Слева на бугре, над дорогой, поставлена еще пара домов, более основательных. Здесь живут в летний сезон руководители раскопок, а также круглый год обретается сторож, приглядывающий за сохранностью казенного имущества базы.
Сразу за главным бараком с конторой река делает резкий поворот влево, и здесь же через нее устроен железный мост. Мост узкий, в одну машину шириной, с железными перилами, очень крепкий. Он ведет на левый берег, на котором расположена вторая часть базы новосибирских археологов. Это небольшой туркомплекс, выстроенный когда-то под проведение международной научной конференции. Теперь этот комплекс круглое лето занят или учеными, или туристами, которые очень любят это место.
За мостом правее, в густой тени деревьев, стоит большой деревянный дом директора Института археологии и этнографии в Новосибирском Академгородке академика Анатолия Деревянко. Здесь он живет и работает каждое лето, пишет свои статьи и книги, радушно принимает гостей. Дом почернел от дождей и ветров, но внутри тепло, просторно и сухо. Широкий рабочий стол академика придвинут к большому окну, глядящему прямо на Ануй. За столом отменно работается, особенно если широко раскрыть створки окна наружу, к реке, и впустить в комнату шум Ануя и дать нахлынуть в просторный дом свежему горному воздуху.
Левее от директорского стоит первый из гостевых домов, тоже деревянный, как и все постройки базы. Все гостевые дома построены по одному проекту и когда-то считались едва ли не самыми комфортабельными во всем Горном Алтае: в них есть свет, вода, канализация и даже горячий душ! В каждом домике два гостевых номера с отдельными входами, по две комнаты в каждом. Одна комната – рабочий кабинет со столом и креслом, вторая – спальня. Сразу у входа – туалет, совмещенный с душем, горячая вода подается от электрического тена. Все сделано просто, крепко, добротно. Дома стоят уже лет двадцать, и все с ними в полном порядке. Зимой они не используются, консервируются, рабочий сезон на базе – с весны по осень.
От нижнего дома и моста тропинка выводит немного выше, на широкую поляну, покато поднимающуюся от Ануя. На ней полукругом стоит еще дюжина домиков. В центре полукруга, выше по поляне, располагается большая столовая – деревянное, в форме алтайского аила, строение, с большими окнами и высокой железной крышей. В столовой просторный общий зал, где могут покормить сразу всех обитателей базы, два туалета с рукомойниками, большая кухня.
Поляна в высшей степени удобна и живописна. Ануй опоясывает ее снизу широкой и плавной дугой. Она начинается от рабочей части базы археологов и заканчивается выше по течению у каменистого бугра, на котором у дороги стоит знак границы между Алтайским краем и Республикой Алтай. От знака еще с километр до старинного алтайского села Черный Ануй, хорошо видного выше по долине, которая сильно расширяется у деревни влево. Железный знак-транспарант весь в ржавчине и вмятинах от дроби – местные жители любят развлекаться, стреляя по нему из дробовиков.
Вдоль Ануя по обоим берегам растут деревья, скрывая речку в густой тени. Ануй – быстрая горная река, чистая и прозрачная, но после нередких дождей притоки наносят в нее изрядно мути и мусора. Вода в Ануе теплая, сравнительно с другими алтайскими речками, и в нем приятно бывает искупаться. Ниже гостевых домов, ближе к реке, выстроена русская баня, от которой к реке бежит тропинка. Напарившись в парилке и исхлеставшись березовым веником, выскакиваешь наружу голышом, красный и курящийся белым паром, и мчишься по траве к реке, где бросаешься в неглубокую воду меж больших гладких камней. Дух захватывает от удовольствия!
