Может, для сектов роя, из которых каждый второй – великан, они и не так страшны, но для нас-людей фили – чертовски опасный противник. Особенно, если не забывать, что ребята дружат с различными ядами, а силара-лекаря, как и тем более волшебной аптечки, что в силу своей дороговизны большая редкость и ценность, может под рукой и не быть. Хорошо всё-таки, что мы с местными задружились. В учебнике про фили написано, что они агрессивные, и что с людьми не особо-то ладят. Повезло однозначно – и им, и нам.
К моей радости лезть в какое-нибудь дупло нам не пришлось. Седобородый вождь извинился, что не приглашает нас внутрь – тупо нет дырок соответствующего размера – и определил на вполне себе просторный настил из жердей, расположившийся на одной из самых толстых ветвей. Причём, навес, защищающий от дождя, там тоже имелся. Очень даже приличный скворечник – мы все разместились с комфортом.
Правда, Червя, к добру, или к худу, расположили отдельно от нас. Раненного, как пообещал вождь, будут держать под постоянным наблюдением лучшие лекари племени. Уход, покой и забота нашему видящему обеспечен. А вот с нехваткой общения у своего подопечного фили пусть сами справляются. Вот очухается Кракл немного и покажет им, что такое настоящее любопытство. Ещё пожалеют о своём гостеприимстве.
Но сейчас, пока нашего Червячка они ещё не узнали поближе, фили – просто сама приветливость и отзывчивость. Любые наши пожелания сразу бросаются удовлетворять, откликаются на любые просьбы. Да и в целом радушие на высоте. Вождь вон в третий раз пришёл после ужина говорить нам спасибо.
Хотя, похоже, в этот раз визит имел и другой скрытый смысл. Закончив с благодарностями и поинтересовавшись всё ли у дорогих гостей хорошо, седобородый ненавязчиво слово за слово втянул нас в долгий разговор о том о сём. С расспросами сразу не лез. Наоборот, начал с рассказа о себе и о племени.
Оказывается, он в молодости ходил в отряде контрабандистов, таскавших товары по сорняку мимо пошлин. Не сам, конечно, таскал. Проводником-разведчиком был. За несколько проведённых с людьми оборотов успел, и язык выучить, и железным оружием родное племя обеспечить. Потом, правда, имперские егеря их таки изловили, и отряд прекратил своё существование. После того случая, едва избежавший печальной судьбы своих перебитых товарищей Свитсимисиль зарёкся наниматься к людям на службу и вернулся домой в исконный лес.
Удалая молодость принесла фили не только богатство. Полученный опыт обернулся авторитетом среди своих, и уже через пару десятков оборотов после возвращения контрабандиста избрали вождём. Второе имя Свита, как седобородого сокращённо придумал называть Джексон, оказалось титулом, и дословно переводилось как «Отец отцов». В общем, дед – по-нашему. Во всех смыслах дед. Причём, крайне многодетный. То есть многовнучный. У них тут статус мужика определяется количеством жён, и понятно, что у вождя их было немало. Сколько точно Свит так и не сказал, отделавшись от наглого америкоса уклончивым «много».
Ещё сильнее вождь смог нас удивить, озвучив свой возраст. Я думал, дядьке лет пятьдесят. Хрена с два. Сто семь не хотите? Оказывается фили живут значительно дольше людей. Бывает, что старики разменивают две сотни оборотов. Причём, половая зрелость со всеми вытекающими сравнима с людской – в шестнадцать у них выдают статус взрослого.
Так что наш дед никакой и не дед, а пра-пра-прадед уже. Чуть ли не каждый второй в подвергшемся нападению Роя гнезде был, или его родственником, или прямым потомком. У них тут из-за своего долгожительства традиция по обмену невестами с другими племенами сильна, как в родах земляных и не снилось. Родители дочкам – матери в основном – приданое начинают собирать с малых лет. Уж не знаю, зачем вождь так глубоко полез в эту тему, но, видимо, притуплял наше внимание, так как на заданный, как бы ненароком вопрос я взял и без всяких утаек ответил.
– К первородному хаджу. Говорят, где-то возле гор есть такой.
– К первому хаджу? – подозрительно прищурился Свитсимисиль. – Неужели не хватает обычных? Вот я глупец! С такой силой-то, как у вас… Мог бы и сразу догадаться. Не прячут вас от Роя обычные обереги. Я прав, да?
– Прав, – не стал скрывать я. – Не бойся, вождь. Мы у вас так и так долго не собирались гостить. Подставлять твоё племя не станем, уйдём через день-другой.
– Не ошибся я в тебе, силар, – торжественно заявил мигом повеселевший Свит. – Ты действительно великий колдун. И даром, и сердцем. С чистой совестью отпущу с тобой внучку.
– Какую такую внучку? – пришёл мой черёд удивляться.
– Ну а как же? – всплеснул руками вождь. – Ты мою семью спас. Кровь родную, считай, из жучиных пастей выташил. Не породнись я с тобой после этого, предки меня не простят.
– О! – едва удержалась от смеха зараза-Тола. – Великий колдун заслужил. Он у нас парень как раз не женатый.
– А это не важно, – не уловил издёвки, или сделал вид, что не уловил, Свитсимисиль. – Жена-фили при человеке не для любовных утех и не детишек рожать. Она первой жене не соперница, а помощница. Моя внучка много всего умеет и знает. И язык ваш даже чуть-чуть. От неё тебе о-го-го польза будет. Не обижай отказом, силар. Не покрывай мои седины позором.
Мёд мне в рот! Вот это я попал, так попал! Ну что у меня в этом мире за невезуха с девчонками? То клеятся те, что не надо, то сам дико туплю. А теперь вот ещё и жену мне навязывают.
– Я польщён, вождь. Нет, честно, – отвесил я официальный поклон. – Но ты сам же сказал: не может союз фили и человека, ни любви принести, ни потомства. Зачем так жесток к своей внучке? И счастья материнства лишаешь, и от своих гонишь.
– Да, так бездетна она, – похерил мой главный аргумент хитрый вождь. – Сорок два оборота от роду, а так и не понесла. Её мне уже из трёх племён возвращали. А про любовь я ничего не говорил. Любовь – штука сложная, за сердце не мы решаем. Тем более, что она и сама давно уже рвётся из дома. Какая жестокость? Я добрый, заботливый дед.
– Сорок два – очень хороший возраст, – напустив на себя показную серьёзность, закивала Тола. – Уже опытная, но ещё крепкая.
Отчего-то мне очень захотелось её придушить. Остальные мои товарищи благоразумно молчали, не желая встревать в щекотливую тему. Даже Джексон, похоже, проникся моей ситуацией и с закрытым ртом опасливо косился, то на вождя фили, то на меня.
– За приданное не переживай. Хорошо силитов отсыплю. Есть в запасе. Да она и сама по себе – дар богатый. Хорошей будет женой. Приведу сейчас.
И не дожидаясь моего согласия, хитрый фили со всей доступной им скоростью удрал из нашего подвесного шалаша.
– Ты-то чего молчал? – накинулся я на Грая. – На кой мне такие дары? Жена…
– Да это только называется так, – пожал дикий плечами. – Считай, просто баба-слуга, которой не надо платить. Пригодится.
– Ну так пусть твоей женой будет.
– Мне никто не предлагал. Это ты у нас великий колдун.
– Ну так я его попрошу. Переиграем.
