– При всем желании не могу придумать, что ее может заинтересовать в тебе, – поддержал Дилаэль.
– Поживем – увидим, – стукнул себя кулаком в грудь Пак.
– Твою кончину? – продолжил издеваться над ним одногруппник. – У нее роман с мастером Джедрисом.
– Откуда знаешь? – прищурился Пак.
Я тоже с интересом посмотрела на Дилаэля: ничего себе, какие подробности открылись. Парень смутился и нехотя пробурчал:
– Видел их как-то случайно… э-э-э, вместе. Забыли, хорошо? Нам же лучше будет.
– Так чего там с приятелем шифу Лао? Как бишь его, декан Асти, кажется? – не унимался Пак.
– Не твое дело, – огрызнулась я.
Что-либо отрицать смысла не было, но и обсуждать я не собиралась.
– О-о-о, так братики Диоли не насвистели, – ухмыльнулся Пак.
– Хочешь, врежу ему? – с готовностью уточнил Дилаэль.
– Сама сейчас врежу, – пообещала я. – Пак, раз ты такой любопытный, может, ты еще и в курсе, что со мной мастер Трай дополнительно занимается?
– Ладно-ладно, чего сразу угрозами сыплете? – Пак поднял руки и обезоруживающе улыбнулся. – Я ж ничего такого не думаю, наоборот, порадоваться за тебя хотел.
Дилаэль поджал губы, а я подумала, что радость весьма сомнительная, учитывая всю сложность наших с Рантаром отношений. Вот где он сейчас? Жив ли, здоров? Нет ответов.
– Поздно уже, – напомнил Дилаэль. – А кому-то вообще проспаться не повредит.
Притихшие, мы расплатились и побрели в сторону универа.
Чтобы окончательно не испортить настроение, я запретила себе думать об Асти и размышляла о Вехель с Киром. Интересно, как у них проходят каникулы? Надеюсь, у ребят все сложится и они останутся вместе. Улыбнулась, предвкушая подробный рассказ Вехель о семье из династии великих инквизиторов. Вот уж кому не позавидуешь, так это моей рыжей подруге. Должно быть, ведьмочка чувствует себя как полоз над костром.
Долго витать в мыслях мне не дали: разве может Пак долго молчать? Он опять начал рассказывать невероятные истории и постепенно втянул нас в разговор. Неловкость от предыдущей темы исчезла, мы вновь весело смеялись над его шутками.
До главных ворот, ведущих на территорию университета, оставалось рукой подать. Я уже видела редкие огоньки в окнах корпусов общежитий. Мальчишки, увлеченные обсуждением грядущих состязаний в Драконьих бегах, ушли чуть вперед. Я задержалась, поправляла шнуровку на сапоге. В этот момент меня вдруг схватили за плечо и легонько встряхнули.
– Вот я тебя и нашел, моя глупая бабочка. Неужели всерьез думала, что сможешь далеко улететь?
Передо мной стоял и победно ухмылялся несостоявшийся жених.
– Отпусти! Никакая я не твоя. – Что удивительно, страха не было.
– Рассчитываешь на покровительство Риолийских? Очнись, девка безродная, кому ты нужна? Он тебя попользует, развлечется и забудет! Нужно ему портить отношения с влиятельными семьями из-за такой, как ты.
– Убери руки, – прошипела я, краем глаза замечая, что ребята заметили заварушку и направляются в нашу сторону. – Я под защитой государства на весь срок обучения, у тебя нет на меня прав.
Где-то внутри в животе злость и ненависть закручивались в тугую спираль. Мне хотелось причинить боль стоящему напротив негодяю, видеть его страдания и упиваться ими. Скольким несчастным девочкам он испортил жизнь? А моему отцу?
Родрик Дахил будто догадался, о чем я подумала. Нарочито небрежно отпустил и даже отступил на шаг.
– Сама за мной пойдешь. Ты же не хочешь, чтобы твой папочка загнулся где-нибудь в подворотне, а все на похоронах обсуждали, что не удивлены его бесславной кончиной? Сначала неблагодарная дочь сбежала и пошла по рукам, а потом бедняга разорился. Как тебе такая перспектива?
– Марти, кто это? – спросил подошедший Пак.
– Помощь нужна? – подхватил Дилаэль.
Тут я не выдержала: гнев и ярость, подпитываемые каждым произнесенным словом Родрика, достигли предела, перед глазами все будто пеленой заволокло. Я хотела крови и боли, всем нутром жаждала чужих страданий. Что-то незнакомое, но такое притягательное было в моих новых желаниях. Они дарили ощущение власти. Из злости, поджигающей кровь, я черпала силу. В голове стало пусто, все внимание сосредоточилось на вене, призывно пульсирующей на шее того, кто возомнил себя господином моей жизни.
– Сдохни!
Я вскинула руки, позволяя энергии свободно течь через меня, высвобождая накопившиеся страхи и отчаяние, которое когда-то испытывала по его милости. Дахил упал и скрючился от боли. Я ощутила ни с чем не сравнимую волну наслаждения, любуясь его кровавыми слезами. Парни рядом что-то кричали, но я не слышала, погружаясь в водоворот странного извращенного удовольствия. Так приятно чувствовать себя всемогущей.
С моих губ слетело заклинание, и корчившийся на земле мужчина закричал, срывая голос. Я не знала заранее, что сделаю в следующий момент и откуда появлялась уверенность, какие слова произносить и как управлять потоками магического поля. Словно до конца не принадлежала себе.
Отстраненно отметила, что Дилаэль попытался меня остановить. Без труда отгородила себя и своего бывшего мучителя непроницаемым щитом. Никто не должен мешать мне вершить возмездие. Родрик Дахил что-то прохрипел. Я прислушалась: даже перед смертью эта мерзость продолжала угрожать. Подошла к нему и присела на корточки, рассматривая искаженное болью лицо. Не переставая шептать заклинания, соткала в ладони острый световой клинок и медленно, рисуя узор, провела им по щеке мерзавца. Уродство теперь ему обеспечено, а заодно и вечное напоминание о том, что всегда найдется кто-то сильнее. Нельзя безнаказанно творить зло, за все нужно платить.
– Тварь, – выплюнул он вместе с кровью. – Я достану тебя и всех, кто тебе дорог.
– Уверен? – Мой голос звенел от переполняющего душу, искрящегося веселья.
Кто-то неведомый шептал, что я молодец и заслужила награду, его одобрение ласкало и согревало. А может, мне чудилось?
– Забыл добавить: если выживешь, – внесла я существенное уточнение.
Пальцы сжались в кулак, я представила, как в них лопается сердце моего несостоявшегося жениха. Последняя цепочка чар, и все будет кончено.
– Не надо, мотылек! Это не ты, не делай этого!
Любимый голос пробился сквозь затуманенное сознание. Асти?
Глухое недовольство внутри отозвалось болью в груди. Надо закончить, нельзя оставлять врагов в живых. Падаль под ногами должна умереть.
– Мартинити, пожалуйста, послушай меня.
Взволнованные интонации в мольбе такого непонятного, но бесконечно дорогого мне мужчины заставили потерять концентрацию. Границы щита, отделяющего нас с Родриком от внешнего мира, разрушились под натиском мощной ударной волны, меня отбросило в сторону.
