Поскольку три старших брата оставались в Петербурге, с родителями проживал только Эмиль. О биографии младшего из Нобелей известно мало, но, скорее всего, ему было дано свободное воспитание. По мнению Роберта, Эмиль был «жутко легкомысленный» молодой человек, приносивший родителям «множество беспокойств»: «У него светлая голова и хорошо подвешен язык, но сердцем сух, простоват, беспорядочен, весьма расточителен и охотно влезает в долги, не особо задумываясь об их уплате».
Роберта волновало, что если Эмиль продолжит находиться подле отца и не получит настоящего образования, то здравый рассудок его «будет плохо выращен». «Никоим образом не ставя под сомнение Папину добрую волю в этом вопросе, я тем не менее знаю, насколько бессистемно он действует, и мне становится больно за Эмиля».
Единственная сохранившаяся фотография Эмиля Нобеля, сделанная в 1864 году
Младший сын был отправлен в гимназию в Уппсале. Спустя год обучения, 31 января 1863 года, он сдал экзамены по десяти предметам. Этот факт несколько успокоил Роберта. «Похоже, он наконец стал старательным, что очень радует меня из‑за нашей доброй Мамы, которая по‑настоящему горевала по поводу любимого нами Брата». Спустя два дня Эмиль был принят на философский факультет Уппсальского университета. После первого семестра за ним заехал Альфред, который прибыл с коротким визитом в Стокгольм и охарактеризовал младшего брата как общительного, «бойкого мальчика»: «Я выловил его в Уппсале и взял с собой. Такое впечатление, что он знаком с половиной Швеции».
«Процесс против Казны»
Одновременно с тем, как Иммануил, Андриетта и Эмиль пытались наладить свой быт в Швеции, оставшийся в Петербурге Людвиг подал от имени отца иск. В домашней переписке они называли его «Процесс против Казны». Предприниматели не теряли надежды вынудить российское правительство возместить механическому заводу убытки, обусловленные прекращением гарантированных ранее государственных заказов. В своей аргументации Людвиг исходил из того, что правительство обязалось размещать «постоянные заказы» на тех фабриках и заводах, которые «наилучшим и наиболее дешевым образом» выполнят условия договоров от 1853 года о поставках паровых двигателей. В свете понесенных механическим заводом убытков в связи с невыполненными заказами только один способ мог гарантировать выживание предприятия:
Единственная возможность спасения завода состоит либо в получении работ, в расчете на которые завод был построен, либо в получении соответствующего денежного возмещения. Однако и в этом случае отец мой, желая уберечь Казну от значительных расходов, надеется, что Правительство поручит ему соответствующую размерам завода работу, чтобы он со временем смог расплатиться по гнетущим фабрику долгам. Получение ежегодных заказов по две тысячи лошадиных сил обеспечило бы завод работой, позволяющей в течение нескольких лет выйти из создавшегося безнадежного положения. Только эти меры могут спасти моего Отца от полного разорения, грозящего ему за непреложное его доверие, и способствовать соблюдению выданного через Ваше Величество указа Его И. В., заодно защищая и поощряя отечественную промышленность.
Обращение помечено 31 декабря 1859 года и подписано Людвигом Нобелем на основе доверенности, выданной ему купцом первой гильдии фабрикантом Иммануилом Нобелем. 2 января 1860 года письмо было собственноручно передано Людвигом великому князю Константину Николаевичу (1827–1892), брату недавно взошедшего на престол императора. Великий князь был адмиралом и министром без портфеля при Морском министерстве. Во время войны он участвовал в защите Кронштадта. Константин Николаевич сыграл такую же решающую роль для военных заказов, как и его дядя, великий князь Михаил Павлович, который покровительствовал Иммануилу вплоть до своей кончины в 1849 году.
Не получив ответа на свое ходатайство, Людвиг обратился с повторным прошением 31 января. Это привело к созданию комитета, в который входили представители военного и финансового министерств. Перед комитетом была поставлена задача рассмотреть вопрос о необходимости предоставления заводскому делу Нобелей государственной экономической поддержки. В итоге комитет – по словам Иммануила, «из‑за бездарной адвокатуры, перевранных цитат и ложных выводов» – пришел к выводу, что «завод ни малейшего основания не имеет требовать заказов или иного возмещения за понесенные убытки». Заключение поддержал также статс-секретарь и будущий министр финансов граф Михаил Рейтерн, считавший, что у морского министерства нет никаких юридических или моральных обязательств по отношению к Нобелям.
Запрошенные военно-морские эксперты, в свою очередь, поддержали Иммануила, выдав свидетельство о том, что все условия касательно «срока поставок, цен и качества работ» были соблюдены. Бывший глава Департамента кораблестроения генерал-майор Грюневальд свидетельствовал, что Нобель «по всему заслуживает награды и особого попечения правительства, сообразно сделанным огромным затратам по основанию завода с целью успешно конкурировать с иностранными заводами по производству больших судовых двигателей». Статс-секретарь князь Оболенский объяснил, что «обязательства морского ведомства по отношению к Нобелю настолько важны, что их неисполнение было бы непростительным», а также «справедливость и интересы самого правительства требуют предоставления помощи Нобелю». Однако эти экспертные отзывы должного действия не возымели.
Частично проблемы Иммануила были обусловлены межличностными отношениями. В той же мере как Михаил Павлович питал к нему симпатию и доверие, мнение его преемника о Нобеле было прямо противоположным. Константин Николаевич видел в Иммануиле человека, «на которого в суд не подашь, но с которым дел лучше не иметь, по каковой причине Нобель за последние три года заказов не получал». Нежелание великого князя иметь дело с импульсивным и неуправляемым Иммануилом было не пустым. Весной 1857 года договор, почти уже заключенный, сорвался, по словам Альфреда, потому, что отец «нашел новые сложности и возражения», которые «всё испортили».
Помимо этого личного фактора, были и другие причины неприязни великого князя. С точки зрения Иммануила и Людвига, они заключались в колоссальных заказах, размещенных правительством за границей после заключения мира в Крымской войне. Правительство больше не нуждалось в услугах Иммануила и поэтому решило, как считал Людвиг, «посредством направленной травли разорить его, дабы потом сказать, что завод не в состоянии был выполнить работы, которые морское ведомство охотно бы ему дало».
Еще одно объяснение неудавшимся попыткам Иммануила получить государственные заказы стоит искать в распространенной в российском аппарате власти коррупции. По словам Иммануила, в годы правления Николая I коррупция достигла эпических размеров, став «обычаем, почти превратившимся в закон». Например, от десяти до двадцати процентов стоимости подряда составляли взятки – причем не только с целью получить сам заказ, но и чтобы избежать «наветов и притеснений». В период 1854 – 1859 годов Иммануил не получил ни одного государственного заказа, несмотря на то что его оферты, по собственному утверждению, были выгоднее, чем у его конкурентов. Были ли его трудности связаны с нехваткой средств или всё же с нежеланием платить за покровительство?
