-гея? «Супруги и девушки» в принципе отдает гомофобией. Не пора ли подумать о чем-то более инклюзивном?
– Что же ты предлагаешь? – спросила Рейчел.
– Как насчет «Супруги и партнеры»?
Рейчел помолчала немного, а потом озадаченно произнесла:
– Но ведь тогда мы будем СуП…
Тея встала, взяла свою тарелку.
– Ничего не поделаешь. Придется стать СуПом. Пойду проверю, как там дети. Кому-нибудь что-нибудь принести?
Тея вышла из комнаты, застывшей в гробовом молчании, и завернула за угол. И сразу наткнулась на Гевина.
– Что это было, черт возьми? – спросил он.
– Это, – сказала Тея, ставя тарелку, – то самое дерьмо, которое мне приходилось терпеть от Рейчел и ее товарок все время, пока мы женаты. Просто я решила для разнообразия восстать против нее.
– Она всегда так с тобой обращается?
Тея фыркнула.
– Ну да. С первого дня.
От гнева его глаза сузились.
– Почему ты мне не говорила?!
– А ты интересовался?
Гевин покачал головой, открыл было рот, чтобы ответить, но не нашелся и стоял, нервно глотая воздух.
– Не беспокойся, – отрезала Тея. – Терпеть осталось недолго.
Она крутанулась на каблуках и удалилась. И провела остаток вечера с детьми, тщательно избегая мужа, несмотря на его попытки остаться наедине.
Часов в шесть вечера у Авы заболел живот, поэтому Гевин стал прощаться. Пока он собирал девочек, Несса отнесла в машину целую башню пластиковых контейнеров с остатками еды.
– Все наладится, – тихо сказала Несса, ставя контейнеры на заднее сиденье.
Тея вздохнула.
– Спасибо, только я вряд ли смогу поладить с Рейчел.
– Я говорю о тебе и Гевине.
Тея подняла глаза.
– Дай ему шанс, Тея, – сказала Несса.
Входная дверь открылась, и Гевин вышел с Авой на руках. Амелия бежала впереди. Несса сжала руку Теи и понизила голос:
– Звони в любое время.
Тея закрыла дверцу багажника, а Несса подошла к кабине. Она поцеловала девочек на прощание и приобняла Гевина. Тея открыла дверь и забрала Аву у мужа, стараясь не встречаться с ним глазами.
– Я пристегну Амелию, – сказал он.
Домой снова ехали в молчании. Гевин крепко сжимал руль. Тея смотрела в окно, в проезжающих машинах мелькали улыбающиеся, радостные лица. Неужели и эти пары начали праздничный день спором о мастурбации? Мысль показалась ей настолько абсурдной, что у нее вырвался истерический смешок, который она тут же подавила и только вздохнула разочарованно. Даже не глядя, она почувствовала, как Гевин повернул голову в ее сторону. Безжизненное серое небо в окне было под стать ее настроению.
Они подъехали к дому, Тея сразу выпрыгнула из машины, отстегнула Аву и потащила на крыльцо, по пути отыскивая в кармане ключ от двери. Баттер встретил их в коридоре громким лаем.
– Мамочка, мне плохо, – хныкала Ава.
– Знаю, милая. Сейчас снимем пальто…
Она не успела закончить фразу – Аву вырвало прямо на пол.
Дочка заплакала. Баттер подошел к луже и стал ее обнюхивать.
– Баттер, фу!
Тея схватила собаку за ошейник, и в этот момент Ава снова содрогнулась. Очередная порция чего-то, что-там-она-черт-возьми-съела, выплеснулась на пол. За спиной тихо выругался вошедший Гевин, а Амелия завопила:
– Фу-у, отстой!
Гевин схватил Баттера за ошейник.
– Я все уберу, – сказала Тея. – Ты не мог бы отвести ее наверх и приготовить ванну?
– Нет! – воскликнула Ава. – Хочу с мамой!
