По мере того как они шли дальше, свет разгорался всё ярче. Стены коридора словно тускнели и меркли, уступая место живым древесным стволам. Взошло солнце – и Мари и Дроссельмейер наконец-то поняли, где они.
– Дядя, мы в лесу! – воскликнула Мари.
И девочка не ошиблась. Прямо перед ними сколько хватало глаз раскинулся хвойный лес. Между деревьев вились травянистые, сбрызнутые росой тропки. В свежем воздухе разливался аромат хвои.
– Дверь вывела нас наружу! – сказала Мари.
Но Дроссельмейер покачал, головой:
– В Лондоне нет никаких лесов. Похоже, мы перенеслись... куда-то в другое место.
– Как такое возможно? – удивилась Мари.
– Я ещё не понял, – отозвался старик. – Давай пройдём чуть дальше, посмотрим, не отыщется ли ответ.
Вместе они зашагали между деревьев. Однако куда бы они ни направляли шаг – возникали лишь новые и новые вопросы, но не ответы.
В этом густом и дремучем лесу извилистые тропы петляли между вековых сосен, величественно вздымающих к ясному синему небу пышные хвойные шатры.
Мари и Дроссельмейер по очереди выбирали, по какой тропе пойти, тщательно отслеживая направление и оставляя вехи из сосновых шишек, чтобы не заблудиться.
В какое удивительное место они попали, думала Мари. Немыслимо яркая свежая зелень искрилась и переливалась под солнцем; и сколько ни высматривай – нигде не видно ни единой побуревшей сосновой иголки, ни поваленного бревна. Девочка даже вообразить не могла леса настолько... идеального.
Дроссельмейер и его воспитанница пробродили по лесу почти час, так и не выяснив, где находятся. Наконец, когда в животе у Мари уже забурчало, деревья поредели, и девочка услышала впереди смутный шум бегущей воды.
– Дядя, вы слышите? – спросила она. – По-моему, там река.
– Может, и так, – кивнул Дроссельмейер. – Но по мне, там скорее водопад.
А в следующий миг они вышли из-за деревьев на опушку леса – и утонули в ярком солнечном свете. Грохот воды эхом отзывался всё громче и громче, пока наконец лес не закончился – и не сменился новыми горизонтами.
– Дядюшка! – воскликнула Мари. – Мы словно попали в совсем иной мир!
Мари и Дроссельмейер достигли поросшего травой края обрыва, с которого открывалась чудесная панорама – от этой незамутнённой красоты просто дух захватывало. На мили и мили тянулись поля, пестреющие дикими цветами; мягкие переливы красок ласкали взор.
Вдалеке высились горы; заснеженные пики мерцали под солнцем. А под обрывом, всего в нескольких ярдах, разверзлась громадная пропасть – каменная стена отвесно обрывалась вниз на сотни и сотни футов. На дне её стремительно катила свои воды река.
Глубокое ущелье, змеясь, огибало остров, отделённый и от полей, и от гор точно некое заповедное святилище. В пропасть низвергался бурный водопад. Остров соединялся с берегом одним-единственным каменным мостом.
Во всей этой восхитительной картине взгляд не различал ни человека, ни зверя. Могло показаться, что здесь никто не живёт – если бы не одна весьма примечательная деталь.
– Дворец! – выдохнул Дроссельмейер.
На острове и впрямь высился великолепный дворец с высокими шпилями. Переливчатое многоцветье каменной кладки слепило взор; оконца донжона отсвечивали стеклом и хрусталём.
Узорчатые купола, венчающие каждую из башенок, напомнили Мари аппетитный завиток мороженого в рожке. У неё даже сердце забилось от этой немыслимой красоты. Словно картинка из книги сказок стала реальностью, словно сбылся волшебный сон. Словно воображение стало явью.
– Дядя, где мы? – только и смогла выговорить девочка.
– Не знаю. – Дроссельмейер был потрясён не меньше своей воспитанницы. – Открывая ту дверь, я не ожидал ничего подобного. Но теперь, когда мы здесь, необходимо... как следует всё изучить.
* * *
Именно этим Мари с Дроссельмейером и занялись. В течение месяца, между уроками и занятиями в мастерской, они каждый день возвращались к двери в конце коридора и вступали в волшебный мир, находящийся за пределами стен усадьбы. А мир этот казался бесконечным: на мили и мили тянулись поля и долины с журчащими ручьями.
В главном дворце оказалось столько комнат, что за один день не осмотришь. Казалось, за дверью пыльного заброшенного коридора скрывалось неведомое королевство. Так Мари с Дроссельмейером и назвали этот удивительный мир: Королевство.
Они понятия не имели, где на самом деле находится Королевство. Объездивший весь мир Дроссельмейер был абсолютно уверен: эта загадочная земля не отмечена ни на одной карте. Между тем неутомимые исследователи сделали три открытия.
Открытие первое: Королевство было необитаемым, в нём не встречалось ни зверья, ни людей. Да, кто-то этот дворец построил – но кто бы это ни был, он давным-давно покинул этот мир. Просторные комнаты стояли пустыми, без мебели и каких бы то ни было украшений.
В тишине и безмолвии они словно ждали, чтобы явились новые гости или даже новые хозяева – и заполнили их жизнью и воспоминаниями.
Открытие второе: время в Королевстве текло по-другому, нежели во внешнем мире. Здесь можно было часами блуждать в полях, а в усадьбе между тем проходило всего несколько минут, не более. Мари с Дроссельмейером могли провести за своими изысканиями целый день – и даже не опоздать к чаю.
И наконец, открытие третье: из Королевства ничего невозможно было забрать с собой в реальный мир. Мари убедилась в этом по чистой случайности. Однажды, когда они с Дроссельмейером полдничали на мягкой травке, она сплела себе венок из полевых цветов.
– Ах, Мари, как красиво! – похвалил Дроссельмейер.
– Не беспокойтесь, дядюшка, – откликнулась Мари. – Я и вам венок сплету!
Старик усмехнулся:
– В душе самого талантливого изобретателя всегда есть место для чуда. И ты об этом тоже не забывай!
Позже Мари с Дроссельмейером вернулись в усадьбу, оба – в венках из цветов. Но едва они переступили порог и оказались в реальном мире, как хрупкие стебельки и лепестки исчезли – развеялись, точно пыль в солнечных лучах.
– Ой! – воскликнула Мари. – Куда же они делись?
Дроссельмейер почесал в затылке.
– Сам в толк не возьму. – На всякий случай он выглянул обратно в дверной проём. – Но мне никогда не приходило в голову принести что-то из Королевства в реальный, настоящий мир. Любопытно.
– Но цветы-то разве не настоящие? – удивилась Мари. – Когда я плела венки, они казались очень даже настоящими. Хотя... – Девочка на мгновение умолкла. – Помню, как я подумала, что для вашего венка подошли бы синие цветы, а здесь растут только розовые. И тут я вдруг заметила картинку синих цветов – совсем рядышком. Мне ещё это показалось странным, потому что минуту назад я была уверена – никаких других цветов, кроме розовых, на лугу нет.
