И вот, наконец, долгожданная радость – Вульферт согласился на развод! Владимир стал «джентльменом» после того, как ему была передана «некоторая сумма». У Наташи словно выросли крылья, она теперь была по-настоящему счастлива, что носит под сердцем ребенка Михаила, и думала о будущем малыше с бесконечной нежностью.
Но когда же именно состоится развод? Не слишком ли поздно? Ведь если упустить время, то именно Вульферт будет считаться официальным отцом ребенка. Она умоляла Михаила опять написать барону Фредериксу – пусть он окажет влияние на Владимира, еще раз серьезно поговорит с ним, и тот откажется от прав на это дитя. Нет, она вовсе не стремилась дать ему известное всему миру имя, не искала приключений, хотя… именно в авантюризме и подозревали ее окружающие, и имя ее… вечно будет смешано с грязью. Наташа понимала это, но защитить себя никак не могла. Людей не переделаешь. Как бы тихо и скромно она ни жила, о ней все равно будут думать плохо. Видно, такая уж судьба… Но все же… возможно, Фредерикс прислушается к словам Михаила, к его просьбе. Барону нужно обязательно написать и все объяснить.
Под влиянием великого князя барон Фредерикс сделал все, что от него зависело, чтобы ускорить бракоразводный процесс. Но даже через месяц дело практически не сдвинулось с места. Михаила Александровича это очень волновало, и он вновь написал Министру двора, настаивая на том, что развод должен состояться ко времени рождения ребенка. Он подчеркивал, что обещал императору не жениться на Наталии Сергеевне Вульферт, и единственная причина настаивать с его стороны на разводе: он не хочет, чтобы его ребенок носил имя Вульферта и тот имел на него законные права.
А через неделю он написал непосредственно старшему брату. Михаил просил «дорогого Ники» помочь с ускорением бракоразводного процесса лишь ради будущего ребенка. Он уверял императора: «У меня нет намерения жениться на ней, даю тебе в этом свое слово».
Спустя две недели, в конце апреля, Михаил вместе с вдовствующей императрицей Марией Федоровной отправился в Лондон представлять Россию на похоронах «дядюшки Берти» – короля Эдуарда VII. Перед поездкой он встретился со старшим братом в Аничковом дворце и еще раз попросил его помочь с разводом Наталии Сергеевны. Николай уверил его, что волноваться по этому поводу не следует, все будет сделано, как того просит Миша.
Прощание с «дядюшкой Берти», которого Михаил искренне любил, отвлекло его на пару дней от Наташиного развода. Но как только выдалась свободная минута, он написал любимой письмо, стараясь ее поддержать. Несмотря на уверения старшего брата в содействии, великий князь написал также из Букингемского дворца и барону Фредериксу: «Абсолютно необходимо, чтобы все было закончено в течение месяца… Пожалуйста, помогите».
После прощальной церемонии, обменявшись рукопожатиями с провожающими, Михаил Александрович отправился домой. Он с нетерпением ждал встречи с Наташей, хотел услышать ее чудный голос, увидеть улыбку. Все непременно будет хорошо! Ведь Ники обещал помочь, письмо барону Фредериксу отправлено. Он сделал все, что мог. Любимая обязательно скоро станет свободной! Будущее казалось ему светлым и радостным.
Глава десятая
Рождение Георгия
Приближалось лето 1910 года. Уже в мае установилась жара, и Михаил решил вывезти Наташу за город. Для этого арендовал небольшое поместье недалеко от Москвы. Свежий воздух, надеялся он, пойдет будущей матери на пользу.
До родов оставалось всего два месяца, а новостей, как двигаются дела с разводом, все не было. Наташа переживала, и немного успокаивалась, лишь когда Михаил был рядом. Но в том-то и дело, что видеться они могли только по выходным, да и то не каждую неделю: почти все время Михаила занимала служба в полку. Все чаще, когда дни проходили за днями в бесплодном ожидании любимого, Наташе казалось, что их отношения угасают, подходят к концу. Она боялась думать о будущем – таким горестным и беспросветным оно ей казалось. Одна с двумя детьми – и с погубленной репутацией. Общество от нее отвернулось. На что же можно теперь надеяться?
