— Совместные интересы, говорят, сближают, — и она стрельнула глазами в сторону Дезмонда, что-то показывающего на китце младшему принцу. А пока я офигевала, Эльза продолжила: — А что, хочу брата в надежные руки отдать.
— Мне кажется, он сам способен решить, куда ему отдаваться… — я напряглась. Но Эльза вдруг рассмеялась:
— Расслабьтесь, я же шучу! Хотя правда в этой шутке есть. Кто же не хочет, чтобы близкий человек был не одинок и счастлив?
— А-а-а, — растерянно протянула я.
— Вот скажите, хорошо бы вышло. И в экспедицию можно вместе ездить, животных искать, да? — лукаво прищурившись, продолжала Эльза. И я даже представила это… Но тут появился Дезмонд и так выразительно посмотрел на свою сестру, что рядом сидевший король чуть не вывалился из кресла от смеха. Больше королева ничего мне не предлагала, и разговор сместился снова на проблемы заповедника.
Но вечер, увы, был не такой и бесконечный. Клевал носом Реджи, ушел, что-то бормоча себе под нос, Арчибальд, и мы — взрослые — как-то тоже одновременно решили, что нужно расходиться. Хорошо посидели, но было пора отдыхать.
От вина меня не стали хуже держать ноги, но Дезмонд так услужливо предлагал мне свой локоть, и через кусты было так проще пробираться, что я все-таки вцепилась. Несмотря на намеки и горестные вздохи его сестры, Дезмонд держался молодцом и проявлял дружескую поддержку. Я и сама не была в курсе, как бы отреагировала, если бы сейчас заместитель упал на одно колено и начал мне в любви признаваться. Ну глупость же! К тому же романтические отношения чаще всего недолговечны, и единомышленник и друг мне был гораздо нужнее, чем любовное приключение. Над матримониальными планами королевы мы посмеялись вместе и пошли дальше под ручку — спокойные и расслабленные. Все-таки хорошее винцо было, легкое, цветочное какое-то.
Другие гости, как и мы, тоже медленно расползались по домам. На зеленой площадке перед входом в бальный зал сейчас оставались только небольшие группки людей, остальные уже направились по дороге к стоянке транспорта.
Честно, я не обратила на нее внимания. Просто очередная девушка в светлом платье, ничем не выделяющаяся. Спроси меня кто, я бы не узнала ее, даже столкнувшись лицом к лицу. Мы шли ей навстречу, или это она шла целенаправленно к нам — этого я тоже не поняла. Да и смысл смотреть по сторонам? Я как раз спрашивала Дезмонда о том, как перемещают животных, и он делился своим опытом. Но резкое движение... Да, его я почти что заметила, но не отреагировала, не успела.
Дезмонд вдруг зачем-то сильно толкнул меня в сторону, я упала, ударившись ладонями и боком, что-то зашипело, откуда-то появились люди в черном, кто-то отдавал команды звучным голосом… В следующий миг меня вздернули за руки на ноги, как куклу развернули, осматривая, проверяя, что я в порядке. Я лишь мельком заметила незнакомца в форме, но не возмутилась — слишком все быстро происходило.
— Виктория, вы как? — ко мне рвалась королева, но ее удерживал муж, и Арчибальд появился, да еще и вокруг было черным-черно от охраны.
Откуда-то, будто бы издали, до меня донесся встревоженный или даже ошеломленный шепот «покушение».
Что? Кто?
— Дезмонд? — подал голос король.
— Все отлично, успел, — так же коротко ответил мой заместитель. Что успел? Что вообще произошло? Я закусила губу до боли и внимательно попыталась осмотреться. На земле лежала девушка с заломленными руками в некогда светлом платье. Она даже не трепыхалась, руки уже были скованы, но ее все равно удерживали. Неожиданно она повернула кое-как голову и уставилась на меня.
— Это ты во всем виновата! Ты-ы-ы!..
Когда я успела и перед кем провиниться? Да я кроме заповедника ничего и не видела толком!
— Ваше величество, это была черная труть, если бы она сразу попала на кожу, на лицо, то проела бы до кости… — кто-то что-то сообщил королю. Что? Кислота какая-то? Тут же заголосила королева:
— Деззи, труть! Ты — идиот, снимай быстро все с себя, снимай!
— А, вот чего чешется-то так, — глубокомысленно хмыкнул Дезмонд и осторожно начал сдирать с себя одежду. И я как замедленной съемке рассмотрела яркие красные пятна у него на руке и груди. В голове щелкнуло — и все стало на свои места: меня хотели облить какой-то жуткой кислотой, скорее всего, метили в лицо, но шрамами я бы не отделалась, а Дезмонд меня закрыл — получил ожоги левой стороны груди и левой руки. Но это казалось бредом!
— Вы зачем? Вы как? — я смотрела, как расползаются красные пятна поверх уже имеющихся шрамов.
— Вызвали врача?! — кричала королева, но волноваться ей не дали, минута — не больше — и к нам подбежало целое трио в желтой форме и с большущим чемоданом. Оттуда мигом были извлечены какие-то колбочки, ватные тампоны, распылители, скребочки...
— Мо-может, в больницу? — растерянно пробормотала я, все же подобные процедуры на свежем воздухе не проводились обычно, здесь же не стерильно.
— Надо быстрее обезвредить эту гадость, — ответила мне Эльза и вдруг попросила: — Вы подержите его за руку? Мне так будет спокойнее. Я не могу, расплачусь, гормоны, чтоб их!
— Э? Хорошо, — кивнула я на эту просьбу, хотя сидящий на стуле Дезмонд не выглядел как человек, который нуждается в поддержке.
— Спасибо, — прошептала Эльза и подтолкнула меня вперед.
Я не знала, что сказать, и просто сначала положила Дезмонду руку на правое плечо, чтобы обратить на себя внимание, а потом слегка обхватила его ладонь своей. Дезмонд виду не подал, но пальцы мои сжал очень крепко. Ему было больно, это и без криков и страданий на лице было ясно, а я помнила свои ощущения в ожоговом центре. Никому такого не пожелаешь.
Врачи работали споро: протерли, попшикали, соскребли выступившую черную пену, повторили процедуру несколько раз, и только тогда, когда пена перестала быть черной, на раны нанесли сначала тонким слоем одну мазь, а потом толстым другую. Только тогда Дезмонд расслабился, видимо, в последних средствах было обезболивающее. Поверх закрепили пластырь и обмотали как будто эластичным бинтом. После всех процедур Дезмонд вдруг пошатнулся на стуле и прислонился головой и плечом к моему боку.
— Извините за вольность, — пробормотал он. — Вымотался. К боли невозможно привыкнуть.
— А почему сразу не обезболили? Есть же уколы, мази…
— Кажется, потому что черная труть и сходные с ней вещества могут связываться с любыми другими частично или полностью, и тогда вывести яд становится еще сложнее, — с некоторой долей неуверенности произнес Дезмонд, но потом кивнул, мол, да, память не подводит.
— Это яд?
— Причем природный. Минеральный. Если правильно помню, — он зевнул, не прикрывая рот. Но тут уж было не до правил приличия — руки висели плетьми. Я знала это состояние, после стресса наступал период отупления.
— Спасибо, что закрыли меня собой, — было неловко об этом говорить, и странно, что кто-то пожертвовал собой ради меня. — Но вы могли умереть!
