При этом из‑за волнений на российском нефтяном рынке идея синдиката развивалась медленнее, чем планировалось. Беспокойство было результатом неурожая, приведшего к голоду в южных частях России. К этому добавилась эпидемия холеры, которая в основном затронула Баку, Царицын и Астрахань. Зараза размножалась в кишечном тракте и, попадая с экскрементами в питьевую воду, еду или на одежду, распространялась далее. Заболевание прогрессирует достаточно быстро, сопровождается резкой рвотой и поносом, которые полностью обезвоживают организм. Нередко смерть наступает всего через несколько часов. Около 50 процентов больных умирают. Однако холера – недемократическое заболевание, оно сильнее поражает ослабленных людей в сырых и бедных кварталах, у которых желудки пустые, – у более сытых и обеспеченных людей инфекция погибает в желудочном соке.
Порядок и гигиена на нобелевских рабочих местах коренным образом отличались от средних условий в российских городах, поэтому холера практически не поразила товарищество «Бранобель». Несмотря на паническое бегство десятков тысяч людей из Баку, компании удалось сохранить свой штат как на заводах, так и на пароходах. Эммануил делал всё что мог, чтобы улучшить условия на местах, отправил туда врачей и дезинфекционное оборудование и поручил своим служащим помогать по мере возможностей. «На участке нобелевского завода, где и без того царит шведская чистота и мало что требуется улучшать в области санитарии, делают всё, чтобы заботиться о здоровье рабочих, – в письме к матери в Швецию сообщил Торберн Фегреус, который в 1891 году сменил Яльмара Шёгрена в качестве главного геолога товарищества. – В связи с этим мне поручили общий надзор – я теперь стал эдаким главным сортиротехником, – в силу чего учредил холерную аптеку, больничные палаты и т. д. и создал лабораторию туалетной химии». В связи с эпидемией Эммануил и Альфред пожертвовали деньги на изучение холеры Институту экспериментальной медицины в Петербурге.
Бедствие привело к резкому снижению цен на сырую нефть и керосин, включая цены на нефтяные участки. Несколько перегонных заводов были выставлены на продажу. «Бранобелю» было предложено купить их, но Эммануил колебался, отчасти из‑за уже сделанных крупных инвестиций в новые нефтехранилища. Кроме того, он был обеспокоен растущей конкуренцией со стороны «Стандард-Ойл», наладившей оптовые поставки через Атлантический океан и собственную систему распределения в Европе. Широким фронтом продолжали также наступать Ротшильды. Соглашение о поставках керосина из Баку, о которых компания договорилась в связи со строительством железной дороги Баку – Батум, к 1892 году истекло, и надо было искать новых поставщиков. Всё это привело к тому, что именно Ротшильды, а не «Бранобель» купили бóльшую часть выставленных на продажу нефтеперегонных заводов. Они же приобрели контрольный пакет акций «Мазутной компании», главного и злейшего конкурента «Бранобеля» на российском рынке.
Планы синдиката
Угроза со стороны Ротшильдов заставила «Бранобель» и других производителей попытаться объединиться в синдикат. В декабре 1892 года в Ростове была достигнута предварительная договоренность об объединении двух третей нефтяной промышленности России, с сосредоточением всей торговли в руках «Бранобеля». Ротшильды восприняли этот шаг как угрозу, опасаясь, что синдикат станет слишком доминирующим. Поэтому они выступили с предложением присоединиться к синдикату путем создания отдельной компании за пределами России с уставным капиталом 20 миллионов франков. Задача компании состояла бы в хранении и продаже российской нефти с гарантией 25 процентов мирового рынка со стороны «Стандард-Ойл». Этот план насторожил министра финансов Витте, предостерегшего Эммануила от сотрудничества с «ненавистным евреем» Ротшильдом.
В начале 1893 года Эммануил совершил краткую поездку в Париж, чтобы обсудить с Альфредом планы синдиката, созданного несколько месяцев спустя, но вскоре распавшегося. «К сожалению, я убедился в том, что из Петербурга нам не удержать сообща наших азиатских друзей в Баку, – сообщил Эммануил своему дяде. – Адвокаты и другие крючкотворы и склочники помогли расколоть созданный нами в Ростове синдикат. И когда бакинские заводчики не выказали намерения уважить принятые обязательства, мы были вынуждены отказаться от дальнейшего сотрудничества с ними». Раскол обрадовал не только не вошедших в синдикат производителей, но и правительство, которое в попытке упорядочить нефтяную торговлю усматривало угрозу стараниям государства контролировать экономику. Для Эммануила, однако, было очевидно, что сотрудничество между производителями было необходимым условием для выживания российской нефтяной промышленности: «Что касается американской конкуренции, положение очень сложное, и я с беспокойством смотрю в будущее. Синдикат, однако, будет вскоре создан вновь, а то весь российский экспорт прекратится в течение года», – резюмировал он перспективы российской нефтяной промышленности.
Через год «Бранобель» вместе с Ротшильдом и Александром Манташевым, третьим по объему производителем нефти в России, основали консорциум «Союз бакинских керосинозаводчиков». В этот союз, который с позволения правительства был создан в феврале 1894 года, вступили 62 процента бакинских производителей нефти. В руках у Нобелей и Ротшильдов находились 65 процентов экспорта, и они были единственными продавцами керосина в Европе, в то время как Манташев, имевший склады в Александрии, отвечал за Восток – Египет, Палестину, Сирию и Индию. Бакинские производители могли свободно выбирать, какой из трех компаний они хотели продать свою нефть. Союз функционировал лучше, чем керосиновый синдикат, но и он не просуществовал очень долго. Взаимные подозрения и недоверие между бакинским комитетом, осуществляющим контроль над экспортом, и агентами по продажам в Батуме привели к роспуску союза уже через три года.
Там не менее формирование «Союза бакинских керосинозаводчиков» было важным шагом в правильном направлении для промышленности, где жесточайшая конкуренция до тех пор препятствовала сотрудничеству. Рокфеллер и «Стандард-Ойл» внимательно следили за развитием дел в России, угрожавших их позициям на мировом рынке. Во времена Людвига «Стандард-Ойл» отказалась от идеи заключения договора с «Бранобелем», поскольку ситуация на российском нефтерынке была хаотичной и Людвигу было не под силу уговорить других отечественных производителей пойти на соглашение. Однако теперь, когда успех был достигнут, американцы вновь заинтересовались идеей сотрудничества.
Ротшильды и «Стандард-Ойл»
Завязанный долгие годы в бесконечные и дорогостоящие тяжбы со своими агрессивными конкурентами в области динамита, Альфред желал избавить Бранобель от всего этого, считая, что «интересы России и Америки столь тесно связаны, что стороны будут просто безумцами, если не придут к разумному союзу». Поэтому он предложил, чтобы «Стандард-Ойл» купила 49 процентов обыкновенных акций «Бранобеля» или 15 миллионов рублей новой эмиссии. Однако Эммануил, которому принадлежали почти три четверти акций компании, что позволяло ему удерживать весьма крепкую позицию, эту идею отверг. Кроме того, сама «Стандард-Ойл» была уже не столь мощной, как прежде, поскольку ее положение монополиста в США было сломлено в результате тяжб с другими нефтяными компаниями. В какой‑то степени «Стандард-Ойл» находилась в той же уязвимой ситуации, что и «Бранобель» во времена Людвига и своих первых переговоров. Для того чтобы заинтересовать Эммануила в заключении соглашения со «Стандард-Ойл», американской компании требовалось сначала вытеснить всех прочих американских игроков с европейского рынка.