Особенно тяжело Наталии Сергеевне приходилось по ночам. Днем как-то отвлекала Тата, повседневные заботы, а когда ложилась спать, всевозможные страхи, как привидения, кружили вокруг нее. Она часто не могла уснуть, плакала, и с надеждой ждала утра. Как хорошо, что рядом – пусть их и совсем немного, остались преданные друзья. И, прежде всего, заботливые, добрые Рахманиновы.
Известный композитор Сергей Рахманинов уехал с семьей из России в 1906 году, после прокатившейся по стране волне беспорядков, вызванной Первой русской революцией. Обосновался он в Дрездене, где и написал знаменитую Вторую Симфонию. Но спустя два года, когда волнения на Родине улеглись, Рахманиновы вернулись домой. У них подрастала семилетняя дочь Ирина, ровесница Таты Мамонтовой, и девочки быстро подружились. Впоследствии дочь Наталии Сергеевны вспоминала, что с удовольствием ходила в гости к Рахманиновым, и там они вместе с Ириной занимались танцами. Пока шел урок, взрослые беседовали, пили чай.
Давнишняя дружба Наталии Сергеевны с этой семьей лишь укрепилась, когда она узнала, что Михаил тоже знаком с Сергеем Рахманиновым, причем, много лет. Еще в 1904 году молодого композитора пригласили в Москву, дирижировать в оперном театре. В значительной степени в решении этого вопроса помогла рекомендация великого князя Михаила Александровича. В то время, конечно, он не был знаком с Наташей, и тем приятнее им обоим было узнать, что у них есть общий друг, да еще такой талантливый. Поэтому Сергей Рахманинов и его жена Наталья были теперь особенно необходимы Михаилу и Наташе, а общество их – всегда желанно. Они, как показала жизнь, порядочные, преданные люди, которые не бросают близких в беде. В отличие от многих из тех, кого раньше считали друзьями, и кто теперь, когда настали трудные времена, отвернулись от Наташи.
Но на людях она старалась не показывать переживаний – такой гордой и независимой была по натуре. Презирают, отворачиваются, осуждают, а некоторые даже не хотят здороваться? Что ж, пусть, вольному воля, унижаться перед недоброжелателями она не будет. И женщина, которую судьба одарила Большой Любовью, всегда ходила с высоко поднятой головой. Пусть удивляются, пусть завидуют!
Слезам она давала волю, лишь оставшись в одиночестве. Спрашивала себя: как долго сможет выдержать такую жизнь – парии в обществе, изгоя в собственной семье? Родители Наташи тяжело пережили известие о ее первом разводе, не могли смириться с тем, что и вторая ее попытка создать семью закончилась крахом. А уж то, что у нее должен родиться незаконный ребенок, и вовсе повергло их в отчаяние… Ее поведение казалось им необъяснимым, просто шокирующим, и они с ужасом думали, какое же будущее уготовано их младшей дочери.
Наступил момент, когда отношения с отцом, обожавшим Наташу с рождения, любившим ее больше всех на свете, зашли в тупик. Она даже написала Михаилу, что теперь имя Шереметьевских стало для нее так же «неприятно, как и имя ее мужа». К счастью, взаимоотношения Наташи с родителями, спустя несколько месяцев, несколько улучшились. Во многом благодаря тактичному, выдержанному Михаилу, который стал бывать в их доме. Их обоих теперь приглашали на милые семейные праздники, как и двух старших дочерей с мужьями. Сергей Шереметьевский, стараясь сгладить ситуацию, «забывал», что у них в гостях – великий князь, и обращался к нему, как к обычному человеку.
