Но оказываюсь перед запертой дверью, и на звонок никто не отвечает.
Хар наверняка у Кьяны, но я ни разу не спрашивал, где ее квартира, а единственный способ это выяснить — пройтись по этажам и постучаться во все двери.
Едх! Это уже плохая традиция! К сожалению, у Хара нет младшей сестры, которая может впустить меня в квартиру.
Вот я стою перед дверью как… как Вартас! И решаю, что делать дальше. Вариантов немного: дождаться, пока друг пожелает спокойной ночи своей девушке и вернется домой, уйти, набрать его и перестать играть во внезапность. Пока раздумываю, вдруг слышу голос Кьяны, доносящийся со стороны лифтов.
— Можно порезать аргору на маленькие кусочки, тогда нашим гостям будет удобно ее есть. И льда нужно заморозить побольше, чтобы хватило для коктейлей.
Квартира Хара в тупике, за углом, поэтому друзья не сразу замечают меня, а когда замечают, то замирают, будто морского едха увидели, но точно не Лайтнера К’ярда. Лица у них делаются какие-то виноватые. С чего бы это?
— Гостям? — переспрашиваю я.
Только теперь замечаю, что Хар держит два больших пакета с логотипом продуктовых супермаркетов, а в руках Кьяны круглый и, судя по ярко-розовому цвету, спелый, крупный фрукт аргоры. Безумно дорогой и настолько же безумно вкусный. Его еще называют праздничным или фруктом особых случаев.
— Привет, Лайт, — кивает мне Хар. — Что ты здесь делаешь?
— Мне нужна серьезная причина, чтобы увидеться со своими друзьями?
Они с Кьяной переглядываются.
— Нет, конечно. Просто ты не предупредил, вот я и подумал: что-то случилось.
— Все в порядке. Я бы даже сказал, замечательно.
— Здорово.
Я протягиваю руку:
— Давай помогу с пакетами.
Друг передает один из них мне. Кьяна выразительно смотрит на Хара, проводит ладонью по электронной панели доступа в квартиру и распахивает дверь.
Мы проходим в квартиру. У друга нет кухни, есть только барная стойка, которая отделяет разделочный стол и плиту от гостиной. На стойку я и ставлю пакет.
— Ты по-прежнему на меня злишься? — интересуюсь я у девушки, которая осторожно запихивает аргору в холодильник.
— Нет, Лайтнер, — качает головой Кьяна. — Это в прошлом.
Пока Хар раскладывает другие продукты, она открывает кран и наливает себе стакан воды. Продуктов оказывается много, и в основном это различные закуски или то, из чего их можно быстро приготовить.
— Коктейли. Закуски. Аргора, — перечисляю я. — К тебе придут в гости родители Кьяны?
Девушка давится водой и начинает кашлять.
— Нет, это не для родителей, — говорит она, придя в себя, — а для вечеринки.
— Для вечеринки? И часто вы устраиваете вечеринки?
— Это первая, — добавляет Хар.
Даже если сто первая, какая разница? Меня все равно на нее не позвали!
Интересно, почему?
— Я так понимаю, вечеринка не через неделю. Аргора сгниет раньше. Но вашего приглашения я не получил. Может, в спам попало.
Мне кажется, что если они еще дольше будут переглядываться, я просто уйду, и пошло оно все к Вартасу!
— Потому что мы тебе не пригласили, Лайтнер, — объясняет Кьяна.
— Можно узнать, почему? Да, у меня сейчас не лучшие времена, я много работаю, но время для вас точно нашел бы.
Это еще не злость, но уже раздражение. Меня и так выкинуло из привычного мира: теперь я не такой беззаботный, как раньше. Я потерял связь с матерью и братом. Но с друзьями?! От Хара я такого не ожидал. Да и от Кьяны тоже.
— Мы не хотели приглашать тебя из-за Вирны, — говорит Хар.
Я хмурюсь:
— Что не так с Мэйс?
— Мы пригласили ее на вечеринку, и подумали, что тебе будет больно снова столкнуться с ней.
— Значит, Вирну вы пригласили, а меня нет? Из-за заботы о моих сердечных ранах? Ребят, я теперь вижу ее каждую ночь, потому что работаю в «Бабочке».
От вида их ошарашенных лиц становится смешно.
— А как же подготовка к съемке? — Кьяна приходит в себя первой.
— Подготовка днем, работа в клубе — ночью. Но вы неправы насчет меня и Мэйс. Что было, то прошло. Я с этим справился.
Они снова переглядываются, и у меня создается впечатление, что эта парочка общается друг с другом мысленно. Что все влюбленные парочки так общаются. Половинки, чтоб их! У нас с Мэйс так не было, наверное, поэтому ничего и не получилось.
— Ладно, — говорю. — Вижу, я здесь лишний.
Делаю шаг, чтобы уйти, но Хар меня останавливает:
— Лайт, завтра в восемь. Надеюсь, не придется уговаривать тебя прийти?
Другое дело!
— Не нужно.
Я хлопаю Хара по плечу, и друг делает то же самое. А вот Кьяна настроена не так оптимистично:
— Лайтнер, ты уверен? Вирна придет не одна, с парнем.
С трудом, но мне удается удержать лицо. Потому что у Мэйс придет с парнем.
У нее есть парень.
И кажется, я даже знаю, кто он.
— Как его зовут?
— Вартас.
Конечно! Тот самый богатый любовник, который оплачивает все ее счета. А что получает взамен? Явно не просто «спасибо»!
— Тогда я тоже приглашу девушку, — говорю я.
— У тебя есть девушка?
— Ее зовут Лира, мы вместе снимаемся в рекламе. Мы пока не встречаемся, но все к этому идет.
— Я рада, что ты движешься вперед.
— Мэйс, видимо, тоже. Так что, я могу взять Лиру с собой?
— Конечно, — кивает Хар. — Тогда до завтра.
— До завтра.
— Пока, — машет рукой Кьяна.
А я поспешно выхожу из квартиры, чтобы друзья ничего не заметили по моему взгляду. Потому что магма ярости кипит внутри, грозясь выплеснуться на поверхность. Уже в лифте ударяю кулаком по стене.
Не сильно, но даже так остается вмятина.
Едх!
В отражении замечаю, как горят мои глаза. Огнем силы въерха.
Надо успокоиться.
Тем более что меня пригласили на вечеринку, и мы с Мэйс теперь будем на равных. Она больше не причинит мне боли. И не отберет у меня друзей.
Ну что Вирна? Встретимся без камер «Бабочки»?
Узнаем, что ты скрываешь еще.
Глава 13. Дружеская вечеринка
Это была самая идиотская в мире идея — идти к Кьяне и Хару с Вартасом, хотя если убрать Вартаса… в смысле, оставить просто «идти к Кьяне и Хару» — это и была моя самая идиотская в мире идея. Тем не менее она имеет право на жизнь, исключительно потому, что если я хочу эту самую жизнь, то есть новую жизнь, в которой больше никаких К’ярдов, а точнее, в которой его имя — это просто имя, сейчас самое время начать. Потом будет поздно. Я почему-то уверена, что потом будет поздно, пусть даже у этого «почему-то» есть вполне определенные черты. Сегодня ночью в клубе мы друг другу ни слова не сказали, почти не виделись, но мне хватило одного его взгляда, скользнувшего по мне равнодушием, чтобы понять, что новую жизнь надо начинать сейчас.
