- Я понимаю ее. Знаю, что я здесь недавно, но я понимаю ее одиночество. Все хотят угодить. Все делают то, о чем их просят. Но никто не бывает честен с тобой. Никто не скажет вам, что у вас, может быть, шпинат застрял между зубами.
- Ты плачешь, потому что одинока? - пораженно спросил он.
- Отчасти. А еще от того, что рассказала твоя мама.
- А что она рассказала?
- Я попросила ее рассказать о том маленьком мальчике, каким ты был. И она рассказала одну историю. Как ты упал с лошади и заплакал, а твой отец велел тебе быть мужчиной и не ныть. И ты перестал. А потом они узнали, что у тебя была сломана рука. Твоя мама плакала, когда рассказывала эту историю.
- Моя мама? Плакала?
- Да. И я тоже.
Он пожал плечами.
Мэдди посмотрела ему в глаза долгим взглядом, а потом виновато опустила голову.
- Я выкинула эти сосиски в унитаз и спустила воду. И теперь он забился. И не могу его разобрать.
- Ты хотела разобрать туалет? - с ужасом спросил он.
- Ну, я не могу никого позвать, тогда я буду посмешищем на весь дворец. И все это дойдет до твоей мамы, и она подумает, что я лживая и подлая.
- Ты не такая!
- Посмотри на наш брак, Уорд, - тихо сказала она.
Но он явно предпочел взглянуть на унитаз, потому что опустил Мэдди на пол, подошел и поднял крышку унитаза.
- Ничего нет.
- Потому что они попали в трубу, которая изгибается.
- Ох!
- Ты понимаешь, почему я одинока, Уорд? - тихо спросила она. - Я дочь лесоруба, родом из того места, где люди самодостаточны и самостоятельны. И люди, которые здесь, в замке, такие же, не будут разговаривать со мной. По крайней мере, не как друзья.
- Я могу все исправить, - твердо сказал он. И когда он поднял голову, она увидела что-то новое в его взгляде. И говорил он не об унитазе.
- Почему бы нам не исправить это вместе? - предложила Мэдди, и она тоже говорила не об унитазе.
Но именно с унитаза они и начали. Отвинтив ржавые болты, он поднял унитаз, и оба закричали, а потом засмеялись, когда вода залила пол. Решительно и смело, Уорд надел на руку резиновую перчатку и засунул руку в трубу. Он вытащил сначала одну сосиску, а потом другую.
- Чертовски скользкие, - сказал он, когда одна выскользнула из руки.
Мэдди подошла к ней, но не смогла заставить себя прикоснуться к сосиске. Уорд поднял сосиску и, карикатурно-злобно улыбнувшись, вытянул руку с этой мерзостью в ее сторону. Мэдди взвизгнула и бросилась бежать. Он погнался за ней. Они бегали по комнатам, хохоча и визжа, пока не выбились из сил.
Все еще смеясь, они завернули эти сосиски в бумагу, а потом в пакет и только после этого положили в коробку.
Они убрали везде воду и вымыли руки, наверное, раз двадцать, когда Уорд сказал, что не чувствует себя чистым.
- Я тоже.
- Я знаю секретное место.
Они вышли из апартаментов. Проходя мимо мусорных контейнеров, они избавились от коробки, которую Уорд захватил с собой. Вокруг была полнейшая темнота, но Уорд прекрасно знал дорогу. Они подошли к стене, где рос колючий боярышник.
- Осторожнее, - сказал он, отодвигая ветки в сторону.
За густыми ветками в стене был пролом. Уорд достал фонарик и зажег его. Мэдди увидела перед собой туннель, который резко шел вниз.
Взяв ее за руку, он вошел в туннель, который был так узок, что они шли гуськом. Она почувствовала запах, до боли знакомый.
- Это горячие источники!
- Под землей. Я нашел их, когда был мальчиком. Не думаю, что кто-то еще знает об этом месте. Я говорил няне, что буду читать в комнате, а сам убегал через окно. И на несколько часов я был свободен.
Туннель уступил место пещере, в центре которой оказался источник, над ним поднимался пар. Чуть дальше Мэдди заметила небольшой проход, и было видно и слышно море.
D потолке пещеры были небольшие дыры, в которые заглядывали звезды.
- Вот мы и снова у горячих источников. Словно сделали круг, - хрипло сказала она.
- Это шанс начать все заново, - тихо ответил он.
Уорд выключил фонарик. В полной темноте она слышала, как он разделся. Но он должен был надеть шорты, правда? И взять ее купальник?
- Никакой одежды, - сказал он в темноте, - для меня это было частью свободы. Нет правил. И никто не видит.
Она поколебалась, но только на секунду. А потом сняла с себя одежду и маленькими шажками двинулась вперед, к источнику.
А вот и он.
Она осторожно вошла и почувствовала, как вода ласкает ее кожу. Это было самое чувственное, что она когда-либо испытывала. Пока Уорд не дотянулся до нее. Ее глаза постепенно приспособились к темноте. Она могла видеть его лицо, капли воды на ресницах, линию носа, полные губы. Она потянулась ему навстречу, но он отступил и легонько брызнул водой на нее. Они играли в догонялки, как и в первую их встречу.
Но затем, неожиданно, Уорд выбрался из бассейна и побежал к морю. На мгновение она была загипнотизирована его совершенной фигурой, его уверенностью и свободой.
Он бросился в холодную воду, и его крик восторга эхом отразился в пещере. Мэдди, зная, что он наблюдает за ней, осторожно вышла из бассейна и зашла в море. Холодная вода обняла ее тело. А потом Уорд оказался рядом с ней, его руки обнимали ее. Его тело было горячим.
Его поцелуи требовательными. В его поцелуях было все: любовь, сила и свобода. Сама жизнь.
Ее сердце открылось ему. И она стала его женой, с радостью осознавая, что теперь ее жизнь никогда не будет прежней.
Уорд понял, что потерять контроль - это все равно что выпустить дракона из коробки. Огонь в нем был тем драконом, который попробовал что-то новое, запретное и теперь никак не мог насытиться.
Уорд влюбился в свою жену. Он влюбился в ее смех. В то, как она выглядела, когда сидела на диване и читала книгу. Он влюбился в ее бесстрашие, когда учил ее нырять. Он влюбился в ее бесконечную выпечку. Он влюбился в ее восторг, когда открывал ей тайны своего острова. Он влюбился в тишину, когда сидел рядом с ней и открывал ей свои страхи и секреты.
Он влюбился в нее, наблюдая, как она превращается в настоящую принцессу.
Его мать обожала ее. Даже его отец казался пораженным этой силой любви и света, принесенной на их остров.
В ней, в Мэдди, в его прекрасной жене, он нашел то место, к которому всегда стремилось его сердце, место, которое он так сильно хотел иметь, что боялся этого.
Глава 18
Когда Мэдди проснулась, был уже полдень. Почему же она чувствует такую усталость? Ее желудок подпрыгнул к горлу, и Мэдди помчалась в туалет.
