Она замялась, так как не знала моего имени.
— Лена, — пришлось представиться мне.
— Очень приятно, Леночка. Не буду вам мешать, — тетя Зина снова улыбнулась, на этот раз виновато и добавила: — А если что не то сболтнула, то вы уж простите меня.
Ели молча. Салаты и прочие заказные блюда принесла молоденькая девушка. Пока расставляла тарелки, пыталась строить глазки Заречному, но тот даже не повернулся в ее сторону. Я чувствовала на себе его взгляд.
Моя наливка так и осталась нетронутой, хотя змей поухаживал и налил едва ли не до краев. Свою же рюмку он опрокинул одним махом. Благо обошлось без тостов. Не за что нам с ним пить. Разве что за успех нашего безнадежного предприятия.
Первым не выдержал он. Когда принесли заварочный чайник и перед каждым из нас поставили тарелку с тортом, Заречный вдруг зло выпалил:
— Мы уже говорили о том, что прошлое есть у всех!
— Конечно, — согласилась я и отправила в рот кусочек великолепного, почти домашнего десерта.
— Тогда какого черта ты так реагируешь? — взорвался змей, но глаза сияли безупречной синевой. Сейчас со мной ругался человек.
— Как? — едва не подавившись, спросила я. И без разницы, хочет на «ты» — будет ему на «ты». — Мне, вообще, плевать на твое прошлое, настоящее и будущее! Я тебе не жена! Просто неприятно, что меня сравнивают с… С…
— С моими бывшими женщинами, — на удивление спокойно закончил за меня Дракон Петрович.
— Да! — я не собиралась успокаиваться. — Мне неприятно это сравнение!
— Почему? Скажи, я тебе неприятен?
— Что? — никак не ожидала, что хитрый змей повернет разговор в такое опасное и неожиданное русло.
— Ты считаешь, что быть моей женщиной плохо?
Вот же жук! Это надо так ловко перевести разговор на свою персону. И что теперь ему ответить? Что даже я, несколько раз обжегшаяся женщина, таяла, как карамелька на солнце, когда увидела его? Не дождется!
— Какая разница, что я считаю? Помнится, кто-то заявлял, что совсем не рассматривает хороших девушек ни в каком качестве!
— А если я увидел одну хорошую девушку и изменил свое мнение? — Заречный подался вперед и смотрел требовательно и хищно. Даже как-то захотелось вырез свитера поправить.
— С какой стати? — Вот тебе, чудище речное!
Тут или промолчать, или без откровений не обойдешься. Кажется, кто-то тоже пришел к такому мнению и обиженно засопел.
— Тянет! — хрипло буркнул Дракон Петрович и ослабил галстук, словно ему не хватало воздуха.
Да! Правда, она такая, тяжелая. Вот только я едва сдержала себя, чтобы широко не улыбнуться. Отчего-то всего одно его слово нашло такое живой отклик в моей душе, что на секунду даже страшно стало. Не вздумай в него влюбляться, Ленка! Опасно!
— Тянет, значит… — зачем-то повторила я.
— Угу… — змей невозмутимо отправил в рот половину куска торта.
— И… что нам с этим делать?
Дракон Петрович жевал, сиял, улыбался, смотрел на меня и молчал. Причем, все это одновременно. Красивый он, все-таки. И губы чувственные. Целуется, наверное, сладко. Вот бы попробовать. Это не речное чудовище в десны лобзать. О чем это я? Типичная смазливая физиономия кобеля!
— А тут ключевое слово «нам», — прожевал свой торт Заречный. — Видишь, Лена, ты уже готова рассматривать варианты. Значит, не так уж я тебе и неприятен.
И как у него так выходит, всего одной фразой меня ниже плинтуса опустить?
— Знаете что, Дмитрий Петрович? — елейным голоском пропела я.
— Что? — мурлыкнул он, настраиваясь на интимно-доверительный тон. Ну-ну!
— Катитесь ко всем чертям! Никаких вариантов я с вами рассматривать не буду! — я поднялась и схватила свой многострадальный рюкзачок. — Большое спасибо за ужин! Такси вызову сама!
Уйти мне не дали. Заречный оказался быстр, решителен и очень силен. Крепкие руки прижали меня к горячему телу и никак не давали вырваться.
— Отпустите немедленно!
— И не подумаю!
— Вы… Вы знаете кто?
— Кто?
— Вы — негодяй!
— Неужели?
— И хам!
— Да?
— Но негодяй в превосходной степени!
— Лена!
— Что?
— А ты часом не ведьма?
— Потомственная! — честно выпалила я и осеклась. Вроде не собиралась признаваться, а оно само как-то вылетело.
— Так я думал, — констатировал змей и…
Да поцеловал он меня! И губы оказались сладкими, и колени вмиг ослабели, и рассудок… помутился он у меня, не иначе. Потому что я сама обняла его в ответ и целовала не менее жарко. Кто-то из нас застонал. Допускаю, что это была я, но у меня есть уважительная причина — мне просто не оставили выбора! Никакого. Абсолютно.
— Я не позволяла вам… — прошептала, когда волшебство почти закончилось. Глаза малодушно и трусливо не открыла.
— Тебе, — поправил меня коварный змей.
— Тебе, — послушно повторила я.
— Хорошо.
— Что хорошо? — Вот честно, даже глаза распахнулись сами.
— Все хорошо, — улыбнулся он. Нежно так, что ругаться сразу расхотелось. — Ты не позволяла, а я — негодяй и позволил себе сам.
— Хорошо.
— Что хорошо? — насторожился Заречный.
— Хорошо, что ты не стал спорить.
— С вами, ведьмами, по-другому не получится, — совсем тихо ответил Дракон Петрович и еще раз поцеловал. На этот раз совсем легко.
До дома мы ехали в его огромной машине. Сидели оба на заднем сидении, болтали о пустяках. Идиллия. У моего подъезда вышли.
Не знаю, что в тот момент чувствовал змей, но я ощущала ИХ. Взгляды. Любопытные. Пристальные. Жадные до чужой жизни. И ладно бы, если бы за нами наблюдали только мои бабушки, но взглядов было гораздо больше. Намного больше. Ведьма во мне их чувствовала кожей, сердцем, душой. Казалось, что все клиентки местного районного собеса в эту минуту прильнули к окнам своих квартир, чтобы воочию понаблюдать за моей личной жизнью. Наверное, даже штрафные санкции придумали для тех, кто пропустит самое обсуждаемое и интересное. Завтра попаду на вершину хит-парада сплетен всех дворовых лавочек и беседок. Проснусь звездой. Ну, бабушки!
Я взглянула на наши окна. Ожидаемо, свет не горел, и вообще создавалось ощущение, что хозяев нет дома. Дрессированной собачкой на арене цирка становиться не хотелось.
— Что-то случилось? — напрягся Дракон Петрович.
— Нет, что ты, — как можно беззаботнее улыбнулась я. — Дела семейные. Спасибо, что подвез.
