Могло быть и хуже. Например, я могла оказаться в теле запойного пьяницы. Мерзость какая. Или какого-нибудь сектанта. Но это ладно, это можно «начать с нуля». Или в теле замужней домохозяйки с тремя детьми! Не то чтобы я детей не любила, но так, издалека. Своих не хотела точно, а уж мужика в доме завести — это же не кот, ну его к черту. Во-первых, мужик не ест сухой корм, хоть какой холистик ему ни насыпь. Во-вторых, никакой «тыгыдык» не сравнится с бубнежом телевизора или звуками игр, а еще хуже — с посиделками с гостями. В-третьих, я просто люблю быть одна. У меня и работа была такая. Все общение: написал, ответил на комментарии, кое-кому вручил бан, выключил лэптоп и готово.
Мысли опять перескочили на мою прежнюю жизнь. Что же… за отца, племянника и котов я могла не переживать. Одного кота обожала подруга Юля, что было взаимно, а второго — отец. Жизнь моя застрахована, пьяной я не была, выгодоприобретатели — отец и племянник Игорек, квартира и все имущество — Юля еще в начале своей карьеры нотариуса заставила меня написать завещание, хотя и так наследники были все по закону, но в любом случае я могла быть уверена: Юля все сделает как положено. Мои родные обеспечены, это главное. Им придется жить без меня… доходы с рекламы, с блога все равно какое-то время продолжат поступать. Но и на счету у меня накопилось немало, тратиться мне особенно было не на что.
Это ведь хорошо, когда ты уходишь и может быть абсолютно спокоен?..
Но имею ли я право менять чью-то жизнь? Почему нет, рявкнула я на себя. Только что же сказала, что если бы оказалась в теле запойного пьяницы, уже бы неслась к наркологу, сверкая пятками — «доктор, помогите, я не хочу больше пить». Мало ли, что ему это нравилось.
А если бы ты, Региночка, оказалась в теле домохозяйки с тремя детьми, куда бы ты уже побежала, а?
Понятия не имею. Наверное, никуда, но это дети и они не должны терять мать только лишь потому, что в ней теперь живет чужое сознание и оно как бы не очень хочет этих детей. А Лоя и все эти наглые морды вокруг нее? А это взрослые люди, которые нашли себе удобную исполнительную безответную кошечку. А взрослая жизнь — дело такое, ответственность не только за свои, но и за чужие решения и поступки. Подвести во взрослой жизни может кто угодно когда угодно, последствия все равно будут лежать на тебе.
Я вспомнила письма истеричных туристок. «Мы простояли в пробке и опоздали на самолет!» Дева моя, а открыть «Гугл-мэпс» совсем не судьба была и не на такси ехать, а на «Аэроэкспрессе», и не прямо под посадку, а хотя бы за час до нее?.. Нет, люди в большинстве своем существа довольно тупые и виноваты у них все кто угодно, только не они сами. «Плохой отель, напишите про него обязательно! Мы приехали, всю неделю лил дождь!» И какие она от меня хотела получить комментарии, если не совсем цензурные о ее умственных способностях выражения мне пришлось, разумеется, опустить?..
Кстати, усмехнулась я, о дожде. Это ведь теперь моя компетенция? То есть претензии подобного плана приходят этому зануде Джейсону?
Так и есть, сказала мне память Лои. Да, именно так и есть, убытки отельеров от того, что моя тучка пролилась ливнем не там, где надо, разбирает ни кто иной как он.
Нехорошо. Или нет: производственные издержки.
А еще я живу с родителями. Почему? Причины могут быть разные. Та же Юля сходила по юности замуж и через три года вернулась к отцу и матери в «трешку». В отпуск? Коты и ящерица под присмотром. Снимать жилье и тратить по сорок тысяч не надо, а «сталинка» возле метро в престижном районе — это не мышь начихала. Отношения у них в семье были потрясные. А с мужчинами Юля обходилась еще похлеще чем я: есть пристойное место для встреч? Нет? Сними номер в приличной гостинице. Нет денег? Проваливай. Отрывалась она, как и большинство одиноких соотечественниц, на южных курортах с той только разницей, что расстроенный аниматор не получал от нее ни «айфон», ни хоть какой-нибудь завалящий планшетик, а только небрежное «чао».
Но то Юля. Нотариус с собственной практикой и задвигами в смысле примет. А Лоя?
А у нее, то есть теперь у меня, все иначе. И как именно — я пойму уже через несколько минут. Шифтер залетел в гараж, мягко шмякнулся на парковочное место.
— Приятного вечера.
— Угу, — пробормотала я. Ремень отскочил сам по себе, ничего не пришлось нажимать, дисплей погас и тут же неярко загорелись новые пиктограммки, я нащупала сумочку на соседнем сидении. И пока я выбиралась из уютного кресла, сумочка завибрировала.
Смартфон? Я нащупала беснующийся аппаратик. Виброзвонок здесь ставили от души — смартфон в прямом смысле этого слова не давался в руки, но я была упорна. Номер на дисплее не был занесен в телефонную книжку — просто длинная цепочка цифр. Я зачем-то их сосчитала: шестнадцать. Немало.
— Лоя? Ты что, ушла с работы?
Ты вообще кто? Впрочем, неважно.
— Я имею на это право, — пожала плечами я. — Мне полагается…
— Лоя, ты что, забыла? Ты мне обещала!
Ну началось.
— Лоя, как мне искать сейчас другую девушку? Ты мне сегодня очень нужна! Не подведи меня, мы же договорились! Буду ждать тебя в восемь у входа в театр…
— Знаешь что, Джейсон? — В упор я не могла вспомнить, что я — еще будучи Лоей — ему обещала и, главное, как и зачем. Мы же коллеги, и отношения у нас не то что не близкие — наоборот. — Когда я тебе обещала, кстати, напомни, когда и почему? Так вот, когда я тебе что-то там обещала, я не планировала мотаться непонятно куда исправлять чужие ошибки. Так что, пока у тебя есть еще время, ищи себе быстренько ту, кому нравится театр и заодно твое общество. До свидания.
Вероятно, я нажила себе еще одного врага. Закрепила, скажем так, в этом статусе.
Глава 4
Но к черту, мне важнее то, что меня ждет за дверью моей квартиры.
— Лоя? А что ты так рано?
Очень сложно назвать постороннего человека мамой. Почти невозможно. Но надо войти в ее положение — она не виновата в том, что ее дочь теперь я.
— У меня отгул, — выкрутилась я. Да, а в квартире… назовем это если не срачем, то чем-то близким к нему.
Нет, все чисто, но впечатление, что недавно кончился девяносто второй с его карточками и целлофановыми пакетами и на всякий случай сделаны стратегические запасы. Куча коробок — составлены аккуратно, но я словно на складе каком-то: из-под обуви, из-под бытовой техники… Ровные высоченные ряды под потолок. Вещей на вешалке столько, что кажется — тут табор живет, но я-то знаю, что только мы трое.
— Ой, замечательно! Я обещала Таи, что ты ей поможешь с детьми, пока она в магазин сходит, там скидки, а потом тебя Джемма ждет, ей надо за город вещи отвезти. Давай, переоденься и…
— Мама. — Нет, получилось, и даже проще, чем я рассчитывала. — У меня был тяжелый день. Это раз. Два — я не нянька и не таксист. Если я помню правильно, можно легко найти и того, и другого. Не средние века, пусть зайдут в инфонет.
