– Я понимаю…Сразу поедешь на работу?
– Нет, я собираюсь заехать домой и озвучить принятое решение работникам.
– И каково твое решение?
– Я решила продать дом.
– Уверена?
– Абсолютно. У меня есть своя квартира, я не смогу следить еще и за домом…Вот только я совсем не знаю, что делать с Рассветом…
– Может, я позвоню заводчику из конной фермы, где мы были? Мне кажется, он смог бы нам помочь.
– Да, наверно…, – на выдохе произнесла я, каким-то отрешенным голосом, посмотрев в окно, на туманный пейзаж.
– Ты точно уверена, что готова сегодня заниматься решением всех этих вопросов?
– Чем раньше я это сделаю, тем лучше. Меня ждет еще много разных решений и вопросов…
– Чем еще я могу тебе помочь, милая?
– Ты и так многое для меня делаешь, Джейк…, – закончила я почти шепотом, не отрывая взгляда от серого пейзажа за окном.
«А я ведь совершенно этого не достойна…», – подумала я, не произнося этого вслух.
– Ники, посмотри на меня, пожалуйста, – твердым голосом произнес Джейк.
Я повернулась к нему и подняла глаза, встретившись с внимательным взглядом зеленых глаз и почему-то сейчас мне было трудно смотреть ему в глаза…
– Я знаю, каково тебе сейчас и поэтому хочу быть рядом и иметь возможность помочь тебе пережить все это, – произнес он, по привычке аккуратно заправив мне прядь волос за ухо.
Я с сожалением подумала, что мы совсем еще не успели насладиться друг другом, как окунулись в этот водоворот ужасных событий. И самое грустное во всем этом, что часть этих событий произошла по моей вине и теперь уже все не будет как раньше…
Ничего не ответив, я просто прильнула к нему и крепко обняла, почувствовав такие же крепкие объятия с его стороны.
– Я люблю тебя, малышка, – на выдохе произнес Джейк.
И почему-то мне стало так горько от этих слов…
***
Это был тяжелый день…
После того как я огорошила всех работников, что решила продать дом, чем сильно всех расстроила, особенно Сару и Альфредо, я пошла в конюшню, чтобы увидеться и скорее даже попрощаться с Рассветом. Ведь утром Джейк позвонил заводчику с фермы и тот с радостью согласился приютить Рассвета у себя. И даже предложили помочь с его доставкой прямо на ферму, уже завтра вечером.
Я была уверена, что он попадет в хорошие руки и о нем там хорошо позаботятся. Но все равно, чувство тоски обжигающей все тело до кости, не покидало меня.
А когда я увидела Рассвета и вспомнила свое детство и юность и езду верхом, летними ночами под луной, в тайне от папы, мое сердце просто разрывалось на куски.
– Привет, мой мальчик! – Произнесла я дрожащим голосом, с образовавшимся комом в горле, обняв коня за шею. Будто бы почувствовав мою боль, Рассвет издал характерный звук и слегка пошевелил головой, как показалось, чтобы ближе прильнуть ко мне. – Прости меня, мой хороший, но кажется я больше не смогу быть твоей хозяйкой, – едва сдерживая слезы произнесла я. – Я буду навещать тебя при первой возможности, – продолжила я, чувствуя накрывающую дрожь в теле.
А потом я в последний раз взяла щетку, чтобы расчесать его красивую светлую гриву, чувствуя себя полнейшей предательницей.
Глава 25
После похорон я с головой ушла в решение накопившихся вопросов, чтобы хоть как-то унять образовавшуюся дыру в душе.
Мне пришлось уволиться с работы, чтобы принять руководство семейной компанией в свои руки. Мой босс – мистер Джонсон очень не хотел меня отпускать, как и многие мои коллеги , он был очень расстроен, когда я сказала, что не смогу остаться.
Я погрузилась в работу, не жалея сил и времени и считала это своим долгом перед отцом.
Я практически перестала общаться с Шелли, со дня похорон, мы так ни разу не увиделись. Она звонила мне практически каждый день, но мне все было некогда с ней разговаривать, и со временем она стала делать это все реже. Видимо поняв, что проще биться в закрытую дверь, чем достучаться до меня…
Я стала допоздна оставаться на работе и все чаще ехать в свою квартиру, чтобы продолжить работу там.
Я понимала, что этим обижаю Джейка, он ждал меня дома, а я снова и снова звонила и сообщала, что сегодня мне опять нужно поработать допоздна.
Я просто погрязла в своем чувстве вины и тянула себя все дальше на дно, будто бы наказывая себя этим, не осознавая, что делаю больно любимым людям.
Я все чаще начала вспоминать мать и ненавидеть ее, считая, что по ее вине у отца начались проблемы с сердцем, когда она ушла от нас и в том, что я всю жизнь жила со страхами и неуверенностью, а теперь разгребаю все эти последствия, замкнувшись в себе…
***
Спустя две недели, я снова сидела поздно вечером в своей квартире с кучей документов на руках. Моя голова жутко раскалывалась. Уже несколько дней от недосыпа и переутомления я мучилась головными болями.
Я услышала, как входная дверь открылась и кто-то вошел. Я знала, что ключи были у Шелли и Джейка. Поэтому не стала отвлекаться от документов и продолжила изучать последние отчеты.
Прошло наверно минут пять, когда я вдруг поняла, что тот, кто зашел так и не дал о себе знать. И подняв глаза, я увидела Джейка, стоявшего прислонившись к стене плечом и скрещенными на груди руками.
Он все это время смотрел на меня, а я даже этого не заметила…
На его лице было непонятное выражение лица, но я увидела, что он был немного нахмурен.
– Джейк? Что ты здесь делаешь? Я же сказала, что сегодня мне опять нужно поработать.
– Да, я прочитал твое сообщение…Теперь ты даже не звонишь, а сообщаешь мне таким образом, – проговорил он и в его голосе я почувствовала металлические нотки.
– Я не хотела тебя беспокоить лишний раз, – немного растерянным голосом ответила я.
– Беспокоить меня?! Я не вижу тебя уже две недели, ты не появляешься дома! Как мне реагировать на это, Ники?! – едва сдерживаясь, проговорил Джейк.
Я была растеряна, ведь я никогда его таким не видела. Но с другой стороны его реакция вызвала во мне злость.
– Джейк, я все понимаю, тебе неприятно, но ты же знаешь, что я должна работать, не ради себя!
Он грустно засмеялся и нервно провел рукой по волосам, задрав голову к потолку.
– Сколько еще ты будешь заниматься самобичеванием, Ники?! Ты не виновата в том, что произошло!
Как всегда, я была удивлена его проницательностью, он действительно хорошо умел разбираться в людях, ведь я никогда открыто вслух не говорила о своих душевных терзаниях.
Я не могла больше сдерживаться и откинув документы в сторону, подошла к окну, обхватив себя руками, поскольку меня начало сильно трясти и головная боль еще больше дала о себе знать и сильно била уже где-то в висках. А потом, нервно проведя рукой по волосам, дрожащим голосом, проговорила:
