— Так где же твой брат? Ты его сегодня видела?
— Кто? Вадим или Ваня? — снова повторила Вера, не осознавая казусного ответа.
***
Пельмени были готовы. Пока Нелли находилась в роли хозяйки, колдуя над плитой, Вадим и Вера устало томились за столом, заранее приготовив посуду и столовые приборы. Когда она при помощи черпака разливала ароматную юшку, послышались довольные вздохи едоков. Как только три тарелки были заполнены доверху, старший брат выдавил из себя довольную ухмылку.
— Пахнут, как самые вкусные пельмени на свете, — прокомментировал он, запуская ложку в болтающиеся в отваре мучные шарики. — Спасибо, Нелли. Ты самая лучшая сестра.
— Ешь, не подавись, — ответила девочка, присаживаясь рядом со всеми.
— Горячо, — недовольно отвесила Вера, убирая от себя тарелку.
— Ну так дуй давай. Маленькая, что ли?
— Сама подуй.
— Вот ещё! Не хочешь, не ешь. Тебя никто не заставляет.
Ели молча. За поглощением пельменей каждый из них думал о своём. Был слышан лишь звук ударяющихся о стенки тарелок ложек, коими орудовали трое проголодавшихся детей. Тарелки быстро опустели, но желудки требовали ещё. Нелли налила добавки. Себе же отлила лишь немного юшки, так, чтобы хоть чем-то заполнить ноющий живот.
— Что-то ты себе пельмешек добавить забыла, — заметил Вадим, заглядывая в тарелку сестры.
— Маме оставила. Голодная придёт, хоть чего-то перекусит. Всё же не на голодный желудок спать пойдёт.
— Аа, — только и ответил Вадим, снова принимаясь за свою порцию ужина.
Услышав ответ сестры, Вера внезапно отодвинула тарелку от себя.
— Надо Ване оставить. Он тоже голодный, — тихо промолвила она, с опаской взирая на старших.
Вадим кинул в её сторону взгляд, полный гнева.
— Ты что, сдурела? — возмущённо воскликнул он строгим властным голосом. — Нам самим жрать нечего, а ты ещё о нём печёшься. Он нам никто.
Сказав это, он снова принялся за еду. Нелли промолчала.
— Но ведь он тоже голодный, — выдержав паузу, возразила Вера.
— Вот пусть идёт к себе и поест там. Его дом в ста метрах от нашего.
— Но ведь там живут плохие люди, — снова подала слабый голос сестра. — Папа говорил, что там с ним может произойти что-нибудь плохое.
— Папа его привёл, пусть он его и кормит, — проглатывая очередную пельмешку, выдавил из себя Вадим.
— Нелли, скажи, — всё никак не унималась девочка, пытливо всматриваясь в старшую сестру.
Но та всё молчала, вычерпывая ложкой последние капли юшки из опустевшей тарелки. В душе она понимала, что поступала неправильно, но ничего с собой поделать не могла. Тот мальчик, который жил вместе с ними последние несколько месяцев действительно был чужим. Отец обошёлся с ними слишком жестоко, приведя его в их дом, а затем и вовсе оставив одних. И это была большая проблема для их семьи, которую надо было рано или поздно решать.
— А где он? Где Ваня? — неожиданно для себя поинтересовалась она.
— В спальне. Он целый день там.
— Целый день? А школа?
— Я не знаю, — пожала плечами Вера. — После того как Вадим его побил, он из комнаты не выходил.
— Опять побил? — воскликнула Нелли. — Вадим!
— Что? Я просто отвесил ему пару оплеух. Гадёныш рылся в моих вещах. А ведь я его предупреждал.
В словах брата не было ни капли сожаления. Он и не скрывал, что с ненавистью относился к мальчику, поэтому возмущения Нелли были для него непонятны.
— Папа будет зол, когда узнает.
— Папа? И давно ты его видела? Ему наплевать на нас, а мне наплевать на то, что он думает. Надо было забирать его с собой, а не оставлять тут с нами.
— Он скоро вернётся, — возразила Нелли, не понимая, верит ли она сама в то, что говорила.
— Как бы не так, — криво улыбнулся Вадим. — Если бы хотел, то давно вернулся бы. Я знаю, мама ждёт его возвращения. Вы все ждёте. Только я в это не верю. Он ушёл навсегда. Это все знают. В школе и во дворе о нём говорят одно и то же. Так что смиритесь, девочки. Теперь мы сами по себе.
Вера с силой бросила ложку на стол.
— Не правда! Не правда! — неистово закричала она. — Нелли, скажи ему. Это всё не правда!
На глазах девочки моментально выступили слёзы. В этот момент она почувствовала дикое чувство нарастающей тревоги и безысходности. Оказаться одной без отца было для неё страшнее всего. Надежда, питавшее их всех, разрушалась от слов старшего брата, который так нагло говорил о вещах, о которых она даже подумать боялась. Она не могла себе позволить даже мысль допустить такую, ведь вся её детская надежда строилась на ожидании возвращения отца, который непременно должен был одуматься. С его приходом в семье мог воцариться мир и покой, в каком они привыкли прибывать. Она была чиста и наивна в своих мыслях, ведь в тот момент ей было всего девять.
Нелли же, напротив, уже давно привыкала к тому, что рано или поздно им придётся обходиться без отцовского плеча. Вадим был ещё слишком юн и глуп, чтобы взвалить на свои плечи тяготы многодетной семьи, а мать слишком слаба и ранима. Для того чтобы вернуться в реальность ей нужны были силы. Но как быть, когда ни брат, ни мать не могут стать на жизненные рельсы, пробив новую колею? Нелли не могла в одиночку вымучить стратегию их дальнейшего существования. От старшего брата не было никакой поддержки, а мать и вовсе о них забыла. Да и сверстники давили со всех сторон. Да и что она вообще могла сделать? Ей-то было всего тринадцать. Плюс вдобавок ко всему на их шее висел чужой мальчик, как будто без него у них было мало проблем.
— Вера, сходи посмотри, как он там, — попросила она, убирая пустую тарелку со стола. — Надо бы и ему налить.
— Чего? — возмущённо насупился Вадим. — А маме что-нибудь останется?
— Есть молоко и батон.
— А наутро?
— А утром что-нибудь придумаем.
Вера нерешительно выбралась из-за стола, с опаской поглядывая на брата. Как только она отошла в сторону, то мигом бросилась прочь из кухни.
— Не смотри на неё так. Ты её пугаешь.
— Пусть боится, — фыркнул в ответ, возвращаясь к недоеденной тарелке.
Нелли заполнила свою тарелку новой порцией пельменей и поставила её на стол. Рядом положила чистую ложку и кусок батона.
Дверь в спальной комнате приоткрылась с протяжным скрипом. На кровати в полумраке, свернувшись в комок, лежала фигура ребёнка. Он лежал лицом к стене. Ноги торчали из-под пледа. Голова накрыта. В комнате было так тихо, что было слышно лишь тиканье настенных часов. Девочка некоторое время стояла в дверях неподвижно, боясь своим шумом разбудить мальчика. За спиной на кухне о чём-то толковали старшие брат и сестра. В спальне царило полное умиротворение.
