Мне нужно было понять Эмилио до того, как я начал писать, но было трудно понять истинную природу его работы, его присутствия в одном ряду с режиссером. Эмилио был единственным человеком, который остался с ним на такое долгое время, и что более важно, остался не потому, что он был Кубриком, а потому, что он был Стэнли. Он был больше, чем просто доверенным лицом, который решает каждодневные проблемы и задачи. Он также не был стереотипным водителем такси тире душевным другом, который выманивает мысли, страхи и радости из того, кто сидит на заднем сиденье. Не существует единого слова, которое описывало бы, что Эмилио делал для Кубрика или кем он был. Когда пишешь – ассистент, личный ассистент, правая рука или член семьи, это выглядит так, будто чего-то не хватает. Эмилио просто был рядом, когда был нужен, и даже когда не был. «Потому что, как знать». Я часто думал о словах Сары Мейтленд в «Последнем фильме»: «Стэнли не имел ни малейшего представления о том, от каких невзгод жизни страдают обычные люди. Компьютеры не ломаются. Почему я все еще не исправился? Почему у меня не было компетентного техника? Почему он еще не приехал?» Это правда: Стэнли абсолютно ничего не знал об этих огорчениях. Но это был не классовый вопрос: это потому что все, что ему нужно было сделать, – это позвать Эмилио. Композитор Нино Рота подытожил это явление лучше, чем кто-либо еще, когда болтал с Эмилио с заднего сиденья «Мерседеса» по дороге в Эбботс-Мид: «Хотел бы я быть таким же везучим, как Кубрик!»
«Филиппо, – сказал Эмилио однажды в короткой попытке развеять мои сомнения, – просто напиши книгу так, как Стэнли снял бы фильм». Он хотел успокоить или подтолкнуть меня? Мне пришлось сделать большое усилие, чтобы не прийти от этого в ужас.
Я обнаружил, что это помогло мне сфокусироваться на деталях, которые на первый взгляд казались неважными: радио, которое чинилось в мгновение ока, встречи их двоих за чашечкой кофе, двери главных кинокомпаний, которые всегда были закрыты, но открыты для Эмилио, Стэнли, желающий, чтобы Эмилио был с ним без видимой на то причины. Я осознал, что эти картины больше наполнены смыслом, чем многие вещи, о которых я размышлял; возможно, они и были ответом. Сад напротив коттеджа несомненно был ответом. Он прекрасно сохранился, и он был последним звеном в цепи. В перерывах межу нашим интервью, которые были не столько для отдыха, сколько для того, чтобы покормить куриц, я мысленно бродил в тени галереи и смотрел на идеально подстриженную ярко-зеленую траву, разноцветные цветы и аккуратные композиции из почти спелых фруктов, окруженные жужжащими насекомыми. Что еще здесь было нужно? Эмилио внезапно выскочил из курятника с улыбкой и поднял руку, чтобы показать мне пару яиц. Я тоже улыбнулся.
Я провел семь лет с Эмилио, и все же я не утверждаю, что действительно понял его или Кубрика, если на то пошло. Его рассказы смешили меня, удивляли, очаровывали и трогали. Я тоже многому научился, и необязательно о Кубрике. Для Эмилио то, что написано в книге, – это то, что произошло: встреча Стэнли Кубрика была всего лишь одним из событий, которые изменили его жизнь, так же, как решение отправиться в Англию, встреча и женитьба с Жанет, рождение детей. Я не думаю, что есть лучший способ описать это.
Рим, июль 2012
Благодарности
Спасибо Марисе Д’Алессандро и Матео Карневали за их работу над фотографиями; Маурицио Ди Мэо за его помощь в Лос-Анджелесе и всем тем, кто прочитал эту книгу на различных форумах; Нино Гуалдони за все его советы; Мишель Паван Дине – за то, что была в начале и после окончания, и за то, что сделала книгу в два раза веселее; Никола Сильве за то, что он бесцельно посвятил этому проекту огромное количество времени.
Филиппо благодарит Паоло Морроне, без которого книга просто не увидела бы дневной свет; а также Эмилио, Жанет, Джона и Марису за то, что поделились с ним своими воспоминаниями и принимали его в свою семью. Это, должен я сказать, самая большая привилегия из всех. Эмилио и Жанет хотели бы поблагодарить всех, кто появляется в этой книге, и особенно тех, кто безуспешно пытался найти себя среди этих страниц. Вы не здесь, но вы всегда будете в наших сердцах.
