– Нет. Может, и была бы, но ей в отличие от меня никогда не давали возможности попробовать.
– Почему же?
– Она была старшей из нас троих. А значит, обязанность удачно выйти замуж легла на ее плечи. Ну и к тому же она считалась самой красивой из нас.
– Самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, – это ты, Ирена. Когда я впервые увидел тебя, я лишился дара речи.
– Не нужно комплиментов, милорд. Я прекрасно сознаю свою привлекательность, чего, разумеется, ни одна благородная дама не должна признавать, но таков мир. Незыблемые устои английского общества, по-видимому, требуют от женщин постоянного соперничества между собой, из-за чего все мы завидуем друг другу.
На это он ничего не ответил. Но тут же спросил:
– Вы завидовали старшей сестре?
Ирена покачала головой.
– Никогда! А вот она завидовала мне.
– Почему?
– Мне не пришлось нести бремя, которое свалилось на нее. Ей пришлось пожертвовать своей жизнью, в угоду родителям выйти замуж за нелюбимого человека.
– А когда она умерла, это бремя легло на вас…
Ирена кивнула, не глядя на него. Его рука нашла ее руку.
– Поговорите со мной, любовь моя. Доверьтесь мне.
Она встретилась с ним взглядом.
– Из-за своей болезни она чувствовала себя виноватой перед нами. А перед смертью взяла с меня клятву, что я выйду замуж только по любви.
Бенедикт медленно сел, их лица были лишь в нескольких дюймах друг от друга.
– Ты так и поступила?
Секунды тянулись томительно долго, пока он смотрел на ее губы, ожидая ответа.
Осторожное покашливание заставило их отпрянуть друг от друга, как будто их опять уличили в чем-то неприличном. Разумеется, теперь они женаты, так что смущаться не стоило, но щеки Ирены все равно пылали.
Бенедикт повернулся к незваному посетителю. Старый дворецкий застыл в нескольких футах.
– В чем дело, Исайя?
– Прошу прощения, милорд. Всадник из Эбберфилда прибыл со срочными известиями.
Эбберфилд – так называлось поместье Латфордов в Дорсете.
– Какие известия? – напряженно спросил Бенедикт.
– Несчастье с Розендейлом. Он попал в ужасную катастрофу.
Тело мужа напряглось.
– Я выезжаю немедленно.
Ирена положила руку ему на плечо.
– Я еду с вами.
– Нет. Один я доберусь быстрее.
– Я держусь в седле лучше вас, милорд.
– Ирена, пожалуйста, – сказал он, внезапно превратившись в светского вельможу. – По праву мужа я приказываю вам остаться дома.
Его слова прозвучали как пощечина. Она отступила назад, ее руки дрожали.
Бенедикт выругался про себя и приблизился к ней.
– Прости, – прохрипел он.
Он опустил руку в ее распущенные кудри и притянул Ирену к себе. Его губы прижались к ее губам прежде, чем она успела увернуться. Это был жесткий, отчаянный поцелуй. После него он лишь слегка коснулся губами ее лба.
– Простите, но есть вещи, о которых я не могу вам сейчас рассказать.
С этими словами он повернулся и вышел.
Глава четырнадцатая
– Вот уж не думала, что ты согласишься!
Тея подкрашивала глаза перед свиданием и подскочила от неожиданности, услышав голос Лив за дверью ванной. Под правым глазом повис полумесяц из коричневых точек. Ну и пусть! Не слишком-то ее и волновало, как она выглядит. Ведь это не первое свидание юной девушки. Просто формальность. Часть сделки. Тея стерла тушь под глазом ватным тампоном и решила больше не усердствовать. Она отступила назад и оглядела себя в зеркале. Сойдет и так, даже более чем достаточно.
– Если ничего не помогает, покажи изящную ножку, так? – фыркнула Лив.
– Цитируешь мать? Совсем не к месту.
Лив плюхнулась на кровать.
– Просто интересно. Вырядилась, размалевалась. А зачем? Ты ведь вроде бы не хочешь произвести впечатление.
Тея надела черные лакированные туфли.
– Это из-за платья так кажется.
– Оно прямым текстом говорит: «Прижми меня к стене, ковбой, и делай что хочешь».
– А может: «Не ты ли уговорила меня купить его на прошлой неделе»?
– Ну да, но я ж не знала, что этот шантажист заставит тебя пойти на свидание!
Тихое покашливание в дверях заставило их быстро обернуться с виноватыми лицами, в которых читалось «нет-мы-говорили-совсем-не-о-вас».
– Ты готова? – спросил Гевин, скривив губы в ехидной улыбке «знаю-что-вы-говорили-обо-мне».
В ответ Тея только тихо промямлила что-то, потому что черт бы подрал ее мужа. Он выглядел великолепно. Брюки из темно-серого твида, которые она никогда раньше не видела, сидели на нем так, будто были сшиты на заказ у лучшего портного. Она никогда раньше не видела и эту рубашку – однотонную серо-голубую на пуговицах, которая плотно обтягивала его бицепсы. Закатанные рукава обнажали мускулистые предплечья. От их вида Тею бросило в жар. Мужчинам стоит уделять больше внимания предплечьям. Они и не подозревают, какое действие могут оказать на женщину эти выпуклые, покрытые волосами мышцы.
– Прекрасно выглядишь, – сказал он.
– Ты тоже.
– У тебя новое платье?
– А у тебя новая рубашка?
– Ага.
– Мне нравится.
– Ты бы вышла, Лив, – сказал он, не сводя глаз с Теи.
– А ты…
– Лив, – предостерегающе произнесла Тея.
Сестра поджала губы и соскользнула с кровати.
Гевин вошел в комнату, застенчиво улыбаясь.
– Г-где твоя сумочка?
– На комоде. Зачем она тебе?
Он вытащил из кармана сложенную пополам бандану.
– Потому что нужно положить туда вот это.
– У-у, какие-то страшные игры?
Он осмелел и улыбнулся чуть шире.
– Сама увидишь.
Они расцеловали девочек, уворачиваясь от слюнявых нежностей Баттера, и попросили Лив не показывать близнецам никаких дурацких видео. Та ответила, что ничего обещать не может, и выпроводила их за дверь.
Гевин помог Тее сесть в машину, а затем прошел на свое место.
– Итак… – Он выехал на автостраду и спросил, откашлявшись: – К-какие новости из Вандербильта?
– Пока никаких. Решится на этой неделе.
– Ч-что, если… – Он не закончил вопрос, но в этом и не было необходимости. Она знала, о чем он спрашивает.
