– Андрос, я понимаю, что ты говоришь, но это для меня все равно что удар в спину. Мне неприятно говорить тебе это, но ты делаешь мне больно.
– Я знаю. Прости меня. Я хотел сказать это тебе первому, прежде чем кому-то еще. Но мне нужны перемены; я имею в виду, мне 35 лет…
Снова повисло молчание.
– О’кей. Если ты уверен, то со мной о’кей, – сказал я, – теперь иди, скажи Стэнли.
Андрос вышел из комнаты и прошел мимо кабинета Маргарет без остановки. Подумав, что это странно, она вышла к двери и посмотрела, как он спускается по лестнице. Затем она увидела меня, стоящего у кабинета Андроса с видом, будто у меня разбито сердце. «Что случилось?» Я рассказал ей все.
– Не беспокойся, он не уйдет, – сказала она мгновенно, – он знает, что сдастся.
– Нет, Маргарет, он правда уходит.
Когда Андрос вернулся, выражение его лица подтвердило наши опасения. Он сказал Стэнли. Дело было сделано. Андрос никогда не рассказывал нам, что они сказали друг другу, но я готов поклясться, что этот разговор был идентичен беседе, которая случилась у меня несколькими годами ранее.
Когда он стоял в своей комнате спиной ко мне, я спросил его:
– Что мне теперь делать?
– Маргарет поможет тебе, – ответил он, не повернувшись.
– А что будет со всем тем, о чем ты заботился?
– Вы должны разделить обязанности между собой.
– А ты не подумал о Стэнли? О том, как он будет справляться без тебя? – Андрос ничего не ответил. – Я думаю, ему действительно будет тебя не хватать, – добавил я, – и я думаю, что однажды ты вернешься.
Он развернулся и посмотрел на меня, но не сказал ни слова. Казалось, пути назад нет. Так и было: прощай. Я пожал ему руку. Он подтянул меня к себе и обнял. Потом он попрощался с Маргарет и тоже обнял ее. Затем он направился к лестнице.
На следующий день, во время обеда, я позвонил ему: «Как ты?»
– Замечательно! – ответил он. Его голос снова был светлым и пронзительным.
– Ты не скучаешь по всему этому? Я имею в виду… по нам?
– Нет, – ответ последовал так быстро, что расстроил меня, – утром я могу выйти, посмотреть на небо, и самое лучшее – мне больше не нужно слушать звук этого все время звонящего телефона. Это чудесно – жить без этого давления на плечах.
Стэнли не упоминал об уходе Андроса, и несколько дней все выглядело спокойным, пока мы с Маргарет изо всех сил старались держаться. Но это было иллюзией, и долго так продолжаться не могло: каждый вечер все больше и больше оставалось несделанным. У нас не было выбора, кроме как откладывать на следующий день. Стэнли, должно быть, мало-помалу понимал, что все меняется, потому что однажды вечером, когда я вез его домой из студии, он начал задавать мне вопросы. «Но, Андрос… как получилось, что…» – и он осекся, не закончив.
– Он должен был объяснить тебе почему, Стэнли. Все мы хорошо знаем, в чем здесь проблема, – я осознал, что это было слишком резко. Я не хотел обвинять его в уходе Андроса, но я был обеспокоен тем, что происходило. – Думаю, он хотел быть продюсером или, в любом случае, кем-то другим, – добавил я, чтобы избежать ненужных аргументов.
– Но ты не можешь попробовать… – он опять остановился на середине предложения.
– Боюсь, что нет, Стэнли. Он связался с Полом Маккартни по поводу фильма, который он написал. Я говорю с ним по телефону каждый день, и он выглядит на самом деле счастливым.
– И как дальше пойдут наши дела?
– Наши дела пойдут неважно, Стэнли. Очень неважно.
То же самое случилось и с Маргарет незадолго до премьеры «Сияния». Она тоже прекрасно знала, каковы будут последствия ее решения, но она устала работать на предельной скорости каждый день так, как будто новый фильм снимался всегда. Темп стал слишком быстрым для нее. «Меня наняли в качестве секретаря на кинопроизводство, но это производство не имеет ни начала, ни конца. Оно уже шло, когда я приехала, и оно все еще продолжится, когда я уйду. Я не боюсь тяжелой работы, я боюсь никогда не увидеть свет в конце туннеля, Эмилио. Прости».
– А ты подумала о Стэнли? Мы не можем оставить его одного!
– Ты здесь… – ответила она неубедительно.
– Один? Это невозможно.
– Прости, Эмилио, – сказала она, – я уже сказала Стэнли.
Это был для меня ужасный удар. Как я мог стать третьим, кто подойдет к нему и скажет, что он хочет уйти? Я не мог бросить его, по крайней мере, сейчас.
Я пошел в дом и постучался в дверь его кабинета. Я хотел увидеть его. Я хотел знать, что он в порядке. Впервые он не сказал ни слова, когда я вошел. Воцарилось неловкое молчание, а потом он сказал:
– Почему ушел Андрос? Я платил ему недостаточно?
– Нет, Стэнли, у Андроса не было свободного времени, и он хотел поменять работу; он хотел делать что-то для себя. Думаю, он, должно быть, размышлял о том, каковы его перспективы: год за годом во флигеле, всегда на телефоне, ему не могло это очень нравиться. Он хотел изменений, сделать что-то новое, пока не стало слишком поздно.
– А почему ушла Маргарет?
– По той же причине. Из-за нагрузки и темпа. Ей нужно немного свободного времени.
– Я никогда ничего ни от кого не требовал!
– Ты действительно так думаешь, Стэнли? Ты осознаешь, чего ты ждешь от нас или нет? Ты понимаешь, сколько часов мы проводим здесь? Или что телефон начинает звонить с того момента, когда мы доезжаем до дома?
Он посмотрел на меня с недоумением. Нет, он ни капли не понимал. Возможно, он думал, что каждый может работать так же, как он: двадцать часов в день, без остановок, день за днем.
– И что нам теперь делать? – спросил он.
Я не имел ни малейшего понятия.
– Ты останешься в доме, в офисе, – сказал он, неожиданно став решительным, – так ты сможешь замещать Маргарет и Андроса.
Это совсем не показалось мне хорошей идеей.
– И как ты решишь вопрос со своими поездками? – спросил я.
– «Миникэбы».
– Стэнли, ты хоть представляешь, какой кавардак начнется, если я не поеду в Лондон, Эльстри, Денхэм? Ты хоть представляешь, сколько людей понадобится, чтобы покрыть все это? Это закончится так: никто ничего не сделает, и потом, вечером, после того, как я закончу с офисной работой, мне придется ехать в город и подчищать за всеми.
– А кто будет отвечать на телефонные звонки?
– Не я, Стэнли! Если ты посадишь меня за стол, ты убьешь меня! Я не секретарь. Я этому не учился, вообще-то я ничему не учился. Я не очень хорош в разговорах. Я не знаю как.
– Ты останешься здесь и никуда не уйдешь, – повторил он.
– Прекрасно! – сказал я, теряя самообладание из-за его упертости. – Как скажешь. Увидимся завтра утром.
