– Так в чем же дело? Давай прыгай скорее к нему в постель. Используй его, а потом вышвырни.
Алексис откашлялась.
– Хм, и кого это мы обсуждаем?
Лив и Тея выпалили одновременно:
– Моего мужа.
– Ее мужа.
Алексис склонила голову набок.
– А что, разве, чтобы переспать с мужем, ты, Тея, должна получить согласие сестры?
Они снова ответили одновременно:
– Нет, – прорычала Тея.
– Да, – засмеялась Лив.
Чебурек мяукнул.
– У нас с Гевином произошел… разлад, – объяснила Тея. Щеки ее пылали.
– Разлад?! – фыркнула Лив. – Это называется разлад! – Лив посмотрела на Алексис. – Еще три недели назад она была готова развестись с ним, но он уговорил ее пустить его назад, вроде как получил второй шанс.
– Он пытается сохранить наш брак.
– Надо же! Она защищает Гевина! Мир перевернулся.
Смех Лив затих.
– Подожди. Ты… ты действительно собираешься принять его обратно?
Тея вернулась к своей картине.
– Тея, ты ведь шутишь.
Тея удержалась от язвительного ответа и только пробормотала: «Почему бы и нет?»
– Да потому, что ты пляшешь под его дудку! Уж он-то всегда знал, как добиться своего! В этом он мастер! Все-таки профессиональный спортсмен.
Тея снова резко обернулась:
– А спорт тут при чем?
– При том, что он прирожденный игрок, и его цель – выиграть у соперника.
– Ах вот как! Спасибо за совет.
Для пущей убедительности Лив предостерегающе потрясла пальцем.
– Ни в коем случае не давай ему взять над собой верх!
Алексис встала между ними, как судья.
– Хватит вам! Давайте лучше откроем вино и поговорим обо всем как сестры и подруги…
– Учти, стоять в стороне я не буду и издеваться над тобой больше не позволю! – перебила ее Лив.
Тея почувствовала прилив одновременно холода, жара и ярости.
– Лив, я люблю тебя, но ты меня совсем за дуру считаешь. Я уж сама как-нибудь разберусь.
– Что-то раньше у тебя не слишком получалось.
Алексис тихо произнесла:
– Лив, говорю тебе как подруга. Ты не права, нельзя так с сестрой. Мало ли что бывает в семье. Сегодня ссорятся, завтра мирятся. Лучше не лезь в их отношения, как-нибудь сами разберутся. Просто поддержи сестру.
От такого предательства лицо Лив вытянулось, Тее даже стало ее жаль.
– Нет уж! Даже не подумаю! – Лив схватила пальто, брошенное на стул. – Пусть тебя поддерживает наша мамочка! Ведь ты же ее дочь.
Ирена и Бенедикт наконец-то занимались любовью.
Уложив девочек, Гевин решил немного почитать перед сном, но попробуй тут усни. Он же не знал, что сейчас начнется длинная любовная сцена. И не какая-нибудь. А чертовски грязная. Неужели люди в те давние времена действительно проделывали все эти мерзости?
– Разумеется, проделывали, – ответил ему лорд Грязный Развратник. – А ты думал, что белая западная цивилизация изобрела куннилингус лишь в двадцатом веке?
Ну вот. Наконец-то Гевин понял, что это такое. С ним случился тот самый чертов Книжный Стояк. Гевин неловко поерзал на диване и перечитал сцену.
Бенедикт зарылся лицом в юбку Ирены. Та задыхалась от страсти. Стонала. Бенедикт погрузил в ее лоно два пальца. Одновременно лаская языком…
Боже милостивый… Именно это он собирался проделать с Теей, если у него когда-нибудь появится хоть малейший чертов шанс. Стоило ему представить Тею на месте Ирены – и он был уже не в силах совладать с собой.
«Любовь моя, – шептал Бенедикт ей в ухо. – Когда мы вместе, как сейчас, ты моя повелительница. Когда мы так близки, я в твоей власти, приказывай – я сделаю все, чтобы доставить тебе наслаждение».
Гевин в изнеможении откинулся на диване и потер рукой колотящееся сердце…
Входная дверь внезапно распахнулась. Гевин подскочил, как подросток, которого застукали за просмотром порно. Книга кувыркнулась в воздухе, но он успел поймать ее и засунуть под диванную подушку как раз перед тем, как в комнату ворвалась Тея.
– Привет, – неестественно тонким голосом произнес он. – Ого, что за…
Тея сорвала с себя футболку, уселась ему колени и поцеловала так глубоко, словно в горле у него таилось сокровище. Он крепился и наслаждался атакой, пока почти не задохнулся.
– Милая, – выдохнул он, отстраняясь. – Не то чтобы я п-п-против, но ч-что происходит?
Тея встала.
– Ложись на спину.
Гевин рухнул на диван, свесив ноги. Тея встала перед ним и расстегнула лифчик, швырнула его через всю комнату. Гевин уставился на ее грудь. Но быстро отвлекся, увидев как ее испачканные краской пальцы расстегивают пуговицу на брюках, а затем молнию. Когда она спустила брюки и стринги с бедер, он едва дышал. При виде ее обнаженного тела он застонал и помолился всем существующим богам, чтобы это не оказалось сном или каким-то психозом на почве Книжного Стояка. Вот был бы номер! Нужно спросить у ребят, не сходил ли кто-нибудь с ума по этой причине.
Но это был не сон. Тея, уже обнаженная, наклонилась и дернула его за пуговицу джинсов. Он остановил ее.
– Ч-что происходит, Тея?
– Я думала, и так ясно.
– Ты хотя бы с-скажи что-нибудь.
– Зачем? – Она обвела языком вокруг его пупка. Его бедра инстинктивно дернулись.
– Скажи мне, что ты этого хочешь, – каким-то образом сумел произнести он. – Скажи мне, что ты готова.
Тея сунула руку ему в джинсы и обхватила пальцами его член.
– Я готова, Гевин…
Его голос срывался, он выдохнул:
– Слава богу…
Никогда в жизни он не раздевался так быстро. Тея еще раз толкнула его в грудь и велела лечь. Он лег, протянув к ней руки.
Тея уселась ему на колени, тихонько двигая бедрами, пока он не почувствовал, что умирает от желания. Наконец, боже милостивый, наконец она приподнялась и рукой направила его член в свою влажную, горячую плоть. А потом, дюйм за дюймом, опустилась на него сладостным гнетом.
О черт! Черт! Гевин в изнеможении уронил голову на подушку. Их стоны сливались в один, когда он все глубже входил в нее, заполняя собой. Он взглянул на нее и увидел, что ее голова откинута назад, глаза закрыты.