Высота поляны над уровнем моря около 700 м, это уже уровень альпийских лугов. По всей поляне растет чистая и душистая трава, вся она снизу доверху усыпана цветами, белыми, розовыми, желтыми. В воздухе плавает аромат меда. Поляна опоясана со всех сторон лесом, внизу лиственным, сверху смешанным. Жаркими летними днями солнце стоит в зените, воздух недвижен, над цветами и луговой травой кружатся пчелы и шмели. Все замерло. Туристы загорают у своих домиков на расстеленных на траве покрывалах, прикрыв глаза и носы раскрытыми книжками. Изредка по дороге за рекой проедет машина, поднимая искристую пыль. Воздух звенит от стрекота кузнечиков. Мы с приятелем сидим на крыльце столовой в тени от козырька и любуемся прекрасным видом на реку и на горы. Мой приятель – сладкоежка. Он разворачивает и уплетает одну за другой привезенные с собой из Москвы конфеты. Конфеты тают в его пальцах, мажутся щоколадом – на улице знойно. Его майка задрана вверх, открывая впалый волосатый живот, который он лениво почесывает, то и дело восклицая:
– Да, Вовка, это рай!
Вечером, когда солнце скрывается за горой, воздух быстро остывает – сказывается высота среднегорья. В синих сумерках все мы натягиваем теплые кофты и пьем на крыльце столовой крепкий горячий чай. Вечер – самое время попариться в баньке! Окунаешься, разгоряченный и окруженный паром, в темную воду реки, а над твоей головой мерцает Млечный Путь и все ночное небо, от края до края, усыпано яркими звездами!
За рекой, напротив поляны, высоко вверх уходят рыжие скалы горы Сосновая, которую студенты-археологи прозвали Бабкой. Гора большая и крутая, вся покрытая сосновым лесом. Сосны тянутся в небо, цепляясь крепкими корнями за скалы.
С противоположной стороны от базы в небо уходит еще более высокая и массивная гора, поименованная Дедкой. Поляна выше столовой переходит в густой лес и дальше он вздымается до самой далекой вершины, синеющей высоко в небе. Бабка поменьше, Дедка побольше, между ними и расположена база археологов.
За завтраком мой друг из Москвы, большой любитель пеших прогулок, Сергей К., интересуется:
– А есть тут тропы, по которым можно побегать, налегке?
– Должны быть, а как же, – отвечаю я. – Бегай на здоровье!
После завтрака Сергей обувается в кроссовки, надевает песчаного цвета шорты и зеленую майку. Теперь он похож на старину Хэма, рыскающего по Африке в поисках подходящего для охоты льва. Сергей отправляется через мост в направлении Бабки, намереваясь там побегать. Спустя четыре часа он возвращается аккурат к обеду, весь побитый и измученный. Вот что выясняется из его рассказа:
– Перешел я мостом на ту сторону и повернул вправо, в сторону вертолетной площадки, что у подножия Бабки. Там поднялся на площадку и стал искать тропу на гору. Тропа и вправду нашлась, и я по ней двинулся наверх. Поначалу тропа была пологая, и я спокойно шел по ней, спортивным шагом. Лес вокруг, птички поют – хорошо! Скоро тропа стала подыматься все круче и круче, сузилась, идти становилось все труднее, а я все ждал, когда же станет ровно и можно будет нормально побегать! Надеялся, что вот-вот выйду на ровное плато на вершине. Но чем дальше, тем было круче и трудней! В какой-то момент тропа вовсе пропала в камнях, и я стал карабкаться по скалам, полз буквально на коленях, цепляясь руками за все что попадется. И вот лезу я таким манером, лезу, а сам думаю – да где же тут эта чертова тропа для пробежек? И вот вдруг вижу – впереди просвет! Я, конечно, обрадовался! Вот там-то, думаю, и равнина! Подобрался я к просвету, отдышался, глянул – и что же я обнаружил? Прямо подо мной – отвесная пропасть! Скалы! Река далеко внизу! Дорога, наша база, домики такие вот крохотные – и все черт знает где внизу! И никаких намеков на тропу! Да пропади ж ты пропадом, думаю! Вот же занесло меня!
