Я смотрю на наших дремлющих на ветру коней и вспоминаю, как в походе на еще более труднодоступный, чем Аргут, Юн-гур мне досталась не имеющая горного опыта лошадь с равнины (местные говорят про таких – с У кока). Она боялась идти вверх и вниз по крутым склонам, двигаться по узким карнизам над пропастями, постоянно «танцевала» задними ногами на опасной узкой тропе (этого лошадь не должна делать категорически – никогда и ни при каких обстоятельствах). Во время остановки на крутом склоне опытная лошадь встает строго поперек уклона, чтобы не держать свой вес и вес груза одними только мышцами ног (долго так не простоишь, и тогда уставшая лошадь падает и катится вниз). Также опытная лошадь никогда (никогда!) не сходит с тропы в опасных местах. Мой же равнинный конь во время неизбежных частых остановок испуганно блуждал ногами по самой тропе и мимо нее, постоянно рискуя улететь вниз вместе со мной и грузом. А на ходу то и дело пытался «спрямить» дорогу.
На одном очень крутом подъеме над Юнгуром, где нам пришлось пробираться наугад и где не было даже звериных троп, мой конь вдруг лег на травянистый склон вверх мордой, раскинув ноги в стороны, как припавшая к земле побитая собака. Он был до смерти напуган, из его глаз даже полились слезы. Чтобы животное не покатилось вниз большим комом из самого коня, упряжи и груза, мне пришлось самому завалиться выше по склону на спину (до этого мы вели, а точнее полуползком волокли коней в поводу), упереться ногами в землю и изо всех сил держать его на веревке. Проводники, тоже полулежа на крутом склоне, стащили с коня тяжелые сумины и седло. Потом с большими усилиями мы буквально на руках втащили груз и лошадь наверх на тропу. Проводники Кошон и Петр признались нам позже, что вообще боялись в тот момент потерять этого коня. Что до смерти напуганное животное больше вообще не сможет работать в горах. К счастью, мой конь понемногу пришел в себя и двинулся с нами дальше. Вот что значит взять в горы неопытного коня!
Вот и Ишан взял в этот раз с нами на Аргут необученного молодого коня – как раз в целях его тренировки и воспитания. На второй день пути конь чуть не упал с высокого обрыва в Аргут: Ишану удалось в последний момент взять ситуацию под контроль. Зато этот конь мягко и быстро ходит и обладает хорошей выносливостью. А горный опыт – дело наживное!
Проходит полчаса или около того. И я снова слышу выстрелы. Один. Потом, минут через десять, второй. Я включаю свою рацию и тихо спрашиваю Ишана: ну как?
– Есть, – отвечает Ишан.
– Сколько?
– Два.
Я срываюсь с места и бегу к ним.
Скоро я нахожу Сергея и Ишана. Они счастливы. Им удалось настигнуть стадо крупных самцов, когда оно медленно спускалось вниз и вбок по заснеженному каменистому обрыву северного склона. Сергей, упершись ногами о камни и корни, полулежа, успел сделать два выстрела. Оба – точные. Между первым и вторым попаданием Сергею и Ишану пришлось полубежать-полупадать по заснеженному каменистому склону, преследуя стадо, мчащееся вниз между скалами и деревьями. Первый подстреленный козерог улетел вниз метров на двести. Второй укатился куда-то совсем далеко в пропасть. Первого сейчас видно, он застрял далеко внизу у корней большого кедра. От второго остались только уходящие вниз к Аргуту следы падения – длинные вмятины и борозды в рыхлом снегу. Мы решаем перекусить, пока Алдырбас достает первый, ближний, трофей. Через час он приносит на вершину горного гребня голову козерога с роскошными, почти метровыми рогами. Мы делаем фото, Алдырбас смеется, пьет чай, ест бутерброды и отдыхает. Потом они с Ишаном поднимаются, чтобы идти искать второго козерога, я решаю отправиться с ними.
