– Почему он никогда не отчитывает меня? – спрашивал Майкл.
Я уверен, что, вместе с Дайаной Джонсон, Майкл был писателем, с которым Стэнли наиболее продуктивно работал. Их встречи были плодотворными, и они свободно обменивались идеями. Они редко не соглашались друг с другом и никогда не доходили то того, чтобы испортить приятную атмосферу, приносящие удовольствие ланчи и расслабляющие прогулки по территории особняка.
Однажды Дайана приехала с Майклом и Александром Волкером, я в то же время встретил Густава Хасфорда, автора книги, на которой основывался сценарий «Цельнометаллической оболочки». Стэнли любил собирать команду перед началом нового проекта: он приглашал всех людей, вовлеченных в проект, в купольную комнату на серию встреч, на которых они все могли выразить свою точку зрения и прокомментировать идеи друг друга. Примерно каждые две недели они все оказывались свободными, и я вез их всех в «Фольксвагене». Они были больше похожи на школьников в школьном автобусе, которые едут на экзамен к самому строгому преподавателю.
Стэнли хотел, чтобы Маргарет работала с ним над «Цельнометаллической оболочкой», особенно после того, как он увидел, насколько дезорганизованы офисы, оборудованные в здании бывшей конюшни, без нее.
После того как Маргарет покинула флигель, она работала на другие продюсерские компании и неизменно приходила к тем же вещам, из-за которых она ушла от Стэнли. Она также нашла время, чтобы выйти замуж за повара из службы доставки еды. Несмотря на то, что мы не виделись уже несколько лет, мы говорили по телефону каждое субботнее утро. Она рассказывала мне, что происходит на съемках, но чаще всего она спрашивала про Стэнли. И Стэнли всегда спрашивал про нее.
– Когда ты в последний раз говорил с Маргарет? – начинал он и каждый раз спрашивал подробности о фильмах других режиссеров, на которых она работала.
Когда Маргарет приехала в особняк, я показал ей офисы, и ее лицо озарилось. Внезапно из-за угла вышел Стэнли:
– Как здорово видеть вас снова вместе, – сказал он и положил руки на наши плечи.
У нас у всех глаза были на мокром месте. Сейчас не хватает только Андроса, подумал я, но он еще не закончил свой отдых от мира Стэнли.
Маргарет зашла в одну из комнат на первом этаже центрального здания бывшей конюшни. Она села за свой стол, открыла и закрыла дневник и улыбнулась горе блокнотов и журналов; после она глубоко вздохнула и сказала:
– Хорошо. Давайте начнем все заново.
У Стэнли почти была закончена подготовительная работа к фильму. Не совсем так, как «Барри Линдон», но «Цельнометаллическая оболочка» все же была историческим фильмом. Нужно было реконструировать прошлое и отдаленные места: Вьетнам в 60-е годы. С помощью историков и военнослужащих он узнал о технических аспектах ведения боя, транспортных средствах, которые использовали в конфликте, а также об оружии и амуниции, которыми располагали морские пехотинцы и вьетнамские партизаны. Он запрашивал тысячи фотографий, сделанных военными корреспондентами того времени, а также снимки вьетнамских городов, деревень и лесов.
Самым важным решением стало то, что съемки должны были проводиться на территории Англии. Если бы Кен Адамс узнал об этом, он бы рассмеялся и вздохнул с облегчением. Он изо всех сил пытался организовать съемки «Барри Линдона» только в величественных усадьбах Великобритании, а это решение избавило бы его от такого труда.
В Азии невозможно было найти вспомогательную операторскую группу для натурных съемок. Стэнли увидел по телевизору, что индустриальный район в Бектоне планируют сровнять с землей, он сразу подумал о том, что это будет отличным местом для съемок: индустриальная архитектура 40-х была идентична строениям, которые он видел на фотографиях Вьетнама. Кроме того, он был воодушевлен идеей реального разрушения зданий, как будто они действительно были взорваны бомбами. Он сделал несколько звонков, связался с владельцами фабрик и сумел арендовать всю зону. Потом он послал меня и Мартина Хантера сфотографировать каждый дюйм площадки. Мартин, фотограф, просто спас меня в Чайлдвикбэри. Без Андроса я столкнулся с тысячей проблем и отчаянно нуждался в помощи. Однажды во дворе бывшей конюшни заревел мотоцикл Мартина. Он снял свой шлем, поздоровался со мной и вошел в офис. Нас только что выгнали из EMI Studios. Я хорошо запомнил застенчивое выражение его лица в студии дубляжа. Если мне не изменяет память, мы потратили несколько вечеров подряд, собирая реквизит для загрузки в фургоны.
– Простите, напомните мне, как вас зовут?
– Мартин Хантер. Я помощник звукорежиссера у Вина Райдера. У меня есть кое-что от него для операторов.
– А что вы планируете делать после того, как закончится работа над «Сиянием»?
Мартин посмотрел на меня немного удивленно.
– Не знаю… Продолжу работать с Вином, наверное.
– А чем вы занимаетесь?
– Ну, всем понемногу. Работаю со звуком, но знаю, как обращаться со звукомонтажом.
– Нет, я имею в виду вне работы в кино. Я видел, как в Эми вы двигали мебель, и я спросил себя…
– Я умею рисовать, вообще я каменщик, что-то в этом духе, – ответил Мартин, пожимая плечами.
– Возможно, вы именно тот, кто мне нужен.
С Мартином мы закончили реконструкцию бывшей конюшни. Мы перекрасили все стены и даже построили несколько новых стен при помощи небольшого количества цемента и нескольких кирпичей. Мартин был так хорош в этом, что я даже спросил у него, как он стал звукотехником, а не строителем. Мне так сильно нравилось работать с ним, что я часто приглашал его на субботний обед в Фарм-Роуд. Джон был очарован его мотоциклом и постоянно просил Мартина покатать его. Мне нравилось видеть, что все механические части мотоцикла были чистыми как стеклышко.
Стэнли тоже заметил, каким основательным он был, и доверил ему уход за своими проекторами Zeiss и объективами камер. Постепенно Мартин стал для меня тем, кем я был для Андроса.
Как и у Андроса, у Мартина была собственная мантра, но вместо «Черт!», он говорил «Спокойно» на итальянском. Он стал так говорить после безумного дубляжа «Сияния» с Вином Райдером, который научился этому у Дино Де Лаурентиса за несколько лет до этого.
С нами было «спокойно», когда мы ехали в Бектон с инструкциями Стэнли, которые по-прежнему звенели в наших ушах:
– Если вам что-то нужно, возьмите это с собой. Только привезите обратно хорошую работу.
Вскоре мы выяснили, что нам нужно: два теплых пальто. На территории вокруг фабрики было очень холодно. Там было намного холоднее, чем в Чайлдвикбэри, возможно потому, что фабрика находилась за городом рядом с изгибом Темзы. Наполовину разрушенные здания не защищали от ветра, он свистел в трещинах и дырах в цементе, а земля была покрыта слоем наста, который хрустел под нашими ногами. Через пять минут пальцы Мартина настолько окоченели, что он не мог настроить фокус камеры. Наши уши и носы тоже начали замерзать, поэтому мы сбежали в фургон, чтобы немного согреться. Пока мы молча ели наши сэндвичи, мы думали о том, что нам надо купить, чтобы закончить работу. В следующие дни работы в Бектоне мы надевали толстые куртки с подкладом и меховыми капюшонами, шерстяные перчатки, шарфы и шапки. Закутанные так сильно, мы были похожи на двух жирных эскимосов.
