— Видишь? — спросил меня Иван. — Это ворота в другой мир. Каждое воскресенье ровно в полдень они появляются здесь, и мы можем уйти туда!
— Разве ты там уже был? — спросила я Ивана.
— Да, и не раз, — сказал мне мой возлюбленный. — Помнишь брошку, которую я подарил тебе на Восьмое марта? Эта вещица оттуда!
— Но как ты ее купил? У тебя что, есть деньги того мира?
Иван замялся.
— Денег, конечно, нет, но один раз мне посчастливилось выпасть из нашего мира в какую-то сокровищницу, вот я и взял оттуда брошь для тебя.
— Это ужасно! Ты стал вором!
— Ничего ужасного в этом нет. Я тебе вот что хотел предложить. Давай-ка вместе переселимся в тот мир, каким-нибудь способом проникнем в тамошние сокровищницы, нагребем себе добра и смоемся оттуда. Да на одну такую брошь можно пол квартиры купить! Ты только подумай об этом!
И тут пелена спала с моих глаз. Мой возлюбленный оказался обычным хапугой.
— Я не пойду с тобой в этот мир, — сказала я. — Мне и в своем мире хорошо.
— Значит, ты просто меня не любишь, — бросил мне Иван и шагнул от меня в щель.
Все задрожало, воздух стал каким-то зыбким, и щель закрылась. Долго я металась по Желтому мысу и звала своего коварного возлюбленного. А когда вернулась домой, то слегла в сильнейшей нервной горячке. Много месяцев прошло в болезни, но постепенно я стала поправляться. И когда я выздоровела, ноги сами принесли меня на Желтый мыс, хотя и не в воскресенье и не в полдень. Я почему-то считала, что Иван должен появиться в нашем мире, но он так и не появился. И тогда я решила разыскать его. В следующее воскресенье, без пяти минут двенадцать, я стояла на Желтом мысу, ждала, когда откроется проход на Ту Сторону.
И вот момент настал. Я шагнула в размыв, и меня поглотила ночь. А потом оказалось, что я нахожусь в какой-то темной комнате, которая скрипит и покачивается.
— Есть кто-нибудь? — закричала я. — Помогите мне!
И тут до меня дошло, что кричу я это на незнакомом мне языке.
Качка и скрипение не прекратились, но над головой у меня открылся прямоугольник света. И я поняла, что нахожусь в трюме какого-то корабля.
Свет помог мне увидеть лестницу, по ней я и выбралась на палубу.
Когда я встала на палубе, то оказалась единственной женщиной среди полутора десятка мужчин. Это были простые, грубые матросы, и на их лицах написано было удивление.
— Шлюшка, как ты оказалась в трюме моего судна? — спросил мужчина, одетый побогаче остальных.
Я ничего не соображала, но мой язык уже говорил сам по себе:
— Боги покарали меня за болтливый язык, и теперь по милости Гаиньинь я попала на ваше судно. Прошу вас, капитан, окажите мне ваше покровительство и позвольте мне быть вашей наложницей.
Мне повезло. Капитан все понял.
— Эта женщина достанется мне, — сказал он. — Отведите ее в мою каюту.
Меня довольно грубо схватили под руки и поволокли по не очень-то чистой палубе. Впрочем, я старалась не приводить своих новых знакомцев в ярость и старательно шла сама.
Матросы привели меня к резным дверям капитанской каюты и втолкнули внутрь. Я перевела дух и осмотрелась. Каюта была роскошно обставлена: стол, диваны и кресла — все было наилучшего качества. Но это я поняла позднее, а пока дрожала оттого, что действительно оказалась в ином мире. Я присела на диван, и тут вошел капитан. Он остановился напротив меня и окинул оценивающим взглядом.
— Итак, женщина, — заговорил он. — Мне нужна от тебя правда. Свои басни про Гаиньинь ты можешь оставить для матросов. Как ты попала в мой трюм?
— Почтенный господин капитан, я оказалась в вашем трюме потому, что попала туда из другого мира.
— Вот это уже ближе к правде, — сказал капитан. — Что это за мир?
И тогда я рассказала капитану о Щедром, о России, вообще обо всем, что знала. Капитан дивился моим словам и засыпал вопросами.
— Когда же ты выучила наш язык? — спросил он.
— Я не знаю, капитан, — пожала я плечами. — Только когда я звала на помощь в трюме, оказалось, что я кричу не на родном языке.
— Скажи что-нибудь на том языке, который признан в вашем мире, — попросил капитан.
Я немного подумала и сказала по-русски:
— Я очень рада, что попала в этот мир, потому что сразу встретила мужчину, которого хочу.
Капитан не выглядел пораженным. Вместо этого он сказал на чистейшем русском:
— Я тоже тебя хочу, красотка, но с этим мы повременим.
— О святое небо! — воскликнула я. — Так вы русский!
— Русский, — кивнул капитан. — Мало того, я уроженец города Щедрого, я тоже прошел сквозь размыв на Желтом мысу. Мне, правда, посчастливилось попасть в город Западный Хэ, там я устроился матросом на корабль, не переставая удивляться тому, что знаю местный язык и обычаи. За пять лет я из простого матроса стал капитаном. Видишь, у меня теперь есть свой корабль!
— Вы здесь целых пять лет?
— Уже почти шесть.
— И вам никогда не хотелось вернуться домой?
— Нет, ностальгия меня не мучила. Яшмовая Империя — это удивительный мир, здесь каждый день тебя ждет открытие. А сколько здесь красоты и роскоши! Здесь нет бездомных и нищих, каждому дано жилье и ремесло. Поверь мне, это так. Если у тебя есть природная смекалка, здесь ты выбьешься в люди. И Небесные Чиновники помогут тебе.
— Небесные Чиновники? Кто это?
— Это кто-то вроде наших ангелов. Только тут они являются людям на каждом шагу и руководят поступками людей, направляя их на благо. Думаю, тебе доведется еще увидеть Чиновников.
— Скажите, вы честный мореплаватель или пират?
— Небеса с тобой, какое пиратство! Я честно хожу под белыми парусами. Возим лес, пеньку, фураж, торгуем с соседними княжествами Хэншоу и Сяогань. И торгуем с выгодой. Но сейчас дело не во мне и моем корабле. Расскажи, как тебя привел Путь в Яшмовую Империю.
Я рассказала капитану все и даже поплакала, когда повествовала о том, как Иван бросил меня.
— Не плачь, — ободрил меня капитан. — Здесь ты быстро найдешь мужчину или даже мужчин. Но об этом мы поговорим позднее. Тебе надо подкрепиться и отдохнуть. И еще. Тебе надо переодеться. Никто в Яшмовой Империи не ходит в джинсах.
— Но во что?
— Я что-нибудь придумаю. Позволь оставить тебя на некоторое время.
Капитан вышел, ободряюще мне улыбнувшись.
А через некоторое время в каюту вошел матрос с целым подносом яств, каких мне никогда не доводилось пробовать в своем мире. К яствам полагалось и вино, и оно было превосходным. Я немного захмелела и с оптимизмом смотрела в свое будущее. Уж если здесь есть еще люди из Щедрого, то и я не пропаду!
