– Нет, только не Дуглас.
– Ваш отец – судья, но семь лет назад он не был судьей и не мог иметь доступа к материалам, касающимся Убийцы с бечевкой.
На какое-то мгновение Лейси поразило, что Сэвичу об этом известно, но она тут же посмеялась в душе над собственной наивностью. Удивляться тут в самом деле было нечему. Более того, Лейси бы не удивило, если бы выяснилось, что Сэвичу известно содержание следующей речи президента. Она была уверена, что с помощью МАКСИН Сэвич мог пробраться куда угодно и получить любую информацию, в которой нуждался.
– Не лгите мне, Диллон. Я готова поспорить, что вам прекрасно известно, что мой отец имел доступ к любым сведениям и материалам. Он ведь работал в офисе окружного прокурора, и него были большие связи. Он мог заполучить в свои руки все, что хотел. Но, Диллон, человек не может убить собственную дочь, да еще с такой звериной жестокостью.
– Такие вещи случались, и не так уж редко. Ваш отец – человек отнюдь не простой, Шерлок, а Белинда не была его дочерью. Он ведь ее недолюбливал, верно? Ваш отец считал ее анормальной, такой же ненормальной, как и его жена, которая заявила, что он пытался переехать ее своим «БМВ».
Лейси выскочила из-за стола. Ремень ее сумочки, зацепившись за скатерть, едва не стащил на пол их приборы и два недоеденных куска пиццы.
– И наконец, есть еще ваша мать, – продолжал Сэвич, преградив ей дорогу. – У нее что, какие-то проблемы с рассудком, Шерлок? Как она относилась к Белинде?
Сэвич стоял совсем рядом с Лейси, и каждое его слово больно ранило ее душу. Она не в силах была терпеть это дольше.
– Я пойду домой, – сказала она наконец. – И не надо меня провожать.
– Да, конечно, я понимаю. Вы должны все как следует обдумать, Вам известно, что Ральф Йорк отправил результаты исследований в полицейское управление Сан-Франциско? Возможно, там снова поднимут уже закрытое дело об убийстве Белинды, а может, и нет. Пока ничего нельзя с уверенностью сказать. Но в любом случае тамошние детективы наверняка будут обсуждать все то, о чем мы с вами говорим сейчас. И хотите вы этого или нет, Шерлок, но Дуглас вполне может оказаться под подозрением, да и ваш отец тоже.
– Поскольку выводы Ральфа столь расплывчаты, скорее всего полиция Сан-Франциско ничего предпринимать не будет, – предположила Лейси. – Думаю, переговорив с Бостоном, они решат, что убийство Белинды – дело рук Марлина, и никаких сомнений у них не возникнет. Что же касается результатов тестов, проведенных Йорком, то в Сан-Франциско по этому поводу только покачают головой – вот и все.
– А я думаю, что на исследования Ральфа Йорка в Сан-Франциско все же обратят кое-какое внимание, – возразил Сэвич. – Как-никак обязанность всех сотрудников правоохранительных органов – ловить преступников, даже если это связано с какими-то сложностями и, так сказать, неприятными открытиями.
– Мне надо позвонить Дугласу и предупредить его. Все это просто ужасно. Я вовсе не хотела, чтобы это случилось.
Сэвич картинно закатил глаза.
– Может, еще лет через тридцать я и пойму вас, Шерлок, – сказал он. – Ладно. Поступайте, как считаете нужным. У меня сегодня еще много дел.
– И что же это за дела?
– Мой друг Джеймс Куинлан сегодня играет на саксофоне в клубе «Бонхоуми» на Хауттон-стрит. Клуб принадлежит некой мисс Лили, весьма незаурядной чернокожей л. и, которую в равной степени восхищают игра Джеймса, его зад и его проникновенные глаза. Джеймс старается бывать там хотя бы пару раз в неделю. И Салли, его жена, обожает это место. Тамошний вышибала Марвин называет ее малышкой – представляете? Правда, так он называет практически всех женщин. Но Салли для него – совершенно особая малышка, ее он выделяет. Никогда не забуду, как Фазз, бармен клуба, вручил Джеймсу и Салли в качестве свадебного подарка нераскупоренную бутылку вина, да вдобавок не с пластмассовой, а с настоящей пробкой. То-то все ахнули!
Все это было так странно, так неожиданно… Радуясь, что Сэвич оставил тему убийства Белинды, Лейси медленно проговорила:
– Так вы ходите в клуб, чтобы оказать Джеймсу моральную поддержку?
Сэвич внезапно смутился.
– Да, – прокашлявшись, ответил он, отводя глаза.
Лейси склонила голову набок-ей показалось, что ее босс говорит не вполне искренне.
– Может, вы как-нибудь возьмете меня с собой? – поинтересовалась она, – Я бы тоже с удовольствием поддержала вашего друга. Кроме того, я так и не удосужилась познакомиться с Салли Куинлан. Мне говорили, что она работает помощником сенатора.
– Да. Разумеется, когда-нибудь мы обязательно сходим в клуб вместе. А почему бы и нет? В общем, там посмотрим.
Лейси промолчала. Они с Сэвичем уже почти подошли к ее дому. Сквозь плывущие по небу тонкие, зловещих очертаний облака проглядывала четвертинка луны. Было полдевятого вечера. Дул легкий прохладный ветерок.
– Уходя, вам следовало бы оставлять свет в одной из комнат, – заметил Сэвич.
– Это обойдется мне в целое состояние. ФБР не настолько много мне платит, Диллон.
– А сигнализация у вас есть?
– Нет. А что? С чего это вы вдруг забеспокоились? Кажется, еще совсем недавно вы насмехались надо мной из-за того, что у меня на входной двери слишком много замков.
– Да, верно. Мне было непонятно, почему у человека, который не побоялся встретиться лицом к лицу с Марлином Джоунсом, на двери больше замков, чем охранников в службе безопасности президента США.
– Это совершенно разные вещи.
– Я так и понял. Полагаю, вы не собираетесь мне ничего об этом рассказывать?
– Мне просто нечего рассказывать. Так почему вы спросили меня про сигнализацию?
– Кто-то совершил на вас покушение, попытавшись сбить машиной. Это здорово меняет дело.
Итак, они снова вернулись к тому, с чего начинали.
– Это произошло случайно, – сказала Лейси.
– Возможно.
– Спокойной ночи, Диллон.
Глава 20
Лейси отперла входную дверь и шагнула в небольшую прихожую. Протянув руку, она нащупала выключатель и нажала на кнопку. Раздался щелчок, и в прихожей вспыхнул свет. Снова повернувшись к двери, она задвинула засов и вставила в гнезда две цепочки. Следуя привычке, прежде чем идти в спальню, она заглянула в гостиную и на кухню. Все было точно так, как перед ее уходом.
Внезапно Лейси замерла на месте, затем медленно опустила на пол только что снятую с ноги кроссовку. Повернув голову, она напряженно прислушалась, однако в квартире стояла полная тишина.
Где-то внутри ее снова, как много лет назад, зашевелился страх. Лейси вспомнила ту ночь, когда она проснулась в своей квартире на четвертом этаже от каких-то непонятных звуков. Превозмогая охвативший ее ужас, она тогда вышла из спальни и, пройдясь по квартире, обнаружила, что ее напугала мышь, всего-навсего глупая маленькая мышь, которая при виде Лейси сама так испугалась, что заметалась по комнате, не зная, куда бежать. Именно в ту ночь Лейси приняла крайне важное решение, изменившее ее жизнь.
