Ощущая, что почти не в силах сдерживаться, Мауро хрипло произнес, отстраняясь:
- Довольно.
- Я еще не закончила, - с триумфом произнесла Астрид.
- Если желаете извиниться по-настоящему, моя королева, если позволяете мне прикоснуться к вашему королевскому телу, то у меня есть для вас более интересный способ преклонить колени.
Рывком подняв Астрид на руки, Мауро поднес ее к кровати и поставил на четвереньки так, чтобы ее соблазнительная попка была повернута к нему. Промелькнула мысль о том, что теперь уж точно нет пути назад - он овладеет ею сейчас так, как ему того хочется. В этом и будет проявление его силы.
Когда все закончилось, Астрид легла на живот, затем перекатилась на бок и свернулась в клубок, сонная и явно удовлетворенная. Внезапно Мауро вспомнил, как она убежала от него после встречи в клубе и как он сам хотел уйти от нее недавно. Пожалуй, решил он, лучше быть с Астрид, ведь иначе не получается. В конце концов, разве это не решение, принятое добровольно?
Подумав так, он обнял Астрид за талию и притянул к себе. Пожалуй, стоит придумать новый план - чтобы Астрид проводила ночи в его постели. Ведь он не позволит никакому другому мужчине прикоснуться к ней. Она его жена, и она носит его ребенка - так что все складывается.
Глава 9
Наутро разразился скандал, да такой, какого Астрид не ожидала даже за последние пару недель. Конечно, обстоятельства сложились крайне нестандартные, но Бьорнланд был отделен от мира, и новости отсюда доходили медленнее, чем из остальных стран. Хотя, вероятно, на сей раз сенсацией стал Мауро, гораздо более известный по всему миру, чем Астрид.
Войдя в столовую, королева увидела стол, заваленный газетами, - очевидно, о доставке свежей прессы позаботился кто-то из членов совета.
- Что это? - поинтересовался Мауро, садясь за стол. В его голосе не послышалось ни единой нотки испуга.
- Нас вычислили, - пояснила Астрид, поднимая один листок. - По крайней мере, я так думаю.
- Вижу, мое прошлое все же настигло меня.
Один из заголовков кричал: «Новый супруг королевы некогда был мальчиком по вызову». Астрид принялась читать - и убедилась, что содержание полностью соответствует пикантному названию. Репортер утверждал, что Мауро в прошлом был фаворитом нескольких дам весьма зрелого возраста, которые передавали его по цепочке друг другу.
- Почему ты мне не сказал правды? - спросила Астрид. - И что гораздо более интересно, отчего об этом написали только сейчас?
- Потому что для этого необходимо признать, что леди платили мне за секс, и, я так понимаю, леди Кэтрин вот-вот отправится в мир иной, потому и раскрыла карты, - невозмутимо ответил Мауро. Лицо его не выражало ни сожаления, ни смущения, что поразило Астрид: окажись она героиней подобного репортажа, она бы сгорела от стыда. - А еще, - продолжал он, - я зарабатываю на жизнь скандалами, Астрид, ведь во всех моих клубах царят разгул и излишества. Думаешь, сообщи они нечто подобное раньше, это вызвало бы интерес? Нет, новость хороша сейчас, когда я оказался связан с тобой.
Астрид прижала пальцы ко лбу, зажмурившись.
- Прекрасная получается картина, - произнесла она.
- Ты сама выбрала меня в качестве отца ребенка.
- И это то, что наш ребенок увидит?
- Вы сожалеете, моя королева? - холодно и резко спросил Мауро.
- Нет, - поспешно ответила Астрид. - По крайней мере, не так, как представляете это вы. Но для нашего сына или дочери это будет иметь некие последствия - вот что меня тревожит.
- Значит, речь не о вашей драгоценной репутации?
Астрид вздохнула.
- Я бы солгала, сказав, что меня не волнует моя репутация и будущее моей страны. Но я не стану отрицать свою роль в том, что произошло. Вы хотите сказать мне что-то еще?
- Я родился на улице, Астрид. Невозможно прийти к успеху за короткое время, не совершив ничего противозаконного или не вступив в сделку с собственной совестью. Но я ни о чем не сожалею, потому что в конечном итоге сумел стать тем, кем стал. Осознав, что я сам хозяин моей жизни, я не упускал ни одного шанса, что предоставляла мне судьба. В каком-то возрасте я обнаружил, что нравлюсь женщинам, и решил, что глупо не воспользоваться шансом получать деньги за то, что я так или иначе бы делал ради удовольствия. Я не испытываю ни малейших угрызений совести. Однако, похоже, кто-то считает, что мне есть чего стыдиться. - С этими словами Мауро ткнул пальцем в заголовок. - Весь мир, который сначала обвиняет людей в том, что они родились не в той семье, обрекая их тем самым на бедность, считает именно так. Будь я женщиной… Думаю, мою репутацию тогда бы не спасло ничто, но мне посчастливилось родиться мужчиной, а теперь я еще и состоятелен.
- Так вы рассуждаете?
- Именно. Моя мать была шлюхой в глазах общества - до самой своей смерти. Никто не приглашал ее на вечеринки, даже со мной в качестве сопровождающего. Хотя, конечно, тогда я еще не был так известен, как сейчас. Мама не имела выбора, потому что отец, хоть и мог нас поддержать, предпочел сделать вид, что не имеет к нам никакого отношения. Так что я не собираюсь извиняться за свое поведение. Богатые ведь расплачивались со мной за услуги, и платили весьма хорошо - и они отчего-то предпочитали покупать секс, а не жертвовать деньги на ужин бедняку. Так что не вам указывать мне, в чем я повинен.
- У меня и в мыслях не было вас осуждать, - произнесла Астрид, испытывая некое потрясение и одновременно радость при мысли о том, что их с Мауро занятия любовью уж точно не напоминали такой холодный расчет.
Для нее это было нечто первозданное, глубокое, интимное - с первой же встречи. Она бы и помыслить не могла о том, чтобы продаться за пару долларов и ночлег. Внезапно в голове мелькнула другая мысль: ей попросту не приходилось сталкиваться с таким суровым выбором. Единственные невзгоды, омрачавшие ее жизнь, - нежелание отца верить в собственную дочь. Стиснув зубы, Астрид спросила: - Долго вы этим занимались?
- Вам сказать правду? Меньше года. Подкопил немного денег и решил идти дальше. Еще я работал вышибалой в ночном клубе - это дало мне представление о том, какие порядки царят в подобных заведениях, какая там публика.
- И вы… вам было нелегко вступать в близкие отношения с нелюбимыми женщинами?
- Я мог легко себя заставить захотеть ту или иную леди, а если и это мне не удавалось, то деньги всегда оказывались достаточно убедительным аргументом. Когда встаешь перед выбором: ночевать ли в удобной кровати или на улице, обычно сомнений не возникает.
Астрид ощутила, как у нее защипало глаза.
- Что говорила вам на это мать?
- Мы, ясное дело, это никогда не обсуждали, но она вела себя так, как если бы я не догадывался о том, зачем в наш дом постоянно приходят мужчины.
