Мы быстро ставим палатки и первым делом затапливаем баню, таская с реки воду в ведре. Потом по очереди моемся: баня тесная, в ней только один тазик.
Отца Цаната нет на месте, дом заперт на висячий замок, ключа у Цаната нет. А ведь нам надо забрать из дома топор и еще кое-какие вещи.
Алтайцев запертая дверь ничуть не смущает. Они подходят к единственному окошку избушки с голубыми деревянными наличниками, обращенному к реке, и быстро отгибают гвозди, которыми крепится рама. После вынимают окно вместе с рамой, ставят его к стенке и ловко забираются внутрь избы. Берут все, что им надо, и так же быстро ставят окно обратно. Все дело занимает несколько минут. Дверь и замок на ней остаются нетронутыми.
Летом на зимних стоянках алтайцы заготавливают сено и дрова. Зимой живут и держат на них свой скот. Сено косят по полянам, дождавшись сухой погоды, обычно в августе. Деревья у самих стоянок не рубят – привозят лес по склонам сверху, у домиков его пилят и рубят, складывая в поленницы. Сено собирают в стога и тоже свозят поближе, в загородки, волокут волокушами на конях. Так и зимуют. Обычно на стоянке зимует один мужчина, который смотрит за скотом, отгоняет хищников. Иногда приезжает и живет с мужем жена.
Больше всего зимой досаждают волки. Ущерб от них заметный. Ниже, на стоянке у устья Верх-Ильдугема, где зимует каждый год брат Цаната, был однажды такой случай. Брат уехал на охоту, оставив жену дома сторожить скот. У нее было ружье. Скот пасся недалеко от дома, жена хлопотала в доме, когда вдруг коровы принялись громко мычать, а собака громко лаять. Жена вышла наружу посмотреть и увидела большого волка, который шел из леса прямо к коровам. Жена побежала в дом, схватила ружье, зарядила его и выбежала на улицу. Волк, однако же, не обратил на нее и на собаку никакого внимания и продолжал приближаться к коровам.
Тогда хозяйка выстрелила в его сторону. Коровы мычали. Собака сама спряталась за спину женщины и лаяла оттуда. Волк же хладнокровно напал и зарезал корову. Хозяйка еще раз выстрелила в сторону волка. Ближе подойти она побоялась. Он только поднял окровавленную морду с близко посаженными серыми глазами и мрачно посмотрел на нее. Напуганная женщина убежала в дом, вместе с псом, и закрылась там на крючок. Волк совершенно не боялся ее, даже с ружьем. Он знал, что толку от ружья в ее руках не будет никакого, что она промахнется. Когда же муж был дома, волк и близко не показывался. Волки очень умны. Они смотрят издалека, из верхнего леса, за всем, что делается на стоянке. Когда мужчины дома, они не приблизятся. Когда же на стоянке осталась одна только женщина, волк напал. Он знал, что ему ничего не угрожает.
Раньше волков травили ядами, разбрасывая по тропам отравленную приманку, волки хватали ее, травились, и поэтому их было мало. Теперь яды строго запретили. Мотив запрета – чтобы не гибли вместе с ними редкие хищники. А с ружьем охота на волка в горах и тайге исключительно трудна. Вот и развелось их бессчетно в алтайских лесах. Гибнет много домашнего скота, да и диких зверей тоже. Такая вот напасть.
Поиски в горах
От стоянки отца Цаната – ее имя Теректу (Осиновая) – до устья Верх-Ильдугема два часа пути. Широкая тропа спускается лесом, полянами, высокими крутыми косогорами. Ниже Теректу расположены еще три стоянки саратанцев, но в них никто не живет. Один косогор по дороге очень опасен в дождь – круто и высоко, были случаи, когда скот здесь срывался в пропасть и гиб. Поэтому перегоняют скот в этом месте только в сухую ясную погоду.
У устья Верх-Ильдугема через Башкаус стоял прежде деревянный мост, но в 2012 г. его снесло весенним паводком. Мы переехали Башкаус вброд, по брюхо коням. Течение не очень быстрое, брод, в общем, безопасный.
На стоянке брата Цаната, прямо напротив устья Верх-Ильдугема (где и приключилась печальная история с волком), есть теплый зимний дом с печкой, аил, где летом готовят пищу и отдыхают, баня, сеновал, кошара. Место открытое, солнечное, красивое и удобное. В реке много рыбы.
Хозяйка угостила меня чаем с молоком, а потом и жирным супом из свежей баранины, с домашней лапшой и картошкой. Хлеб – пресные пончики, баурсаки, их пекут как алтайцы, так и казахи. Баурсаки хороши тем, что долго не портятся в пути и к тому же очень сытные.
Мы полдня отдыхаем и греемся на этой теплой поляне, самом низком месте на всем нашем маршруте (1675 м), прежде чем наутро двинуться вверх по Башкаусу. На ужин у нас в изобилии жареный хариус из реки.
На следующий день мы за четыре часа пути добираемся до стоянки Курмыс (Чертова). Едем вверх правым берегом Башкауса, дорога простая и широкая (в советское время по ней перегоняли скот), лес перемежается широкими полянами и крутыми косогорами. На устье правого притока Башкауса речки Мукыр проехали деревянный мост. Молодой коник Рамиса страшно напугался моста: впервые видел такое диво, но в итоге проехал его на дрожащих от страха ногах, с перекошенными от ужаса глазами.
«Чертова» эта стоянка потому, что чуть дальше от нее выстроен «чертов» деревянный мост через бурное, с водопадом, устье реки Кумурла. Стоянка отличная – огромная поляна, вода рядом, богатый лес, чуть ниже красивый скальный каньон Капчал на Башкаусе. Большие и глубокие прозрачные речные ямы, в которых много рыбы. Мы назвали эту стоянку Муравьиной из-за того, что по всей поляне были рассыпаны муравейники. Здесь мы и встали.
По дороге нам встретилась большая обжитая стоянка с пастухами-саратанцами, которые косили и собирали сено. Они рассказали нам кое-что, что задержало нас на Чертовой (Муравьиной) стоянке на один лишний день.
А рассказали они нам вот что. Накануне пастухи видели на вершине горы на левом берегу Башкауса, между ущельями Туюк-Салжака и Черного Салжака (левые притоки Башкауса), густой дым. Что-то горело там наверху.
Пастухи не знали того, что знали мы. Они не знали, что несколько дней назад из Курайской степи сильный ветер унес за Курайский хребет двоих дельтапланеристов, участников какого-то международного соревнования по дельтапланеризму, которых уже сутки напролет разыскивают спасатели с помощью вертолетов и никак не могут найти. Мы точно знали о пропаже именно в этом районе двух спортсменов. Кто знает, может, один из них и зажег огонь на горе, давая о себе знать и прося о помощи?
Конечно, мы решаем поехать и поискать попавшего в беду человека. Может, найдем? Может, спасем?
Утром завтракаем и выезжаем впятером: Женя, Цанат и трое из нас.
С собой берем аптечку, бутылку водки, крепкий чай, еду и тент, если, не дай бог, придется заворачивать и спускать вниз тело.
Катя и Сергей Алексашенко в Монголии (фото В. Рыжкова, 2008 г.).
Сначала мы спускаемся вниз по берегу Башкауса, мимо каньона Капчал, прямо напротив горы, где видели накануне дым. Проводники тщательно осматривают гору в бинокли, но ничего не находят.
