— Мы с Настей собираемся выманить Мару сюда, в Оковицы, — Олег в двух словах рассказал о своем плане. — Свяжемся с ней, расскажем, что все узнали, потребуем плату за молчание…
— Ха! — тут же захлебнулся смешком Хотен, нарушив торжественность момента. — Я-то думал, что у тебя за хитрость в кармане — а все оказалось так просто! Шантажируем и ждем того, как все сильные мира сего обычно реагируют на шантаж — придут и попробуют убить того, кто посмел задеть их гордость.
— Ритуал проведем из гостиницы, чтобы она решила, что мы там остановились, — продолжил Олег, но Хотен снова его перебил.
— Рисковать людьми мы не можем, — рассудил сотник. — Поэтому никакой гостиницы, засаду устроим здесь. А еще… Как и обсуждали, я не могу привлекать дружинников к этой операции, вот только мои люди не простят мне, если я пойду на такое дело без них.
— Устроить ловушку здесь — ладно, — задумался Олег. — Если я ее заинтересую, а я это сделаю, вряд ли она обратит внимание на такую мелочь. А вот большой вооруженный отряд под боком она уже точно не пропустит. Мара еще молода, но не стоит считать ее совсем уж дурой.
— Ты прав, — Хотен почесал лоб. — Тогда Храбра я отправлю в соседний дом и попрошу быть наготове, чтобы в случае чего поднять тревогу и прийти на помощь. Объяснять подробности пока не буду. А то вдруг она еще и эмоции считывает, как то же лихо.
— Это правильно, — кивнул почтарь. — Все нюансы проявления навьих сил нужно будет предусмотреть заранее. В бою это тебе точно не поможет, но вот заставить нашу цель пойти до конца — это да.
— Согласен. Когда начнете ее приманивать? И что для этого нужно? — уточнил Хотен. — Если потребуются какие-то ингредиенты для поиска или печатей, то мои запасы к твоим услугам.
Глаза почтаря на мгновение блеснули — он представил, сколько всего ценного и полезного для своих походов мог бы набрать. Но сейчас, когда убийца его семьи так близко, отвлекаться на подобные мелочи совсем не хотелось.
— А у нас все с собой, — Олег улыбнулся и похлопал по рюкзаку.
«Вот и началось! — с волнением подумала Настя. — Представляю, что чувствует сейчас Олег. Все-таки эта Мара убила его родных, это гложет его уже двадцать лет — больше, чем я живу на свете! И сейчас ему точно нужна моя поддержка».
— Все будет хорошо, — тихо сказала она вслух, крепко сжав ладонь почтаря.
— Я знаю, — так же тихо ответил он. — Спасибо тебе.
— Знаешь, что нужно делать? — уточнила ведунья.
— Да, — кивнул Олег и достал из рюкзака свертки с глазом ворона и сердцем волка.
«Морана запретила мне взывать к ее силе, — подумал он, прокручивая в голове детали предстоящего вызова. — К счастью, я всего лишь хочу провести ритуал связи… Для этого хватит и моего куцего ведунского таланта. А главное, то, что позволит моему сигналу достичь цели, что заставит Мару его принять — это вовсе не сила».
Олег прижал правую руку к груди, где, как ему казалось, и должна скрываться оставленная дочерью Мораны печать. Его главная беда в этой жизни и его же главное, как оказалось, оружие.
— Хотен, если ты позволишь, я проведу ритуал здесь и один, — сказал Олег вслух, повернувшись к молча смотрящему на него сотнику.
— Надеюсь, ты полностью уверен в том, что задумал, почтарь, — хозяин кабинета помедлил пару секунд и кивнул.
— Настя… — Олег посмотрел на стоящую рядом девочку, и одного этого слова оказалось достаточно, чтобы та все поняла.
— Она не должна почуять никого лишнего… — девочка склонила голову, потом резко бросилась вперед и крепко обняла почтаря изо всех сил. Сейчас он останется один, но пусть хотя бы не забывает, что она рядом.
Хотен тем временем встал, прошел к выходу и, поманив за собой Настю, открыл дверь. Они с ведуньей оставили почтаря одного, Хотен даже закрыл кабинет, чтобы никто ему не помешал. А Олег, вынув из ножен кинжал, прикрыл глаза, слушая, как стучит его сердце.
— Пора, — сказал он вслух сам себе и полоснул лезвием по глазу ворона, тут же принявшись начитывать наговор. — Как ворон, мудрый и далеко смотрящий, я взываю к той, кто сейчас далеко. Услышь меня, Мара, дочь Мораны и княжна Нави!
У Олега потемнело в глазах, но он выдержал и продолжил ритуал, размазав в ладони глаз ворона и заменив его на сердце волка. Снова короткий удар кинжалом — и новые слова наговора.
— Сила волка, ночного охотника, защити меня от чужой злобы! Как серый хищник уходит от подлых ударов, я закрываюсь от чужого влияния! Мара! Слышишь меня, Мара?
Глава 27. Мара
Сила князя равна силе Нави, сила Нави равна силе князя, обе стороны Договора признают друг друга достойными этой сделки. И не важно, кто будет воплощением той или иной стороны, Договор или уравняет их, или будет разрушен.
Великий договор между Рюриком и Навью, 862 год, записки на полях, выполненные неким Фомой Аквитинским
Почтарь был готов к тому, что с его-то везением и слабым ведунским талантом без обращения к богине смерти ритуал легко может не получиться. Но он был готов повторять его столько, сколько потребуется, пока не услышит то, что ему нужно…
«Кто ты? — словно бы изнутри раздался низкий, но при этом однозначно женский голос. — Как ты меня нашел?»
«Получилось!» — мелькнула быстрая мысль, но почтарь быстро взял себя в руки. Несмотря на то, что впервые за долгие годы его цель оказалась так близко, все еще может пойти не так. И поэтому, если он хочет добиться своего, нужно действовать как обычно: холодно, отстранённо, контролируя каждый шаг.
«Мара, дочь Мораны, — начал почтарь. — Не отрицай, мы знаем, что это ты. И мы знаем, что тебя ищут, но за скромное вознаграждение в виде фиала с твоей божественной кровью готовы и дальше молчать. Хочешь изображать вольную птицу, пожалуйста…»
Олег специально старался выдержать вульгарный и немного панибратский тон человека, который думает, что держит свою удачу в кулаке. Наглость — это еще одна причина, что приведет Мару к нему.
«Я спросила, как ты меня нашел?» — к удивлению почтаря, убийца его семьи как будто ни капли не обиделась ни на просьбу о ее крови, ни на тон. И при этом продолжала давить одним-единственным вопросом. Неужели он что-то не учел?
«Заплати, и я все расскажу», — чувствуя неладное, Олег постарался завершить ритуал, но, как оказалось, Мара уже подхватила нити управления, и у него ничего не вышло.
«Печать… Да, я чувствую печать… Неужели я смогу вернуться?..» — слова дочери богини смерти казались самой настоящей бессмыслицей, по крайней мере на первый взгляд. А на второй у почтаря уже просто не было времени, потому что его грудь как будто разорвалась от боли.
Олега словно выкинуло из тела, и он увидел себя со стороны — полупрозрачный контур обычной человеческой фигуры и черное пятно у нее внутри. Пятно, раскинувшее свои щупальца по всему телу, от кончиков пальцев до самого мозга… И теперь оно стало расти еще больше, наливаться объемом, словно кто-то рвался изнутри, пытаясь прорваться через плоть метки.