Это оказалось плохой идеей. Мои горные ботинки ни на что не годились на заснеженном склоне, усыпанном мелкими камнями. Я то и дело скользил и падал, рискуя улететь в пропасть вслед за несчастным подстреленным козлом. Следы его падения вели куда-то далеко вниз в глубокую пропасть. Спустившись с большим трудом метров на двести, я сказал Ишану и Алдырбасу, что дальше с ними не пойду, а то им придется тащить назад еще и меня, если я сорвусь и разобьюсь. Они посмеялись и, оставив меня на склоне, ушли вниз.
Возвращение по Аргуту
Я нахожу толстый кедровый корень, торчащий из земли, сажусь на него и принимаюсь терпеливо ждать. Ждать приходится более часа. Северный склон уже в тени, снег голубеет, мне становится холодно. Стоит тишина, только над моей головой то и дело пролетают стаи напуганных птиц. Скоро они успокаиваются и рассаживаются на ветвях деревьев. Ниже меня из корней большого кедра выбегает полосатый бурундук и начинает деловито бегать по небольшой, покрытой хвоей площадке, занятый своими делами.
Ишан и Алдырбас медленно поднимаются издалека снизу по почти отвесному снежному склону. На левом плече Ишана большим крюком зацеплен острый рог козерога, голова которого, как рюкзак, болтается у него за спиной. Куртка и руки Ишана запачканы свежей кровью. Когда проводники добираются до меня, мы начинаем подниматься дальше вместе. Я и Ишан тащим тяжелую голову козла по очереди, тщательно выбирая место для каждого, рывком, шага наверх. Острый рог давит мне в грудь в районе ключицы. Сзади с головы козерога в снег капает кровь.
Второй козерог улетел далеко вниз, почти к самому Аргуту. Местами он пролетал вдоль склона по 50-100 метров, не касаясь земли. В самом конце полета-падения он рухнул в снег с высокой скалы. Чудо еще, что трофей – большие красивые рога – не сломался. Поднявшись спустя два часа на гребень к Сергею К., который уже потерял нас, мы отдыхаем, пьем чай, делаем фото на память с добытыми трофеями. После чего еще за час спускаемся назад к стоянке, где нас ждет Назар. Перед началом спуска я машу ему с вершины рукой и спрашиваю по рации: видно ли нас?
Назар смеется: «Видно!»
Так за первые же три дня мы успешно реализовали все наши три лицензии и добыли все три трофея. Поэтому решаем назавтра не спеша двинуться в обратный путь – к Старому Аргуту, сделав для отдыха дневку у устья Иедыгема. Мы звоним по спутниковому телефону Альберту в Джазатор и просим его, чтобы послезавтра нас встретила и забрала машина. Наутро навьючиваем коней, пакуем добытое мясо. На спине у закладного высоко торчат теперь крепко привязанные огромные маральи рога. Мы наводим порядок в избушке и трогаемся в путь. Перед нами вновь во всей красе распахивается долина Аргута.
Мы проезжаем за два дня, включая теплую дневку на прибрежной поляне Аргута, всю ту же дорогу обратно. Потом переходим в том же месте вброд реку ниже Старого Аргута. За бродом нас ждет все тот же уазик-«буханка». Мы перегружаем вещи и трофеи в машину. Назар и Алдырбас, наскоро перекусив, пускаются налегке в путь со всеми шестью конями. Они хотят успеть к ночи домой в Джазатор. Ишан едет с нами на машине. Наши молодые проводники, полустоя в седлах, несутся в сторону дома быстрой рысью, за ними поднимается густая белая пыль. Лошади без седел и груза и зная, что скоро будут дома, сами с охоткой несутся вперед. Наша охота закончена, через два дня мы будем уже в Барнауле. Я вспоминаю пастушескую стоянку недалеко от Старого Аргута, ниже по течению, рядом с которой за забором из длинных жердей я заметил вчера большие сухие стога недавно скошенного сена. Это значит, что скоро на стоянке появятся люди, будет пастись всю долгую зиму скот и в морозное аргутское небо поднимется белый дымок от ржавой железной печки.
