– Зачем вообще было собирать сыщиков? – проскрежетал Грай, в глазах которого мелькали отсветы быстро просматриваемых данных. – Это явная аномалия, а не ограбление века. Вы же не думаете, что кто-то пытается украсть звездные врата или убить их ради наследства или мести? Вам нужна команда физиков, а не мы.
– Команда физиков уже работает над проблемой, – не стала спорить Юки. – А вас, господа интеллектуалы, я собрала в качестве альтернативы. Вы обязательно придумаете что-нибудь нестандартное! Я в вас верю. Ну, вопросы?
– А вот и интрига, – Миелла прошерстила присланные данные и вскинула лапу, увидев интересное. – Ваши исчезающие врата были установлены семнадцать лет назад, когда Зозуля стала частью Великой Сети. И какое совпадение: во время испытаний произошёл незначительный технический сбой! Хотя впоследствии он не повторился ни на одном из тестов, а спецы так и не нашли причину или источник сбоя. Раз больше ничего не случилось, одиночную странность сочли случайной, и после всех проверок врата всё же начали свою работу. По графику.
– Верно, – вздохнула Юки, подперев щёки ладонями, показывая расстройство. – Кто мог предвидеть, что непонятный сбой отзовётся через семнадцать лет идеального функционирования врат?! Сегодня ту злосчастную комиссию собрали заново, а сверху спустили другую комиссию, которая расследует их работу. Для гарантии собрали третью комиссию, которая курирует ход всего расследования – кстати, я возглавляю именно её. Если сегодняшние исчезновения врат свяжут с тем старым сбоем… кое-кому очень не поздоровится.
Малышка насупилась.
– А в чём заключался сбой? – уточнил Фокс.
Ущербному сыщику было не очень удобно просеивать массу присланной информации через допотопный инфокристалл, мешать всем вокруг ворохом визиограмм. Он уже привык к Гамме, который умел стремительно анализировать огромные пласты данных и отвечать на любые вопросы. Жаль, что корпораты не дали ему допуск внутрь своей станции.
– Сбой был в фазе синхронизации, – объяснила Юки. – Это когда врата посылают запросы другим узлам Сети, проверяя, чисто ли проходит сигнал и отклик. Семнадцать лет назад все запросы проходили как нужно, и лишь до одной адресной точки сигнал упрямо не доходил. Настройщики подавали его много раз, но связь с вратами системы Гарра так и не была установлена.
– Это действительно кажется случайной мелочью, – проворчал Бульдог. – Ну, не пробивается одна точка из сотни тысяч. Какое-нибудь заковыристое искривление пространства, вот и нет прямого вектора. Галактика вся вывернута наизнанку в четвёртом измерении, так ведь, госпожа Пророчица? Благодаря этому и возможны врата. Это даже не сбой в нормальном понятии: ни на что не влияло, никто не пострадал, основная работа не нарушена. Неудивительно, что они не придали этому значения.
Миелла задумчиво молчала, не спеша соглашаться или возражать.
– Я предлагаю провести полномасштабный анализ, – наконец сказала информационный эксперт. – Досконально изучить данные всех переходов через врата за семнадцать лет их работы, в поисках странностей и микро-сбоев. Исследовать все отчёты ремонта и профилактики, все жалобы капитанов пролетавших через врата кораблей.
– Эта дорога ведёт в тупик, – прошелестела Пророчица. – Данные содержат в себе ложь самообмана. Чем больше мелочей, тем проще в них запутаться.
– Вот-вот, – кивнул гобур. – Я лучше проведу допросы членов старой комиссии, чтобы побольше разузнать о сбое из первых рук.
– Эта нить обрывается молчанием, – Джанни Фло качнула расплывчатой головой. – Члены комиссии скрывают правду в страхе ответить за ошибку прошлого.
– Ну а чего бы ты сделала? – с вызовом спросил Бульдог.
– Я предложила эксперимент. Поставить на врата модуль-маяк с нуль-передатчиком. Дождаться, когда они снова исчезнут и отследить, куда попадут, получить связь с той стороны, – тихо ответила Пророчица.
– Логично, – буркнул Грай. – И чего я сам не предложил…
Одиссею, наоборот, эта идея инстинктивно не понравилась. Она казалась очень разумной с точки зрения обычного расследования, но всё внутри Фокса напряглось, когда он представил огромную тёмную аномалию и исчезающие в неё врата с маяком. Лучше очень осторожно проводить эксперименты с тем, природу чего мы совсем не поняли, мелькнуло в голове.
– Здравая мысль. Эксперимент простой и может дать массу данных. Давайте так и сделаем, – предложила Миелла.
Джанни Фло посмотрела на неё и ответила:
– Мы так и сделали. И погибли в катастрофе. Врата взорвались и обрушились на планету. Миллионы жертв, мы были первыми.
Она говорила о том, что произойдёт. Все замерли с открытыми ртами. Будущее резко надвинулось, словно готовое раздавить их и утопить в испепеляющем огне.
– Моё предложение стало ошибкой, – проронила висай. – Но к счастью, он меня остановил.
Её туманная рука снова указывала на Одиссея, и тот дрогнул, чувствуя нечто огромное, что нависло над ними, ещё спрятанное в неизвестности и темноте.
– Как такое возможно? – поразилась Миелла. – Как ты могла увидеть будущее, которое потом не свершилось?!
Её коготки вцепились в спираль, а расширенные глаза выпучились, как в комичном мультике, только никому из присутствующих не было смешно.
– Да, – буркнул Грай. – И как он тебя остановил, если сам не понимает, что вообще происходит? Глянь на него.
Одиссей и правда не понимал. Способности висай работали другим образом – они предвидели будущее. Которое есть, от которого никуда не денешься, которое обязательно свершится. Провидица могла ошибиться с трактовкой, не так понять или прийти не к тем выводам – но она не могла увидеть то, что будет предотвращено. Потому что в мире не было никаких вариантов, параллельных измерений, разных путей развития; вселенная изначально была единой и законченной, от и до. Только непререкаемая реальность и ничего лишнего.
Пророчица не могла увидеть будущее, которого не было, потому что его не было. Никогда.
– Не понимаю, – вырвалось у него. – Объясни.
– И я не понимаю, – прошелестела Джанни Фло. – Я вижу будущее, в котором предложила совершить эксперимент. Вижу чудовищное искажение пространства, безмолвный взрыв, крушение врат, нашу общую смерть и гибель половины планеты.
Она подняла голову и её постоянное и спокойное лицо дрогнуло и изменилось, став похожим на треснутое отражение в разбитом зеркале, трагичное и тревожное.
– Но одновременно я вижу, как ты сказал: «Не стоит проводить эксперименты с тем, природу чего мы ещё не поняли. Давайте не будем спешить». И корпораты согласились с тобой, потому что сейчас ими движет… страх. И катастрофы не случилось.
Фокса прошиб пот.
– Какие страсти, – пробормотала Юки, глаза которой блестели от удивления и одновременно расширились и потемнели от испуга. – Мне уже точно положена годовая премия за то, что я позвала провидицу и мифотворца. Дайте перевести дух и осмыслить, что вы наговорили…
